– Сейчас узнаю, – пообещал Орлич, – и сразу перезвоню.
Он перезвонил через пятнадцать минут.
– Профессор Петр Брашован. Это известный в нашей стране специалист. Много лет был руководителем крупнейшего издательства «Геополитика». Сейчас заместитель министра.
– Можешь меня ему порекомендовать? Чтобы он, в случае необходимости, оказал мне некоторую помощь?
– Конечно. Но только завтра утром. Уже поздно, а профессору уже за семьдесят. Хотя он до сих пор работает.
– Спасибо, Павел. Ты мне очень помог. Если узнаешь еще какие-нибудь подробности о Табаковиче, сразу мне перезвони.
– Договорились. Обязательно позвоню. Я рад вам помочь, господин эксперт.
– Не забывай, что когда-то ты называл меня «товарищ эксперт». Так мне нравится больше.
– Хорошо, – рассмеялся Орлич, – я об этом помню.
Дронго еще раз внимательно прочитал сообщение, присланное ему из Белграда, и отправился в ванную принять душ перед сном.
Утром за завтраком он увидел Пьера Дюнуа.
– Что-нибудь удалось узнать? – поинтересовался тот.
– Они прислали мне подробное досье на этого Табаковича, – сообщил Дронго. – Он воевал во время гражданской войны, дважды был ранен, даже командовал батальоном. Потом уехал в Венесуэлу, где жил около четырех лет. Вернулся в Сербию и почти сразу эмигрировал в Германию. Вот такая интересная биография.
– Ты думаешь, всплыли его прошлые грехи?
– Больше похоже на месть, – предположил Дронго, – либо за участие в гражданской войне, либо за какие-то другие грехи в Латинской Америке.
– А сам как считаешь?
– Пока не знаю.
– Может, действительно это убийство связано с его темным прошлым и с бандитами из Венесуэлы? – задумчиво произнес Дюнуа. – Слишком характерный стиль, когда человеку перерезают горло; не очень похоже на югославские разборки, там все-таки часть цивилизованной Европы. Скорее всего, это разборки наркомафии, такой характерный почерк колумбийских и венесуэльских наркодельцов. Нужно послать запрос и в Каракас, узнать, что там делал этот Табакович. Случайно в Венесуэле у тебя нет таких же хороших знакомых, как в Сербии?
– Нет, – улыбнулся Дронго.
– Зато у меня есть, – не без гордости проговорил Дюнуа. – Не забывай, что я много лет занимался как раз латиноамериканским направлением. Министр внутренних дел Венесуэлы нам подойдет?
– Думаю, что да, – уже громко засмеялся Дронго. – Если так пойдет дальше, то, пока герр Фюнхауф напишет свои запросы, мы уже будем знать все подробности жизнеописания погибшего серба.
– У него нет таких возможностей, как у нас с тобой, – заметил Дюнуа. – Правда, нужно звонить после двух часов дня, сейчас у них ночь; но в любом случае уверен, что он сумеет нам помочь.
– А вдруг Брестед вчера был прав? – неожиданно произнес Дронго. – Я понимаю, что он хочет продать как можно больше книг, даже несмотря на то, что все экземпляры, наверное, уже оплачены, но это убийство вполне могло быть связано с выпусками нашего двухтомника. Может, Табакович действительно пришел на ярмарку не для того, чтобы рассказывать о своей небольшой фирме, а чтобы встретиться с кем- то из нас и сообщить новые подробности о латиноамериканской наркомафии? Ведь о презентации книг было широко объявлено по всей Германии.
– Как ни парадоксально это звучит, но придется соглашаться с Брестедом, – усмехнулся Дюнуа. – Все равно нам нужно получить подтверждение из Каракаса. У меня скоро будет встреча с журналистами, а потом я постараюсь найти этого министра. Если понадобится, даже вытащу его из кровати. В общем, считай, что Венесуэла за мной.
– Спасибо, – кивнул Дронго.
Через час он уже входил в ближайшее к «Марриотту» здание ярмарки, в котором находились залы четыре и четыре-один. Офицеры полиции, стоявшие рядом с дежурившими сотрудниками службы безопасности, сегодня проверяли даже сумки с книгами. Дронго предъ-явил свой электронный пропуск, прошел на эскалатор, поднялся на второй уровень и сдал в гардеробе свой плащ. У туалета, где вчера произошло убийство, уже никого из полиции не было. Люди входили и выходили оттуда, но двое молодых людей, сидевшие в гардеробе, внимательно наблюдали за всеми, а над их головами работала новая камера, установленная, очевидно, сегодня утром.
Дронго прошел дальше, туда, где выставлялись бывшие югославские республики. За столиком сидела женщина в очках и читала книгу. Незнакомка была одета в черный свитер и серые брюки, на ногах изящные полусапожки. На вид ей около тридцати пяти. При его приближении она подняла глаза. «Странно, – мелькнуло вдруг у него в голове, – такое ощущение, что я где-то видел это лицо. Хотя у меня хорошая память и я не мог ее ни с кем спутать. С этой женщиной мы незнакомы. Но почему она так внимательно смотрит на меня и, судя по всему, даже узнае€т? Неужели мы с ней раньше встречались? Нет, этого не может быть, иначе бы ее запомнил. Хотя эти необычные раскосые глаза бирюзового цвета, темный цвет кожи… Она не очень похожа на обычную славянку».
– Здравствуйте, господин эксперт, – неожиданно проговорила по-русски женщина. – Я не думала, что смогу встретить вас в таком месте.
Глава 5
Дронго замер. Значит, он ошибался, и эта женщина его все-таки знает. Откуда? Он мучительно пытался вспомнить. Нет, никак. Но ее лицо ему определенно знакомо. Даже не само лицо, а его отдельные черты. Эта темная кожа, голубые раскосые глаза… Кого она ему напоминает?
– Не мучайте себя, – сказала незнакомка, снимая очки; очевидно, она надевала их только для чтения. – Вы меня никогда раньше не видели. И мы незнакомы. Но я вас хорошо знаю и, конечно, запомнила.
– Откуда? – удивленно спросил он.
– В прошлом году вы проводили расследование у нас в Сербии. О нем написали все наши газеты, вас показали по всем каналам нашего телевидения, и ваш портрет был опубликовал почти во всех глянцевых журналах. Ваша по-пулярность бежит впереди вас.
– Я этого не знал, – честно признался Дронго. – Зато теперь буду знать, что в Сербии так растиражирован мой образ.
– Более чем, – ответила она, – и поэтому я вас сразу узнала. Не узнать такого колоритного господина просто невозможно. Слишком хорошо запоминающийся образ – а я запомнила вас на всю жизнь.
– Спасибо, – кивнул он.
– Напрасно вы меня благодарите, – неожиданно произнесла женщина, – я бы с удовольствием вычеркнула вас из своей жизни. И вообще хотела бы, чтобы вы никогда не появлялись в нашей стране и не проводили своего расследования. Вы принесли столько горя моей семье…
Он замер. Кажется, только вчера Дюнуа говорил ему о том, скольким людям он помог, а вот горя еще никому не приносил. Кто все-таки эта женщина?
– Простите, – несколько озадаченно заговорил Дронго, – я вас не совсем понимаю.
– И не поймете, – ответила она, откладывая книгу. Это был новый роман Умберто Эко. Не каждая женщина рискнет взять в руки подобное произведение. Она рискнула, что указывает на ее высокий интеллект.
– Я всего лишь эксперт по расследованиям, – сказал он, – и моя задача облегчать жизнь людям, помогая им, а не причинять им горе. Вы можете объяснить более внятно? Может, я каким-то образом действительно ненамеренно обидел кого-то из вашей семьи?
