чтобы точно в том удостовериться. Всё никак сам не мог поверить в то что видят мои глаза.
Везде одна и та же картина. Ста, ста двадцати, ста тридцатилетние деревья. А ростом и статью — типичнейшие десятилетки.
— Я не понимаю, зачем такие сложности? — бросил на него мрачный, недоверчивый взгляд Кузнец. — Ты ведь так ничего и не сказал.
— Зачем было затевать с вами такие сложности? — Сидор задумчиво посмотрел на него, как на несмышлёныша. — А как иначе отберёшь у вас кедровники? Да никак!
Нет у них никаких формальных зацепок, чтобы отобрать у вас найденные вами ничейные кедрачи.
А ещё им надо, чтобы впредь у всех желающих устроить себе личную кедровую плантацию, в сознании крепко накрепко отложилось, что ничего хорошего из этого не получится, смех один.
А чтоб крепче закрепилось, ещё и деньгой немалой хорошенько приложить.
Когда мы влезали в это дело, — ткнул себя пальцем в грудь Сидор, — о том не подумали, что земли то городские. Вот нам, как предприятию, расположенному на арендованных городских землях, налог здоровенный и выкатили. Какую площадь плантации заявили, такой налог нам тупо и начислили.
Да столько, что мы за голову схватились. Мы-то — за голову, а народ — за бока. Только ленивый над нами в городе не ржал. До сих пор шуточки отпускают по поводу наших липовых кедровников.
— Так откажись, — настороженно предложил кузнец. — Если знаешь, что Совет неправ — откажись. Никто принуждать тебя к владению силой не будет, ещё и извинятся, что так поздно обратили на такое несоответствие своё внимание.
— Откажусь, — равнодушно пожал плечами Сидор. — Только этим УЖЕ ничего не изменишь, народ то мы УЖЕ повеселили. И в глазах всего города, на радость того пресловутого Кедрового Союза, мы — УЖЕ брехуны и пустозвоны. И если не во всём, то в этой части — точно.
Но хуже всего то, что якобы весь кедровый бум в городе пошёл как бы из-за нас. То есть, как бы с нашей подачи.
По крайней мере — это мнение всех в городе. И не важно, что это не так. Важно, что все так считают.
А это вообще полный подрыв всей деловой репутации. Полный пи…ц, — грустно вздохнул Сидор, глядя на сразу насупившихся и замолчавших Травника с Кузнецом. — Теперь, хочешь, не хочешь, а придётся заводить себе такие огромные плантации кедровников, о которых было заявлено.
Правда, теперь дурных нет, не на землях, примыкающих к городу, а, чтобы не платить дурных налогов, здесь в горах. Или ещё где-нибудь, где, пока не знаю, места ещё не подобрал, но завести придётся обязательно.
Для чего мне бы и не помешали ваши саженцы. Потому, я их у вас куплю.
Но не по тем грабительским ценам, что вы тут все мне называли, а по нормальным, доскандальным, так сказать. Медяшка за пучок.
И всё равно, в результате всего этого мы теперь вынуждены серьёзно вкладываться в создание новых плантаций. Благо, что у нас и деньги на это есть. Только вот по самым скромным и предварительным расчётам на это потребуются миллионы.
А если б их не было? — не сдержавшись, рявкнул на мужиков Сидор. — Если б мы на торговле нефтью миллионов не заработали? Что тогда?
— Вы на нефти заработали миллионы? — неверяще широко распахнул глаза Кузнец.
Широко раскрытыми глазами он потрясённо смотрел на не менее потрясённого Травника.
— 'Бли-ин! — с досадой чертыхнулся про себя Сидор. — Всё-таки проболтался, идиот. Молчал, молчал, а тут, как за язык кто потянул'.
Сколько мы заработали, это не неважно, — хмуро буркнул он. Очень хотелось выразиться много грубее, но Сидор сдержался. — Важно, что не будь у нас денег, нас бы точно схарчили.
Но пока этого не произошло, к нам уже подкатили от Кедрового Совета с деловым предложением — рассмотреть возможность нашего членства в 'Союзе'. Ведь сколько то кедров в наличие у нас на самом то деле есть. И не мало, целых две тысячи штук.
А это, как ни крути, если высадить в одном месте — не менее семи десятин кедровника. Так что мы уже имеем формальное право, занять своё положенное место в этом пресловутом Союзе.
Другое дело, надо ли нам это.
Заметьте, подобное предложение поступило сразу же после того, как мы отправили комплексную экспедицию по разметке и учёту наших кедровых плантаций, и первые документы поступили в Совет. Сразу же после этого нас тут же поспешили подгрести под себя.
А чтоб мы не ломанулись в сторону, к вам в частности, и не объёдинились с другими, точно такими же изгоями, — Сидор вдруг заметил, что при этих словах лица Травника с Кузнецом как-то странно дрогнули, но сделал вид, что ничего не видел, — нам кинули сахарную косточку, этакий шикарный бонус.
Обещали походатайствовать перед Советом о значительном сокращении сроков и размеров аренды, занятых под кедровники городских земель, и последующему переводу их в нашу собственность. А то и вовсе об отмене аренды, а соответственно и всех арендных платежей. С этаким подтекстом, что если мы особо не будем себя зажимать, и в площадях себя не будем ограничивать, и сделаем всё как положено, по уму, а не по кошельку, то и они со своей стороны пойдут нам навстречу. Передадут все занятые нами площади под кедровники в нашу личную собственность, без всяких особых или предварительных условий.
Мол, такие большие площади кедрача и так близко к городу — весьма ценное приобретение для самого города, независимо ни от чего. Значительно увеличенная налогооблагаемая база и всё такое, бла- бла-бла.
Серьёзное, между прочим, предложение, — хмыкнул Сидор. — Это позволит нам сэкономить огромные деньги.
А учитывая то, что практически все члены 'Кедрового Союза' являются как правило, и членами городского Совета, то это предложение более чем реально. И имеет хорошие перспективы на будущее.
— И вы, конечно, согласились, — выражение горечи, на миг проскочившее на лице, чётко показало, что оба сидорова собеседника об этом думают.
Помолчав, Сидор с задумчивым видом сильно почесал кончик носа.
— Зачем спешить, — тихо проговорил он. — Мы взяли время подумать, годика три, пока полностью не разберёмся с тем, что у нас получается. Вот тогда и ответ дадим.
Но я думаю, что откажемся, — Сидор задумчиво цыкнул зубом. — Как у нас говорят: 'Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. А по ним ходить'.
По реальным обмерам занятых нами сейчас участков, с учётом того что выходит из-под пера городского геодезиста, площади наших будущих кедровников увеличатся минимум на треть. А это уже не шесть, это девять тысяч гектар, если не все десять. Чего уж мелочиться то, — мрачно ухмыльнулся Сидор. — Такого вообще ни у кого в городе нет. Тогда мы становимся лидерами!
И сразу возникает закономерный вопрос. А нужно ли 'Кедровому Союзу' это?
Ой, что-то я сомневаюсь…, - с откровенной издёвкой в голосе проговорил Сидор. — Но! Перед тем как в будущем они разберутся с нами…
Разберутся, разберутся, — насмешливо покивал он головой, словно насмехаясь над своей будущей незавидной судьбой. — Не верю я, что халявщики из Совета оставят в нашей собственности такие большие площади кедровников.
Девять тысяч десятин кедрача, — Сидор, как бы в недоумении покачал головой. — Даже если нам и дадут такое разрешение на 'будущие наши земли', со всеми согласованиями, печатями и подписями, то потом под любым надуманным предлогом постараются всё отобрать обратно. Только не пустые земли, как теперь, а реальные действующие кедровые плантации, пусть даже и совсем молодые.
Ну, не может такого быть, чтоб эта шатия братия оставила такой шикарный куш в чьих-то чужих руках. Не такие это люди. Натура не та!
Но до того, светлого для них будущего, здесь и сейчас им надо разобраться с вами. Двумя самоуверенными, наглыми татарами, возомнившими о себе невесть что.
Им надо сковырнуть тот камешек, что случайно попался им на дороге в их светлое, безбедное
