создававшие чудный пейзаж, охватывающий их со всех сторон каким-то величественным обликом чего-то древнего, могучего и величественного.
На какое-то время в коляске установилось нехорошее, тягостное молчание, которым сразу же стали тяготиться обе пассажирки, но которое ни одна из них не решалась первой прервать.
— Так почему же всё-таки Сидоровы вдовы, — наконец нарушила тягостное молчание Изабелла. — Хоть я и новый человек в ваших краях, но даже мне стало нынче ясно, что, по крайней мере, одна из них не имеет к Сидору никакого отношения.
— Имеет, — не оборачиваясь к ней, тихо откликнулась Маша. — Ещё как имеет. Это с подачи Сидора детям погибших в боях стали выплачивать пособие на обучение какой-либо профессии, а до этого ни о чём подобном и слыхом не слыхивали. Платили семье обычное в таких случаях отступное и на том всё успокаивалось.
— А он ввёл целевой платёж на получение какой-либо профессии по выбору, и организовал нечто вроде кадетских корпусов для детей сирот, как мальчиков, а теперь, с лёгкой руки Димкиных жён, и для девочек. Мелочь, в общем-то, — поморщилась Маша.
Её всегда раздражали любые платежи на какую-либо благотворительность. Она их считала пустой тратой средств, особенно если это ещё и тянуло за собой необходимость дополнительной работы. А вот это и было то из-за чего она тут же приходила в жуткое раздражение. Работы последнее время было столько, что домой она последние полгода если когда и приходила, то не ранее позднего вечера, что не самым лучшим образом сказывалось на её семейных отношениях с мужем. Тому это тоже очень не нравилось.
— Деньги правда небольшие, — вынуждена была тут же признаться она, — так что это для нас совсем необременительно, а людям, вдруг сразу пришлось по сердцу. И пары месяцев не прошло с этого его начала, а весь этот процесс словно с цепи сорвался. Так и пошло. Сначала все смеялись над нами. Мол, Сидор совсем с ума сошёл, а потом так и повелось: Сидоровы сироты, да Сидоровы вдовы. Теперь уже и другие кланы, которые к нам не имеют ни малейшего отношения, создают подобные приюты, а вдов погибших, да их детей стали уже привычно называть сидоровы вдовы, да сидоровы детишки.
— Хорошо что не Сидоровы козы, — вполголоса сердито проворчала она.
Замолчав, Маша внимательно посмотрела на баронессу, а потом, отвернувшись, стала спокойно глядеть по сторонам, уже не обращая на неё внимания.
— Я думала…, - задумчиво начала баронесса.
— Я знаю, что ты подумала, — резко оборвала её Маша. — Как видишь, картина, при ближайшем рассмотрении предстаёт совсем не такая, как ты думала.
— На, держи, — вытащила она что-то из-под дивана и протянула Изабелле, — прикрой ноги, да и сама укутайся поплотнее.
— Что это? — недоумённо воззрилась баронесса на кусок хоть и лёгкой, но плотной ткани невзрачного болотного цвета.
— Покрывало от комаров да мошки, — буркнула Маша. — пропитано специальным отпугивающим составом. Очень эффективная штука, поверь мне. Или ты думаешь, что там по болоту можно проехать с голыми ногами? — насмешливо посмотрела она на тонкое из дорогого сукна платьице баронессы, прикрывающее её стройные ноги. — Съедят! — поморщилась она. — Если не прикроешься, живьём съедят.
В этот момент дорога как раз свернула с основной трассы куда-то в сторону, и в коляске появились первые предвестники грядущих неприятностей.
— Ой, — пискнула баронесса, хлопнув себя по лодыжке. — Меня комар укусил, — удивлённо посмотрела она на Машу. — Зима же уже почти? Покров же уже был.
— Укутайся, тебе сказали, — раздражённо откликнулась Маша. — Сейчас к болоту подъедем, там ещё хуже будет.
Маша не стала заранее пугать баронессу рассказами о том, насколько ей будет хуже. Она по собственному опыту давно поняла, что, сколько ни рассказывай об ужасах этого страшного места, но никто, пока сам на своей шкуре не прочувствует, не поверит ей в то, что подобное возможно. Поэтому, старательно укутавшись, так, что даже лицо было плотно закрыто особой полупрозрачной кисеёй, специально для того и пришитой на край покрывала, она уже с насмешливым любопытством стала со стороны наблюдать за глупой, недоверчивой двчонкой.
Баронесса, не обратившая на предупреждение Маши ни малейшего внимания, лишь слегка, небрежно накинув на плечи предоставленный ей плед, вальяжно развалилась в коляске и с любопытством вертела по сторонам головой. Обозревая красивые окрестности она лишь изредка лениво отмахиваясь от появившихся редких комаров. Даже вид поспешно укутывающихся в подобные же накидки ящеров и спешное укутывание лошадей, не произвёл на неё ни малейшего впечатления, вызвав лишь слегка недоумённое любопытство с её стороны.
А посмотреть вокруг, действительно было на что. За прошедший год дорогу в долину спрямили, расширили, выровняли, подсыпали и утрамбовали. Местами даже вырубили мелкий, подступающий прямо к дороге подлесок, образовав обширные сенокосы, весьма живописные, да и облегчающие лучшее проветривание этой заболоченной местности. Местами, полотно дороги было довольно высоко поднято, были сделаны водоотводные канавы, кое-где в сырых местах устроены небольшие гати. Так что можно было смело сказать, что дорога была приведена в довольно приличное состояние. Поэтому, передвигаться теперь по ней можно было свободно и с достаточным комфортом. Вот, баронесса и вертелась теперь в идущей ровно и ходко коляске, внимательно рассматривая всяческих пичужек в изобилии расплодившихся последнее время в этих местах.
— Что это с тобой? — удивлённо воззрилась она на Машу, наконец-то обратив внимание на её одеяние. — Тебе не кажется, что ещё рановато так укутываться, — насмешливо спросила она, потыкав в её накидку пальчиком. — Солнышко так и жарит, хоть и зима, а тебе вдруг укутаться захотелось.
— Ой, — тут же хлопнула она себя по щеке, прибив какую-то мошку. — Да что ж такое? Опять комары появились.
Маша, ни слова, ей не ответив, с насмешливым любопытством наблюдала за тем, как баронесса, сначала изредка, а потом всё чаще и чаще стала хлопать себя то по щеке, то по шее, то по коленкам, так и не укутанным в предоставленный ей плед. Наконец, не вынеся борьбы со всё более и более возрастающим числом кровососов, она стала яростно, быстро и плотно укутываться в предоставленный плед. Пока окончательно не замоталась в плотную ткань, по типу египетской мумии.
— Там у него кисея есть специальная, — насмешливо заметила Маша, когда баронесса, старательно и тщательно укутавшись, так что ни единая мошка не могла бы проникнуть сквозь выставленный заслон, облегчённо перевела душ и на миг притихла. — Как раз на случай, чтоб поговорить, да посмотреть можно было по сторонам. Она как раз у тебя на коленках, кисея та, — насмешливо добавила она.
Возмущённо взвизгнув и явно попытавшись что-то сказать нелицеприятное о Маше, баронесса тем не менее поостереглась тут же пытаться переупаковывать себя заново и так и провела всё время пока они пробирались по болоту, упакованной до самой макушки включительно, мало что видя за плотной тканью покрывала.
— Ну всё, — насмешливо заметила ей Маша, когда они пересекли болото и под колёсами коляски перестали стучать лаги болотной гати. — Можешь вылезать, кровососов проехали.
— Почти, — сердито хлопнула она себя по шее, прибив комара.
Осторожно высунув нос из-под накидки, Изабелла, сердито сверкнув глазами на Машу, с жадным, каким-то детским любопытством стала вертеть головой во все стороны, старательно высматривая местные достопримечательности.
— Ах, — неожиданно ахнула она, как только коляска выкатила на широкую и просторную смотровую площадку сразу после болота, с которой открывался великолепный вид на всю долину. — Боже мой, как здесь красиво, — прошептала она. — Вот теперь я понимаю вашего Димона, что не хотел покидать такое место для жизни в каком-то грязном внючем городке.
Задержавшись на площадке ещё на несколько минут, чтобы Изабелла смогла полюбоваться открывшимися великолепными пейзажами и, дождавшись, пока охрана приведёт себя в достаточно боеспособное состояние, и, спрятав болотные накидки и накомарники, сможет заново приступать к своим
