теперь он под топор подставил шею атамана Дюжего, а сам тишком свалил. А этот, дурак, так ничего и не понял.
Или всё-таки понял, но молчит', — покосился он на что-то необычно молчаливого атамана.
Куда это ты косишься? — проворчал он.
— На твои трофеи, — глухо отозвался атаман.
— Надеюсь, не претендуешь, — враз заледенел голос Сидора, глядя на группу егерей, которые в этот момент как раз что-то такое, небрежно наваленное в повозку, запряжённую парой мохнатых тяжеловозов протащили куда-то берегом пруда.
Претендовал бы, кабы не просидел весь день там наверху, как твоя мартышка, — мрачно кивнул атаман на высящиеся рядом скалы. — Но когда твоя мортира долбанула по нам шрапнелью, нам всем как-то разом расхотелось соваться в вашу свару. Хорошо что шрапнель понизу прошла, а то бы мы все там на тех скалах и остались.
Поэтому и не претендую, — снова тяжело вздохнул он, провожая повозку тоскливым, жалобным взглядом.
Да, нехорошо получилось, — Сидор бросил на него смущённый, виноватый взгляд.
Ты уж не обижайся, но мортирка эта ещё совсем сырая. Стреляет в белый свет как в копеечку. Лапоть — вправо, лапоть — влево. Куда попадёт, порой совершенно непонятно. Да и бомба порой неясно где рванёт. То ли в вышине, то ли над самой землёй. А бывает что взрывается только когда шлёпнется на землю. Или вообще не взрывается.
Нам мортиру с боеприпасом ребята с литейного на полевые испытания прислали. Вот мы её и обкатываем.
Обкатали, — задумчиво протянул атаман, окинув заваленное трупами поле задумчивым, грустным взглядом. — Думаю, даже в таком сыром, как ты говоришь, виде, — атаман, бросив на Сидора ехидный взгляд, невесело хмыкнул, — она оказалась весьма неприятным для кое-кого сюрпризом.
Пойду, — невольно смутился Сидор. — Не дай Бог, вернутся наши беглецы. Битые волчары, — Сидор недовольно покрутил он головой, с невольным восхищением. — А с такими лучше не связываться.
А ты попозже приходи в самую большую палатку, что найдёшь в лагере рыцарей. Там меня найдёшь. И у меня для тебя будет деловое предложение. Интересное.
Точнее не тебе, а твоим деньгам, — насмешливо добавил он. — Сам ты, как таковой, вроде бы нам и ни к чему. А вот денежки твои нам бы пригодились.
Взгляд атамана едва заметно дрогнул, по иному уже глядя на сидящего на коне напротив человека, и губы раздвинулись в приветливой, добродушной улыбке.
— Интересно будет услышать, что хочет от нас наш освободитель, — буквально мурлыкнул атаман.
— Там и поговорим, — бросил Сидор, разворачивая коня и неспешно направившись обратно. — Приходи! Ей Богу, не пожалеешь, — устало бросил он за спину, уже не оборачиваясь.
Задумчиво-оценивающего взгляда атамана, не сулящего ничего хорошего своему собеседнику, он уже не видел. Всаднику было всё равно.
В том что атаман не заставит себя долго ждать и они обязательно увидятся тем же вечером, Сидор не сомневался ни секунды. Уж что-то, что, а холодный, заледеневший взгляд того он сумел почувствовать даже спиной, своей развившейся за последний год повышенной чувствительностью на угрозу. А раз так, то придёт он обязательно, хотя бы ради любопытства.
Закончив, точнее волевым решением для себя решив, что на сегодня — всё, этот последний час Сидор провёл в первой попавшейся ему на глаза более-менее приличной палатке какого-то сбежавшего барона, поспешно брошенной последним и занятой теперь Сидором.
Сидор особо не выбирал. Та палатка или другая — какая разница. Есть место где можно спокойно прикорнуть на не залитых кровью его бывшего владельца кошмах — уже хорошо. Потому как большая часть из того что было сейчас в лагере настолько было жестоко посечено шрапнелью, что кроме как в костёр и никуда не годилось.
К тому ж все необходимые распоряжения были отданы, люди занимались любимым своим делом — грабежом брошенного беглецами имущества и сбором трофеев. Все были при деле, а Сидор, наплевав на всё, последний час бездумно провалялся на кошме, наслаждаясь выпавшей лакуной для отдыха после этого страшно длинного и тяжёлого дня.
— 'Хотя бы часок можно себе это позволить', — дал роздых он самому себе, заваливаясь на кошму прикорнуть.
— Ну и где обещанная большая палатка?
Насмешливый голос Семёна Дюжего буквально выдернул Сидора из устало дремотного состояния, в которое он только-только провалился.
— 'Блин, всё-таки не дали поспать', — была первая вялая мысль буквально выдернутого из сна Сидора.
— Тому, у кого ещё этим утром никакой палатки не было, и такая — самая большая, — с невольным раздражением прокомментировал он ядовитое замечание.
— Ну-с, — не дав ему толком развить эту тему, атаман бесцеремонно уселся возле лежащего на кошме Сидора. — И что у тебя за предложение? Не мне, а моим деньгам, — ехидно уточнил он.
— Нет, не дадут поспать, — устало проворчал Сидор, подымаясь и с силой проводя рукой по лицу. — Тогда, слушай.
Яростно потерев ладонью ещё пару раз лицо, Сидор, скрестив по-татарски ноги, уселся обратно на кошму и смущённо посмотрел на сразу насторожившегося атамана.
— Значит, смысл в чём, — начал он. — Идея ещё сырая, толком не проработанная, но вчерне я тебе её обрисую.
Значит, так, — Сидор широко, душераздирающе зевнул.
У меня тут оказалась кое-какая оказия, позволяющая пройти через перевал Басанрог без обязательного таможенного сбора, а, главное, минуя все запреты для нашего города. Как оказалось, по ряду разных причин, знать о которых тебе не следует, — Сидор бросил на ставшего ещё более задумчивым атамана короткий, внимательный взгляд, — на меня запреты на торговлю с нашим городом — не распространяются.
Ну, есть такое дело…
Почесав подбородок Сидор хитро глянул на сузившего глаза атамана.
И есть тут неподалёку одно малоизвестное место, где добывают хорошую нефть. Точнее, место то достаточно всем хорошо известное, только вот лежит оно далеко в стороне от основных торговых маршрутов, что тяготеют к Басанрогу. Поэтому его и забросили.
Место к перевалу как бы и рядом, да торных трасс там поблизости нет. Потому то там сырая нефть и дешёвая, — тут же пояснил он.
Так что, если подсуетиться, то можно сразу взять там на месте много нефти. Дёшево.
Одна беда. Нет у меня сейчас с собой столько денег, сколько мне по уму надо было бы. Когда направлялся сюда, спасать ваши задницы, как-то не подумал о том, да и опаска была, как оно там всё повернётся. Вот потому-то я сейчас и без капитала.
А месторождение — вот оно, совсем рядом, практически по дороге. Небольшая петля в сторону, на пути к перевалу, и мы на месте.
Так что, если ты согласишься поделиться своей казной, о которой мне за последнее время все уши прожужжали, то можно провернуть такой финт. Ты даёшь деньги мне. Я на них закупаю здесь нефть. И я, закупленную нефть, как свою собственную, безпошлинно…
Подчёркиваю, — ухмыльнулся Сидор, — без…, - на секунду замолчал он, привлекая внимание атамана, — безпошлинно провожу через перевал обоз с сырой нефтью. А дальше мы гоним её к нам на завод.
Там её перегоняем на бензин и керосин. Потом продаём что получилось у нас в городе, или где ещё, по сложившейся де-факто сверх высокой цене, и полученную за вычетом расходов прибыль делим пополам.
