цвет простыни. Неизвестно каким путём могли пойти дальше события – всё таки пятьдесят два года это не двадцать пять лет, а работа президента довольно вредная для здоровья профессия. Словом сердечко пропустило удар, но тот он услышал шорок и тихий стук из коридора и облегчённо выдохнул.
Ноги дрожали. Пётр Сергеевич опёрся на спинку кровати и какое-то время стоял сгорбленный, словно старик.
Потом встряхнулся, сердясь: –Мы находимся в чрезвычайной ситуации, а он без предупреждения уходит. Чуть было сердечный приступ не случился.
Собираясь задать Аксенову перца, Пётр Сергеевич шёл на звук, пока не оказался в малой столовой. Где остановился в дверях потрясённо моргая.
Восседая в центре большого овального стола, из не самого дешёвого дерева, Аксенов изволил завтракать. Зачем-то сброшенная скатерть лежала смятой на полу. Руководитель пресс службы доставал пальцами из открытой банки консервированные креветки. Крупные капли прозрачного сока марали поверхность стола, собираясь в матово поблескивающие лужицы. Несколько капель попали на рубашку, чернея тёмными крапинками.
-Сошёл с ума, господи– президент потрясённо взирал на измазанные креветочным соком губы руководителя пресс службы.
-Понимаете– объяснил Аксенов продолжая жевать –Как-то захотелось есть. Время однако уже позднее. Да и вы присоединяйтесь Пётр Сергеевич, подкрепите силы.
-Подкрепить силы?– президент заглянул в ближайший холодильник. Положа руку на сердце еда была последним о чём он думал. От волнения у горла стоял комок вызывая сомнения в удачном окончании попытки проглотить хотя бы кусок. Но поесть действительно нужно.
Налил сока – не разбираясь какого именно, ухватив подвернувшийся под руку пакет. Бросил в тарелку пару простых бутербродов: рыба и хлеб. Президент сел на некотором расстоянии от Аксенова. Во первых его ещё не оставляли сомнения во вменяемости руководителя пресс службы. Во вторых пространство в непосредственной близости от Романа Михайловича было заляпано креветочным соком.
-Не знаете где ваши гаврики держали здесь коньяк?– развязано обратился Аксенов –Тот, с чудесным букетом. Помните: вы ещё угощали им месяц назад, отмечая скачёк цен на нефть. Вкусный каналья.
Причмокнув, Аксенов вопросительно уставился на Петра Сергеевича.
-Возможно сейчас не время для алкоголя?
-Пустяки– отмахнулся Аксенов.
Пётр Сергеевич безадресно указал рукой имея в виду всю кухню сразу. Аксенов активно начал поиски. Пока он заглядывал в многочисленные винные шкафы, гремя посудой. Президент заставил себя откусить бутерброд и запил соком. Сок оказался выжатым из вишен.
На стул тяжело опустился Аксенов. Стеклянное дно бутылки со стуком коснулось дерева: –Вроде этот тоже не плох – из Армении.
Хлопнула пробка. Жидкость цвета осенней листвы щедро плеснула в гранённые стаканы.
-Вам удалось куда-нибудь дозвониться, Роман Михайлович?– поинтересовался президент игнорируя коньяк из Армении.
-Не удалось, но это пустое– Аксенов полез в банку выбирая самую толстую креветку. Обнюхал и энергично захрустел: –Нужно просто подождать до вечера или, в крайнем случае, до завтра.
Пётр Сергеевич осторожно спросил: –Что будет завтра?
-Понимаете– Аксенов упёр локти в стол не обращая внимание, что попал в лужицу пролитого сока. По рубашке расплывалось тёмное пятно: –Исчезновение населения целой страны…
-Не может быть, чтобы исчезли все– возразил президент.
-Взгляните в лицо реальности!– Аксенов описал стаканом неправильную окружность. Десяток коньячных капель присоединились к лужицам сока на столе: –Я люблю Россию. Я даже здесь родился!– Руководитель пресс службы налил себе ещё коньяка и снова полный стакан: –Но только между нами – ей давно пора уже исчезнуть.
Президент медленно поставил на стол свой стакан в котором успел только смочить губы: –Не понимаю, что вы хотите сказать Роман Алексеевич.
-Бросьте– заявил Аксенов –Не перед телекамерами.
Доверительно наклонившись, он хитро подмигнул: –В конце концов мы оба с вами почётные граждане соединённых штатов. –Наклонив голову, Аксенов задумался –То есть это я почётный гражданин штатов, а вы, кажется, Израиля? Тоже нормально.
-Холоп– подумал Пётр Сергеевич: –Но уже не мой.
-Вы не думаете Роман Михайлович, что аналогичная ситуация может происходить и в белом доме?
-В Америке?– Аксенов замотал головой, будто она у него крепилась к шее на шарнирах: –Невозможно. Подумайте о чём говорите! Собственно я полагаю: всё происходящее есть их операция. Война без единого выстрела. Победа без нападения. Ловкий ход не правда ли?
Пётр Сергеевич промолчал.
-Великолепный коньяк– восхищался Аксенов –Интересно, в порядке ли Армения? Впрочем перевезённые в Армению мексиканцы быстро научаться производить приличный коньяк. Да вы пейте, скоро нужно будет собираться. Правда, что у вас есть прямая линия к самому президенту соединённых штатов?
-В кремле– рассеяно отозвался Пётр Сергеевич.
-Немедленно едем!
-И всё же Роман Михайлович. Если на том конце линии никто не ответит, что вы тогда будете делать?– полюбопытствовал президент.
-Позвоню ещё раз– пожал плечами Аксенов.
Раздавшийся голос псевдоинтеллекта заставил мужчин вздрогнуть: –Входящий вызов. Коммуникатор находится в президентской спальне.
Облизнув губы, президент спросил в коммуникатор: –Генерал, видишь кого-нибудь на территории?
-Никак нет.
Аксенов и Пётр Сергеевич облачались в тёплые одежды – меховые куртки с надписью на спине «обслуживающий персонал».
-Не замечаете на территории никаких животных?
-Каких животных, господин президент?
-Например собак.
-Никак нет. Всё чисто.
Они вышли. Морозный воздух ясного, подмосковного утра провёл холодной ладонью по щекам, коснулся студеным пальцем кончика носа. От дома до ворот было триста метров.
Президент торопливо пошёл. Снег покрывал асфальт и на нём чётко отпечатывались их следы. Утро выдалось ясным. Небо выглядело чистым, словно приготовленный художником холст. Ни единого постороннего штриха. Голубой колодец, в который падает золотистое яблоко солнца.
За спиной пыхтел Аксенов: –Знаете Пётр Сергеевич, этой ночью я видел необычный сон.
-Не сейчас– отмахнулся президент: –Лучше смотрите по сторонам, говорят будто они чертовски быстрые твари. Постойте, а какой именно сон?
-Старинный замок– пробормотал руководитель пресс службы –И, вы будете смеяться: голый мужик с рубином в руках. Только не подумайте чего-то лишнего. Я хорошо отношусь к геям. Можно сказать: я люблю геев. То есть люблю не в том смысле, а платонически…– Аксенов отстал запутываясь в собственных умозаключениях.
Пётр Сергеевич благополучно добрался до решётчатых ворот густо украшенных головами львов, перемежающихся российскими гербами. С другой стороны, рядом с машиной, ждали генерал и Колмогоров. Министр науки протирал платком очки. Подносил стёкла ко рту, надеясь отогреть теплом дыхания, но вместо этого очки всё больше покрывались налётом изморози.
Красное лицо Ерохина возвышалось над объёмистым животом словно луна над горой. Россыпями драгоценных камней мерцали начищенные планки и ордена. При виде генерала у Петра Сергеевича
