статуи из серебра, две статуи из золота — вот те изображения, которые я передал храму богини Меццулы.
Одно серебряное копье, один скипетр из золота, пять серебряных орудий, три доли ляпис-лазури, одну долю золота — все это я передал храму Бога Грозы.
Город Хассуву я победил за один год. И они выбросили прочь Таваннагу. А Великий царь голову его отрубил. И к городу Ципасне я пошел. И ночью я поднялся к городу Ципасне. И я вступил с ними в бой. И их связанными я увел. И в страны Божество Солнца вошло.
И я, царь Табарна, в город Ципасну вошел.
И на город Хахху я, как лев, посмотрел свирепым взглядом. И город Ципасну я разрушил, и богов из него взял, и передал их Богине Солнца города Аринны. И в город Хахху я пошел. В городе Хаххе трижды у ворот я выдерживал бой, и город Хахху я уничтожил. Имущество же из него взял и в город мой Хаттусас отослал: две повозки были нагружены серебром.
Одну крытую повозку, одну постель из серебра, один золотой стол, один серебряный стол, этих богов города Хаххи, одного быка из серебра, один корабль, нос которого выложен золотом, Великий царь Табарна унес из города Хаххи и передал Богине Солнца. Великий царь Табарна снял руки рабынь этого города с мельничных жерновов,[85] и снял руки рабов этого города с серпов, и освободил их от несения повинностей и служб, развязал их пояса[86] и передал их Богине Солнца города Аринны, моей госпоже. И я сделал эту свою статую из золота и ее установил перед Богиней Солнца города Аринны. И стену внизу и вверху в ее храме я серебром выложил.
Одну повозку с серебром царь города Тиманы Великому царю послал в дар, а я ее передал Богине Солнца города Аринны. Две статуи из алебастра я передал Богине Солнца города Аринны.
Никто раньше не пересекал реки Пураны. А я, Великий царь Табарна, перешел ее вброд, и мое войско за мною следом перешло ее вброд. Саргон[87] тоже переходил ее когда-то. Он поразил войска народа Хаххи, но городу Хаххе он ничего не сделал, и он его не сжег в огне, и дыма от тех городов он не поднял к небесному Богу Грозы.
А я, Великий царь Табарна, уничтожил города Хассуву и Хахху, и я предал их огню, и дым от них поднял к небесному Богу Грозы. А царя города Хассувы и царя города Хаххи я впряг, как упряжных быков,[88] в колесницу.
Так кончается таблица[89] о мужественных деяниях Хаттусилиса.
ЗАВЕЩАНИЕ ХАТТУСИЛИСА I
Великий царь Табарна всему собранью своих воинов[90] и сановникам сказал: «Слушайте! Я занедужил. Прежде вам я назвал малыша правителем — Лабарной. Я провозгласил: «Этот пусть сядет на престол!» Но я, царь, позвал своего сына, я на него уже сердился, и его я держал вблизи от себя и постоянно за ним я следил. Он оказался недостойным! Он не плакал, не выказывал сочувствия. Холодный он и неласковый!
Я, царь, его схватил. Я-то хотел, чтобы мудрость он постиг. И тогда я сказал: «И что же? Впредь никто не возвеличит[91] сына своей сестры, не воспитает его как своего сына! Слову царя он не внял, а тому слову, которое от матери его — змеи исходит, он внял. И братья и сестры ему все время нашептывали враждебные слова; их слова он и слушал! Я же, царь, прослышал об этом. На вражду я отвечаю враждой!
Довольно! Он мне не сын!» Мать же его подобно корове[92] заревела: «У меня, живой еще, сильной коровы, вырвали чрево. Его погубили, и его ты убьешь!» Я на это возразил: «Разве я, царь, ему причинил какое-нибудь зло? Разве я не сделал его жрецом? Я всегда его отличал на благо ему. Он же к наказам царя не отнесся сочувственно. Разве тогда может он проявить доброжелательство к городу Хаттусасу и думать о его благе?
Мать его — змея. И случится так: он снова и снова будет слушать слова матери своей, братьев своих и сестер своих. И тогда он подойдет близко, чтоб добиться возмездия, подойдет он близко. И о царских подданных и сановниках, что поставлены на свои должности, он скажет: «Смотрите! Из-за царя они умрут!» И случится так, что вот чем он кончит:[93] кровавое дело он совершит, кровь мою прольет. И не будет знать он страха. И случится так: к тем, кто — сыны города Хаттусаса, он подойдет близко. Он подойдет близко, чтобы увести быков и овец, чьи бы они ни были! Внешних врагов своих я поразил молотом, и страну свою я держал в спокойствии. Так пусть не случится так, что он начнет проливать кровь в моей стране!
Отныне да не спускается он из верхней дворцовой части города беспрепятственно вниз, куда ему вздумается! Смотрите! Своему сыну Лабарне я дал дом, много полей я дал, много быков, много овец я дал. И пусть он ест и пьет.[94] Если он будет благорасположенным, то тогда пусть поднимается вверх и во дворец. Если же он будет полон ненависти, или же в нем будет видна злонамеренность, или же он будет стремиться к возмущению спокойствия, тогда пусть не поднимается он вверх во дворец и пусть остается он в доме своем.
Смотрите же! Мурсилис — мой сын. Признайте его своим царем! Посадите его на престол! Ему много богом в сердце вложено. Только Льва божество может поставить на львиное место. В час, когда дело войны начнется или восстание тяготы принесет, будьте опорой сыну моему, подданные и сановники![95]
Только когда пройдет три года, тогда лишь пусть он идет в поход. Я хочу уже теперь сделать его царем-героем… Уже и сейчас, хотя он по возрасту будет нести не все царские обязанности, чтите его! Ваш он царь — отпрыск Моего Солнца. И его воспитывая, возвеличивайте его как царя-героя! Когда же его в поход еще несовершеннолетним поведете, то назад его приведите благополучно. Ваш род да будет единым, как волчий.[96] Да не будет в нем больше вражды. Подданные будущего царя от одной матери рождены!
Вам предназначена одна печень, единое дыхание, единый слух! Вы не должны заноситься. Среди вас никто не должен враждовать с другими. Никто не должен нарушать слова. Того, что сделали города Синахува и Убария, вы не должны делать! Злонамеренности да не будет вам дано! Иначе мой сын разделается с вами так же, как я обошелся с жителями этих городов!
Никто не должен говорить: «Ведь и царь тайком делает то, что его сердцу мило. И я ему это прощаю!» Как бы царь ни поступил — по своей воле или иначе, — все равно злонамеренности да не будет дано. Вы же, те, кто знает мои слова и мою мудрость, сына моего вразумите, чтобы он стал мудрым!
Один из вас другого не должен отталкивать, один другого не должен продвигать вперед. Старейшины пусть речей не говорят.[97] Сына моего пусть они ради собственного блага не зовут. С тобой да не говорят старейшины Хатти, человек города Куссара, человек города Хеммувы, человек города Тамалкия, человек города Цальпы. Никто из местного населения не должен говорить с тобой.
Посмотрите на сына моего Хуццияса! Я, царь, назначил его хозяином города Тапассанды. Жители же этого города стали его привлекать на свою сторону, проявляя свою злонамеренность. Со мной же они стали враждовать, а ему говорили так: «Восстань против власти своего отца! Дворцы города Тапассанды, которые им посредством обрядов не были очищены,[98] ты должен очистить!»
Я, царь, сместил Хуццияса. Тогда сыновья города Хатти в самом городе Хаттусасе со мной вражду затеяли.[99] Они стали привлекать на свою сторону мою дочь. Со мной же они стали враждовать, а ей говорили так: «У твоего отца нет сына, который мог бы сесть на престол! Простой подданный сядет на престол! Простой подданный будет царствовать!» И дочь моя[100] посеяла тогда мятеж в городе Хаттусасе и во дворцах. И со мной сановники и сыновья дворца стали враждовать. И она возмутила всю страну.
