– Руки чуть живенькие, – говорит сквозь слезы мать, обнажая перед нами его высохшие черные руки. – А ест как взрослый!
В квартире так холодно, что суп к утру замерзает.
Барышня-счетчица, хмурясь и явно смущаясь, скороговоркой задает “официальные” вопросы:
– Комнат не сдаете? Электричества, конечно, нет (какая ирония!)?
Печальную картину застаем у соседей.
Замерзшие окна. Холод, как на дворе (топить бесполезно – продувает, а когда дождь, некуда спрятаться: потолок – решето).
На голых досках коек сидят, закутавшись в лохмотья и тесно сплотившись, беженцы.
На лежанке помещаются глухая женщина и ее муж, безноВ. Руга, А. Кокорев гий горбун.
Последний с трудом сползает на пол и, весь дрожа от обиды и волнения, начинает жаловаться…
Так живут в Черкизове беженцы, “опекаемые” городом…»
Жить в Москве, как показали дальнейшие события, им пришлось еще довольно долго. Кто-то из тех беженцев так и не смог вернуться на Родину, окончательно превратился в горожанина, стал родоначальником новых поколений коренных москвичей.
Февральская революция
Гарсон!.. Зажгите электричество
И дайте белого вина!..
Его величество!.. Его величество
Блестяще свергнула страна!..
Дон-Аминадо.
Пародия на И. Северянина
«Революции не было, – записал в дневнике в 1917 года москвич Н. М. Мендельсон, – самодержавие никто не свергал. А было вот что: огромный организм, сверхчеловек, именуемый Россией, заболел каким-то сверхсифилисом. Отгнила голова – говорят: “Мы свергли самодержавие!” Вранье: отгнила голова и отвалилась»[49].
Возможно, такая оценка событий весны 1917 года близка к истине, если их рассматривать с философской точки зрения. Однако Февральская революция не была бы революцией, если бы народ не вышел на улицы, если бы он силой оружия не разогнал старые органы власти и таким образом вынудил царя отказаться от власти. Иначе говоря, революция – это активные целенаправленные действия народных масс; в первую очередь в столице, затем в других стратегически важных точках страны. Одной из них, несомненно, была Москва.
Весть о народных выступлениях и переходе частей Петроградского гарнизона под власть Государственной думы пришла в Москву 27 февраля. Поскольку главноначальствующий генерал Мрозовский запретил публиковать в московской прессе телеграммы из Петрограда, газеты не вышли вообще. Тем не менее молва о восстании в столице распространилась среди москвичей с необыкновенной быстротой. В невиданном прежде количестве по городу расходились листовки, изготовленные на «ремингтонах» (пишущих машинках), гектографах и шапирографах. Вечером того же 27 февраля в здании Городской Думы на Воскресенской площади начал работу Временный революционный комитет. Позже он был преобразован в Комиссию общественной безопасности, куда вошли представители различных общественных организаций. Параллельно возник Совет рабочих депутатов.
Утром 28 февраля к Думе стали сходиться толпы москвичей. Репортер газеты «Утро России» описал увиденное так:
«11 часов утра.
На Воскресенской площади отдельные небольшие толпы народа.
Кого-то ждут…
Говорят, что со всех заводов Замоскворечья и Симоновской слободы сейчас придут рабочие.
С Моховой улицы, от университета показывается первая толпа студентов. Молодые, юношеские лица горят задором.
Студенты идут стройными рядами, взявшись за руки.
Над толпой резко вьются ярко-красные знамена…
Студенты идут на площадь с революционными песнями. Издали слышно, как дружно, под шаг они поют:
– Вперед! Вперед! Вперед!
Отдельные кучки людей быстро группируются вокруг студентов и дружной массой подходят к подъезду Городской Думы. Красные революционные флаги укрепляются в тех же стержнях, где по царским дням прежде вывешивались национальные флаги.
Первая демонстрация, направляющаяся к зданию Городской Думы
Кое-кто из юных демонстрантов взбирается на деревья у подъезда и укрепляет революционные флаги на ветвях.
С верхних ступенек думского крыльца начинают говорить ораторы.
Бурным потоком на площадь льются все новые и новые толпы народа.
Разодетые дамы, рабочие, солдаты, студенты, офицеры, масса молодежи, учащейся в средних учебных заведениях, – публика самая разношерстная.
Настроение приподнятое.
Плотной массой все группируются около крыльца Думы…
А на верхних ступенях крыльца один за другим сменяются десятки ораторов. Сначала это почти преимущественно студенты. Говорят о петроградских событиях, о необходимости единой организации и призывают к решительным действиям.
К 12 часам дня толпа уже занимает всю Воскресенскую площадь.
Масса публики, желающей видеть, что происходит в подъезде, забирается на кучи снега, сгруженные вдоль трамвайного пути и тротуара, мальчуганы залезают на фонарные столбы и крышу трамвайного павильона.
Вместе со студентами в роли ораторов выступают офицеры.
Но и они, как и студенты, призывают всех к решительным действиям, обещаясь, что армия пойдет теперь за новым правительством. Речи офицеров встречаются бурными, долго несмолкающими аплодисментами и криками “ура”.
Рядом с офицерами с речами выступают солдаты, рабочие, интеллигенты.
Некоторых из ораторов толпа поднимает на руки и с восторженными криками “ура” долго качает.
Настроение растет.
Особенно большим успехом пользуются офицеры раненые…
Среди публики циркулируют слухи, что полиция не пропускает рабочих через Москворецкий мост. Рабочие будто бы идут в обход.
Через Иверские ворота с Красной площади едет отряд конных жандармов с офицерами во главе. Толпа встречает их сдержанно, молча, и они молча проезжают через площадь на Тверскую улицу.
Вслед за жандармами едут конные городовые. Толпа встречает их криками и улюлюканьем. Городовые молча проезжают.
Никаких инцидентов, никаких столкновений с полицией на площади не было».
Возле Городской Думы
Для подавления революционного брожения генерал Мрозовский мобилизовал полицию и войска гарнизона. По его приказу полицейскими нарядами и воинскими подразделениями были перекрыты мосты. На центральных улицах и площадях были сосредоточены отряды конных жандармов и городовых, казачьи разъезды. Штаб полицейских сил обосновался в Историческом музее. Рядом, в Манеже, находились военные подразделения. Кроме того, в разных частях города были устроены так называемые «засады» – в кинотеатрах, во дворах домов и других подходящих местах скрытно разместились группы полицейских и воинские команды под началом офицеров. Но как выяснилось очень скоро, этих сил оказалось недостаточно, чтобы защитить старый строй.
Показателен эпизод, приведенный в воспоминаниях участника революции Я. И. Лебедева, вместе с
