Это была она, Джейн Джером, с одним из тех, кто все крушил у нее в доме. Она стояла рядом с ним на дорожке, ведущей к ее дому, держа его за локоть и глядя на него так, будто вокруг в мире никого больше не существовало. Она смотрела на него… с нежностью… с любовью…
Авенжер продолжал ждать. Он тихо стоял в стороне и думал: «Это точно он».
Внутри, он весь был в движении и в суматохе. Кровь побежала по его венам, в висках застучало, лицо налилось теплом, оно раскалилось, и он испугался, что у него полопаются щеки, и частички плоти разлетятся во все стороны, осев на стенах близлежащих зданий. В то же время ему понадобилось в туалет. Он побоялся, что наделает в штаны прямо здесь, на Майн-Стрит, перед аптекой «Дюпон». Но нужда прошла, потому что надо было срочно куда-нибудь скрыться — они перешли улицу и направились в его сторону. Он отошел, чтобы они его не увидели. Развернувшись, он искал глазами какое-нибудь укрытие, и между аптекой и магазином «Барнсайд-Видео» заметил небольшой переулок. Он поспешил туда. Оказавшись внутри переулка, он уткнулся в стену. По улице мимо прошли Джейн и тот самый вандал. Они продолжали держаться за руки. Авенжер немного подождал. Его окружила вонь, исходящая из мусорного бака, за который он спрятался. Он не дышал, ему не хотелось вдыхать этот аромат, как и испачкаться в мусоре, над которым висело облако мух.
Немного погодя он вышел из переулка. Их не было видно. Он медленно подошел к видеомагазину, заглянул в окно, прикрыв глаза рукой, чтобы не слепил яркий солнечный свет, и снова увидел их — Джейн и того парня. Он ли это был? Авенжер сощурился, чтобы пристальнее его разглядеть: да, это был один из них — все верно, никаких сомнений. Изображения громивших дом отпечатались у него в памяти, будто клеймо, выжженное раскаленным железом. Он был не тем из них, кто все разбивал молотком, не тем, кто был толстым и громко галдел, и не тем, кто рыскал повсюду, будто крыса, но это был один из них. Он был хорош собой и прилично одет, но в нем жил дьявол. «Не суди книжку по обложке», — всегда говорила ему мать.
Знала ли Джейн, что он один из них? Возможно, не знала, возможно, он ее дурачил, или, даже она об этом знала, но ее это не заботило. Он вспомнил что-то о ключе: ходили слухи по всему кварталу, что Джейн кому-то из них дала ключ от дома, но все время он был уверен, что это всего лишь ложь, доводы. Однако теперь в этом он уверен не был. Может, она, все-таки, дала ключ одному из погромщиков, может, даже этому парню, который был с ней в магазине. В этот момент он увидел, как они зашли в один из закутков магазина и обнялись, и как Джейн руками притянула его к себе. Ее руки обхватили его плечи, рты сомкнулись, и ее язык был уже во рту у этого вандала. Внутри Авенжера все начало сопротивляться увиденной картине, но он не мог оторвать от них глаза. Как она такое себе позволяет? Как она может прикасаться к нему, особенно языком! Ведь это один из них, и он громил все у нее в доме. Даже если бы это был кто-нибудь другой, не один из этих вандалов, то целоваться с ним так, будто они какие-нибудь животные…
И в этот момент Авенжер начал ненавидеть Джейн Джером даже больше, чем тех, кто все громил у нее в доме. Она ему уже не казалась милой и приятной девушкой. Она не могла быть милой, если вытворяла такое своим ртом, языком. С вандалом. С погромщиком.
Наконец, он отвел глаза от этого непристойного акта. Он больше не мог это видеть. Его лицо свело судорогами, и будто навсегда заморозило его так в шторме эмоций. Он не мог сделать лицо ни тверже, ни мягче. Перед его глазами снова пошли вспышки воспоминаний: разорвавшееся лицо Вона Мастерсона, когда пуля прошила насквозь его кости, дергающееся тело его дедушки, которое падало вниз.
Он побежал. Через улицу сквозь поток машин, понимая, что никакая машина его не собьет, потому что у него важная миссия. Добравшись до другой стороны улицы, он продолжил бег. Перед его глазами поплыли картинки. Он визуально представлял себе все, что он будет с ней делать. Он увидел ее сидящей на стуле со связанными руками и ногами, но с открытой грудью. Он не хотел, чтобы ее грудь тоже была связана, почему — он себе пока не объяснил. Он больше не касался ее после того, как связал и играл с ней, будто с игрушкой. Но чем-то он все-таки ее касался… чем-то похожим на нож. Он еле касался ее ножом, как в триллере, который недавно показали по коммерческому каналу. Можно бы было потрогать ее пальцами, но он это делал ножом. Он щекотал ножом ее тело и особенно грудь. Ей было страшно. Он смотрел ей в глаза, и видел в них страх. Она заслужила этот страх — после всего, что делала с этим вандалом. Она была обязана бояться ножа и особенно самого Авенжера.
После того, как он напугал ее ножом, он поступил бы ней так же, как и Воном Мастерсоном или с дедушкой.
Прежде всего, конечно, нужно было выстроить план. Аккуратно и дотошно. Нужно было заманить ее в ловушку и в нужный момент нанести удар.
«Я — Авенжер», — тихо крикнул он. Это был вопль триумфа, разрывающий его изнутри, даже если он всего лишь молча стоял посреди улицы между потоками машин.
В свои одиннадцать лет ему нужно было быть умнее и мудрее, чем прежде.
Джейн только обогнула угол Эрбор Драйв, как увидела Эймоса
Делтона. Он помахал с другой стороны улицы.
Она смущенно махнула ему в ответ. Ей не терпелось войти в дом и рассказать родителям о прогрессе Керен. С тех пор, как неделю до того Керен вышла из комы, она уже пыталась говорить, хотя слова все еще были невнятными, чтобы их можно было понять. Но вдруг в этот день она сумела произнести: «Здравствуй Джейн». Это прозвучало не столь чисто и отчетливо, и стоило ей усилий, из-за чего у нее на лице проступил пот, но слова были достаточно разборчивыми, чтобы быть понятными. «Здравствуй Джейн», — здорово. Бадди также был впечатлен. Он все еще не побывал у нее. Врач настаивал, чтобы в этот сложный для Керен период ее посещали лишь члены семьи.
Эймос Делтон остановился, чтобы махнуть ей рукой и продолжил бежать в ее сторону, неуклюже пересекая улицу с тремя прижатыми к груди книгами.
— Тебе лучше пойти со мной, Джейн, — сказал он. — Это неотложно.
— Что неотложно? — спросила она. Дети всегда все преувеличивали, и Эймос Делтон, ребенок среднего возраста в ботинках с длинными, болтающимися шнурками, наверное, тоже был не исключение.
— Не могу тебе сказать. Сама увидишь, — его подбородок задрожал, и губы посинели. — Это жизненно важно.
Она начала колебаться, нужно было спешить, и вместе с тем остановиться, чтобы взвесить, насколько это опасно.
— Пожалуйста, — умолял он. Книги из его рук вывалились на тротуар. — Нужно идти, — он и не собирался подобрать книги. Эймос Делтон — любитель книг, который не поднимет книги? Похоже, он был в отчаянии. Отвернувшись, он сделал несколько напряженных шагов и крикнул через плечо: — Пошли…
— Эй, а что твои книги?
— Да, черт с ними, — сказал он, спеша. — Пожалуйста… пошли…
— Боже, наверное, это на самом деле так важно, — пробормотала она, подняв с асфальта книги и последовав за ним. У нее в руках было, нечто похожее на Стивена Кинга в потрепанном до ужаса бумажном переплете, и «Приключения Тома Сойера».
— Куда мы идем? — крикнула Джейн, когда Эймос оторвался от нее на добрый десяток футов.
— Недалеко, но нам надо спешить.
На углу Эрбор Лейн и Виста Драйв Эймос Делтон снова начал ее подгонять, оглядываясь через плечо. Он зашел в растущие на пустом пространстве заросли кустарника. Высокая трава почти скрывала щит с надписью: «Земля на продажу». Она видела голову Эймоса Делтона над густой растительностью.
Остановившись на краю пустыря, она крикнула:
— Я никуда не пойду, пока не скажешь, куда мы идем…
Эймос остановился. Его лицо лишь выступало над травой и кустами.
— Там Арти, — крякнул его голос. В нем были нотки отчаяния. — С ним что-то случилось.
— Почему ты не сказал об этом сразу? — у нее в голосе была тревога. Она вспомнила его ночные кошмары, отбросила все опасения вместе с боязнью змей и лягушек, и последовала за Эймосом через это заброшенное пространство. Трава была сырой от недавнего дождя, и ее ноги тут же промокли. В кроссовках захлюпала слизкая жижа, и она содрогнулась от отвращения.
