- Раз хочешь, поможешь, – убежденно сказала Людмила Викторовна. – Так всегда бывает. Я чувствую, что ты мне поможешь, и все закончится хорошо. Только не сию минуту. Спеши, тебя ждет твой путь.
С этими словами она отпустила Тимкину руку, и ее снова закружило на месте, словно ей приходилось выстаивать против какого-то невидимого вихря. Она изо всех сил уперлась ногами в землю, согнувшись почти пополам и чуть не падая – но все-таки против воли потихоньку продвигалась вперед. Все ее усилия могли только замедлить это насильственное движение, понял Тимка, но не прекратить его вовсе. А для того, чтобы прекратить, требовалось что-то другое…
Возможно, оно было как раз у Тимки – не зря же он мог без труда удерживать свою учительницу на месте, стоило ему взять ее за руку.
Дорога шла под откос. Людмила Викторовна осталась позади, а в Тимкиной голове все звучали ее слова о том, что он еще поможет своей учительнице. «Тебя ждет твой путь…» Если он сделает все правильно, это каким-то образом скажется и на Людмиле Викторовне, потому что тут все запутано в один узел. Впрочем, не только тут, в заэкранье – последнее время Тимка стал замечать, что и в обычной жизни все связано…
Он прошел еще несколько десятков шагов, как ему снова пришлось остановиться. Чего угодно ожидал Тимка от этих непредсказуемых мест, только не того обыденного, что предстало его глазам и что он до сих пор мог видеть на каждой перемене… В двух шагах от него гомонили знакомые мальчишки, с наслажденьем сцепившиеся в одну движущуюся кучу. Тут был и Славка Стайков, и Аркашка Меньшибратов, которого уже встретил сегодня Тимка. Только Дениса не было… А за выступом ближней скалы притаился Артур Федорович, который и в самом деле любил подглядывать за мальчишками из-за угла школьного коридора. А теперь вот, значит, из-за скалы…
Вдруг с психологом стало происходить что-то непонятное: его лицо округлилось и залоснилось, губы вытянулись, а из масляно заблестевших глаз потянулись два светящихся щупальца. Они выхватывали из кучи возившихся ребят то одного то другого, пробегали по нему со всех сторон, скользили под одежду, так что Тимке стало неловко на это смотреть. Даже ничего не подозревающие мальчишки неуютно поеживались, старались плотней запахнуть школьные пиджаки и туже затянуть ремни на брюках. Но это не помогало: щупальца обладали способностью находить каждый невидимый зазор, малейшую щель… Они проникали повсюду…
Между тем сам Артур Федорович все больше терял человеческий облик. Если своими конечностями он стал похож на осьминога, то его раздувшиеся, налезающие на глаза щеки очень напоминали теперь большую раскормленную свинью. Тимка даже подумал, что однажды психолог просто-напросто лопнет. Между тем щупальца Артура Федоровича повернулись в его сторону, и Тимка, ни о чем больше не думая, бросился вперед. Бежать было легко – напоминающая горный хребет дорога уводила все дальше вниз.
Вдруг он услышал музыку, состоящую из одних звоночков: длинь-длень, длинь-дилень. Это было похоже на то, как недавно смеялась Лже-Герда. Музыка доносилась из боковой расщелины, на дне которой сидел, поджав ноги, смуглый человек в кимоно. Он играл на дудочке. Каждый раз, когда раздавалось самое высокое «длинь», в глазах человека вспыхивали красные точки.
И вдруг Тимка узнал саму дудочку: это была так хорошо знакомая всему 5А учительская ручка! Та самая, которой Людмила Викторовна исправила столько ошибок, выставила столько отметок, написала в тетрадях столько нужных слов вроде «Молодец!» или «Будь внимательнее!»… А человек со вспыхивающими глазами превратил ее в очень вредную вещь: Тимка почему-то не сомневался, что стеклянно звучащая музыка и есть та сила, которая против воли тянет сюда Людмилу Викторовну. Человек с красными точками в глазах хочет заманить ее в расщелину, чтобы погубить.
Тимка поднял камень и бросил вниз, надеясь выбить дудочку из рук музыканта. Но камень не долетел. Пока пойду дальше, подумал Тимка, ведь Людмила Викторовна велела мне продолжать свой путь. Она сказала, что это и ей поможет.
И он еще быстрее устремился вперед. Хорошо, когда не надо разрываться пополам: идешь выручать папу и заодно учительницу. Может быть, каждая победа добра над злом служит не одному человеку, а сразу многим?
35
Последние черные скалы действительно оказались замком, вокруг которого протекал ров, полный такой же черной воды. Но странное дело – поверхность ее не была гладкой, как полагается в тихую погоду, а вся кипела и волновалась. Может быть, этот ров был до отказа полон рыбой? Но уже через минуту Тимка разглядел, что дело не в этом: из воды выскакивали и снова уходили вглубь человеческие головы с вытаращенными от ужаса глазами. Иногда рядом с головой поднимались две хватающиеся за воздух руки, и все вместе снова скрывалось под водой. Это отчаянное бултыханье и заставляло ров так бурлить. А дальше неподвижно вздымались башни черного замка…
На площадке перед рвом стояли две тетеньки с длинными белыми полотенцами, концы которых спускались в воду. Тимка шагнул еще шаг и оказался рядом с ними. Увидев его, тетеньки так и всплеснули руками, не выпуская из них полотенец:
- Да это же Тимка!
- Милый ты наш!.. Вот где Бог привел свидеться!
Он никогда раньше не видел этих тетенек, но чувствовал, что с каждой из них его связывает что-то крепкое и надежное. Тетеньки были незнакомыми, но, как ни странно, не чужими. Старшая стояла в коричневом, совсем уже выношенном жакете, из-под которого спускалось простое старомодное платье, и в туфлях без каблуков. Ее закрученные пучком волосы серебрились сединой.
Другая тетенька
