-А другая её сторона?

– Сейчас я в общественном транспорте не езжу (кстати, не потому, что у меня есть машина, у меня её нет). А раньше, когда ездил… Люди разные по своей культуре, по такту. Подходили на улице с разными вопросами, иногда приставали, иногда хватали буквально за грудки. Нужно настраиваться на съёмку, на работу. А когда, например, путь от дома до работы, занимавший раньше час, превращается в 3 – 4 часа… Я же не могу просто послать человека, сказав: «Старик, извини, у меня во!.. дел без тебя». И стою, выслушиваю. Кому-то помогал, кому-то нет. Невозможно же всем помочь. Это было очень трудно и изматывало психологически.

– Создавая «Поле чудес», делали по западному аналогу или «изобретали велосипед»?

– Нет, мы не «изобретали велосипед», естественно, и это видно по самой программе. Создавал не я, а творческая группа. Вообще, на телевидении говорить «я» невозможно, мне кажется. Может быть, только с экрана, выражая своё собственное мнение. А когда делаешь какую-то передачу, это делает команда, и это самый важный элемент на телевидении для любой программы, потому что как только разваливается команда, разваливается и передача. Примеров тому много. Володя Молчанов. Команда развалилась по разным причинам, и программы уже нет той, которую все любили. Команда развалилась, и нет того «Взгляда», который был. Ну и так далее. Потому что на телевидении человек, который ведёт программу, – только видимая часть айсберга. А невидимая, самая главная часть, – та команда, которая её делает. Это нормальный коллективный труд.

Я, когда ездил по Европе, видел несколько программ подобного типа. И потом – у нас же есть классический вариант русской «балды», в которую студенты играли, или «виселицы» – детской игры, когда на асфальте чертили первую букву, последнюю, прочерки и потом, если не угадывал, – «вешали» человека. Но мы гуманная программа, никого в студии не вешаем… слава богу… Мы синтезировали несколько элементов из разных программ, и вот получилась такая передача. Адаптировали её к советскому зрителю, потому что нельзя западные аналоги брать в чистом виде, делать кальку и переносить на наше телевидение. Всё равно будут смотреть: «Это не наше, это как у них». Не приживается…

– В чём секрет успеха этой игры? В тяге наших людей к знаниям, к шоу подобного рода, в желании передать с экрана привет дальним родственникам или ещё в чём-то?

– Естественно, мы долго думали над тем, как сделать передачу, чтобы её смотрели. Во-первых, самый притягательный элемент – это кажущаяся простота. Даже первый текст, который предварял программу, был такой, что она доступна всем – от школьника до академика. Это действительно так. Любой человек, когда появляется задание, волей-неволей начинает прикидывать свои варианты ответа. А уже когда открываются буквы…

Сидя дома, ты раскрепощён, ты ни за что не отвечаешь – и отгадываешь быстрее. И вот это чувство самоутверждения, которое охватывает всю страну по пятницам с 8 до 9 вечера, – это колоссальное ощущение, я энергетически его чувствую. Другое дело, когда люди появляются на игре, и вот тут вступают в роль совершенно другие психологические законы. Во-первых, масса отвлекающих факторов. Это и публика, это и барабан, который крутится, и люди смотрят, как заворожённые, на верчение барабана, на очки, забывая о табло. А потом, когда поднимают глаза, остаётся очень мало времени, чтобы назвать букву…

Можно, конечно, сказать: «Да они идиоты, это видно всем». Отнюдь нет! Потому что в таком же состоянии на игре окажется любой человек. Ещё раз подчеркну: психологическая атмосфера во время записи программы совсем другая, нежели когда ты сидишь дома. И, в принципе, мне всё равно, кто будет играть: девять академиков, девять профессоров, девять докторов наук – результат будет аналогичный, всё зависит только от степени трудности задания.

Я всех участников игры очень люблю – это изначально. И я отдавал и отдаю себе отчёт в том, что, в принципе, успех игры зависит от них на 90 процентов – как они раскрепостятся, как будут себя вести, как будут улыбаться: глаза, жесты, мимика… Это всё в комплексе играет на конечный результат. И потом, юмор имеет две крайности. Одна крайность – ну, не оскорбить, а поддеть человека, иногда с желанием унизить в какой-то степени (это такой достаточно распространённый вид юмора у нас). А с другой стороны – юмор, который заставляет человека реагировать в положительном отношении и мобилизовать себя, чтобы ответить. Вот это очень важно.

Естественно, какой-то сарказм был, потому что бывали ситуации, когда человек явно сам напрашивался. Я никогда не старался никого обидеть, даже подспудно не ставил себе такой задачи. А с юмором… С юмором веселее жить. Я ко всему в этой стране отношусь с юмором.

– Хоть и трудно оценивать себя со стороны, но можно всё же сравнить себя или Якубовича с западными ведущими?

– Нет, там всё совершенно другое: другой юмор, другой менталитет общества. Нельзя проводить никаких параллелей. Там проще фабула игры. Нужно назвать какие-то элементарнейшие вещи, и он получает, по нашим меркам, суперприз. Нужно было адаптировать западную программу к нашей, потому что наш телезритель тоньше, умнее, как это ни парадоксально. Русская вековая культура всё равно довлеет, как её ни вытравливай из сознания людей. Всё равно какие-то корни остались. И хоть кому-то кажутся эти задания простыми, они всё равно идут от этих корней и рассчитаны на какие-то минимальные ростки этой культуры в людях, приезжающих на передачу. А это обыкновенные люди, там нет каких-то супервыдающихся личностей.

– Бытует мнение, что когда объявлялся конкурс, то на заднем плане создан был миф о своей незаменимости. Настолько несравнимы были все молодые претенденты…

– Естественно, задней мысли такой у меня не было. Потом, когда стали показываться кандидаты на роль ведущего «Поля чудес», такая мысль возникла у многих. Здесь произошла парадоксальная, а может быть и закономерная, вещь. Когда человек смотрит на профессиональную, а значит, легко выполняемую работу, ему кажется: я сделаю то же самое, элементарно. И при собеседовании всё было отлично: язык подвешен, реакция нормальная. Но когда человек брал микрофон, выходил в свет и начиналась игра – куда всё девалось…

Конечно, многое приходит с опытом, но вот это изначальное: это легко, я это сделаю – губило всех. А вообще я этим ребятам благодарен, их вины здесь нет. Мы искренне хотели найти ведущего, я с каждым из них разговаривал, предостерегал, чтобы ни в коем случае не повторяли меня. И Лёню предостерегал, чтоб он не смотрел мои программы. А сейчас мы с ним придумали несколько элементов, которые будут свойственны только ему, и если эти вещи сделает кто-то другой, это будет просто дико. Постепенно мы начнём их вводить, и, я думаю, зрители довольно быстро привыкнут.

-Листьев продолжает оставаться президентом программы?

– Это Лёня придумал такой титул. Я совершенно обалдел, когда услышал в программе… Говорю: «Лёня, какой президент?! У тебя крыша поехала. Ты брось свои конкурсы красоты…» Да, как ведущий я ушёл, но руковожу программой, продолжаем работать вместе с Лёней, с Наташей Чистяковой, которая призы выносит. Я заинтересован в успехе этой программы и сделаю всё, чтобы при Лёне она была не менее популярна.

– Новая программа«Тема» – совершенно другого плана…

– Я далёк от того, чтобы с чем-то сравнивать, но мы хотим сделать разговорную программу типа «Донахью-шоу» с сюжетами на ту или иную тему. Уже само название позволяет затрагивать абсолютно любые вопросы. Не будем трогать только политику, хотя косвенно любая тема будет выходить на какие-то политические аспекты. Мы не будем конкурировать ни с одной из информационных программ, и темы у нас будут морально-этические, скандальные, любопытные и т.д.

– Влад, такой стандартный, но, считаю, довольно важный вопрос: много ли друзей?

– Друзей много быть не может. Есть несколько человек, которые остались от старой, дотелевизионной жизни. Когда человек становится известным, у него «друзей» по разному поводу появляется достаточно много. Но есть настоящие друзья (во всяком случае, как мне сейчас кажется), которые появились уже в этот период и которым я по-настоящему благодарен.

А товарищей – по работе, по совместному проведению времени – достаточно много. Я очень люблю красивых, умных людей с чувством юмора. И мне трудно общаться с теми, у которых этого чувства нет.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату