И брат во вражде убивал брата, а друг убивал друга. Сыновья города Хатти умирали. И во время смуты пропадало все имущество: у кого быки, у кого овцы, у кого дом, гумно и поля, у кого золото, серебро, драгоценные камни, медь и бронза. Что у кого оставалось, то и гибло во время смуты.
…И держатели земельных наделов говорили: «Его это участок земли или мой, я об этом не знаю…»
Но боги дочь мою отдали мне в руки. Она привела к смерти сыновей города Хатти. И я у дочери в наказание отнял все ее имущество. Я сказал ей: «Если я тебе оставлю хотя бы малую долю имущества, то сыновья Хатти в речах своих меня осудят». На это она мне сказала: «Ты меня предоставил гибели!» Тогда я дал ей совсем небольшую часть имущества. А она мне на это сказала: «Почему ты мне так мало дал?» Тогда ей я, царь, возразил: «Тебе этого мало? Если бы я тебе дал много быков или много полей, тогда вышло бы, что и я сам пью кровь своей страны!»
Дочь моя обесчестила мою голову и имя мое. И я, царь, взял дочь и велел перевести ее вниз из города Хаттусаса.[101] Я повелел так: за поле платят полем, за быка — быком. Слова отца она отбросила и кровь сыновей Хатти она пила. Теперь же из города ее отправили вниз. Если в дом мой она придет, она дом мой перевернет. Если же в город Хаттусас она придет, то в нем во второй раз она мятеж посеет. Вне города в деревне ей дом построен. И пусть она ест и пьет.
Вы же ей зла не делайте! Она делала зло. Я же в ответ зла не делаю. Но она меня не назвала отцом, и я ее не называю дочерью своей.
До сих пор никто из моего рода души моей не перенимал. Ты же, Мурсилис, сын мой, ты душу мою переймешь! Храни слова отца своего! Если слова отца ты будешь хранить, ты будешь есть только хлеб и пить только воду. Когда же достигнешь зрелого возраста, тогда ешь два и три раза в день и насыщайся вдоволь! Когда же возраст старости придет к тебе, тогда пей вволю! И словом отца тогда только ты можешь пренебречь.
Вы — мои первые подданные! И мои, царя, слова вы храните! Хлеб ешьте и воду пейте! И город Хаттусас будет возвышаться, и моя страна будет в мире и спокойствии. Если же слова царя вы хранить не будете, то в будущем вам не жить — вы погибнете! Кто же словам царя будет перечить, тот тотчас же должен умереть. Он не может быть моим посланником, он не может быть моим первым подданным. Пусть ему отрежут член![102] Так было со словами моего деда Пухассумаса… Разве его сыны не отложились от него? Мой дед своего сына Лабарну в городе Санахвитте отметил как своего наследника. Потом же его подданные и сановники перечили словам его и посадили на престол Папахдилмаса. Сколько лет с тех пор прошло и сколько из них уцелело? Дома сановников — где они? Разве они не исчезли?
Вы же должны мои слова — слова Лабарны, Великого царя, — хранить! Если вы их хранить будете, тогда город Хаттусас будет возвышаться, и страну свою вы будете умиротворять. Так ешьте хлеб и воду пейте. Если же вы слова царя не сохраните, тогда страна ваша подпадет под чужеземное владычество! Будьте осторожны в делах, касающихся богов: в их доле хлеба и в возлияниях, которые им полагаются. Их блюдо из крошеного хлеба и их крупа должны быть поставлены на стол! И ты, Мурсилис, не должен ни быть нерадивым, ни медлить! А если ты будешь нерадивым, то зло может снова прийти, как прежде. Да будет так!»[103]
Великий царь Лабарна говорил Мурсилису, сыну своему: «Слова свои я дал тебе, и эту таблицу пусть тебе читают из месяца в месяц. Так запечатлей в сердце своем мои слова и мою мудрость, и милостиво управляй моими подданными и моими сановниками. Если ты увидишь чей-либо проступок, или если кто- нибудь перед божеством провинится, или если кто-нибудь какое-нибудь слово скажет, то в каждом случае ты спрашивай собрание.[104] И речь да будет обращена каждый раз к собранию. Что в сердце твоем, мой сын, то и делай».
Великий царь Лабарна сказал Хастаяр:[105] «Ты же о моих наставлениях не забудь и им не противься! Да не скажет о тебе царь и да не скажут о тебе сыны дворца так: «Смотри! Она всегда спрашивает жриц — Старых Женщин». Царь пусть так говорит о тебе: «Спрашивает ли она жриц, Старых Женщин, я о том не знаю». Ты же о моих наставлениях потом не забудь и им не противься! Снова спрашивай меня, и тебе я свои слова поведаю. Обмой мой труп, как это положено. Прижми меня к своей груди и, прижав к груди, похорони меня в земле».
Таблица Табарны, Великого царя: «Как Великий царь, Табарна, в городе Куссаре[106] заболел и призвал к царствованию юного Мурсилиса».
ОТРЫВКИ ИЗ НАДПИСЕЙ ВРЕМЕН ХАТТУСИЛИСА I
…И так случится, что она город Хаттусас сделает другим, и кровавое дело в нем она совершит. В будущем никто да не произнесет имени Тавананны. И имен ее сыновей и ее дочерей пусть никто не произносит. Если кто-нибудь из сыновей города Хатти произнесет их имена, то пусть ему перережут глотку и повесят его на воротах. Если кто-нибудь из моих подданных произнесет их имена, то он мне больше не подданный. Глотку ему пусть перережут и его на воротах пусть повесят.
Слушайте! Я вам дал тебя, Мурсилиса! Пусть он займет престол отца своего. А тот, бывший Лабарна, мне уже не сын. Вас, моих подданных, род да будет единым, как волчья стая.[107] И те из вас, кто будет перечить словам царя, будь то мешеди, побочные царские сыновья и люди муша,[108] если только они ослушаются, вот что будет с теми ослушниками. Сыну дворца, который слову царя перечит, глотку пусть перережут, на воротах его пусть повесят.
Когда вы слово мое сохраните, тогда страну мою вы спокойной сделаете. В очаге огонь вы будете разжигать, тогда слова мои да не будут нарушены. Если же вы не будете разжигать огонь в очаге, тогда может случиться, что Змея кольцами своими оплетет город Хаттусас.
Человек города Цальпы слово отца отбросил. Смотри, что сталось с городом Цальпой! Человек города Хассувы слово отца отбросил. Смотри, что сталось с городом Хассувой! Человек города Хальпы слово отца отбросил. И город Хальпа погибает!
…Так он поступает по отношению ко мне. И вот боги его, моего сына, правителя Бурусханды,[109] отдали в мои руки. Царь сказал своей супруге и своим сестрам: «Идите! Ешьте и пейте! А царю на глаза не показывайтесь!»
А теперь, если царевич совершит проступок по отношению к особе царя, тогда пусть его позовут к Божеству Реки.[110] Пусть он идет к Божеству Реки! И если он очистится перед ним, то он может показываться тебе на глаза! Если же он откажется от испытания перед Божеством Реки, тогда пусть он остается в своем доме![111] Если ты над ним смилостивишься и если ты его будешь числить среди царевичей, то числи его среди них. Но если ты не будешь его числить среди царевичей, то пусть он остается в своем доме! В тюрьму его не помещай! Зла же ему не делай! Смерти его не предавай!.. Богам в небе боли не причини,[112] на земле причини тем лицам, что вокруг тебя!
Из-за особы моего отца перед Божеством Реки многие оказались оскверненными. И отец царя их не спасал. Вот и Киццувас из-за особы моего отца оказался оскверненным. И отец мой его, Киццуваса, не спас![113]
НАЗИДАТЕЛЬНЫЕ РАССКАЗЫ
…Нуннус, человек города Хурмы, был в Арцаве. Золото и серебро, которое он там нашел, он не отослал ко двору, а с ними поехал к себе в свое имение. Но по дороге правитель города Хунтары его
