семя, как нельзя его больше использовать, как хлеб, и хранить на складах, так же тот, кто нарушит эти клятвы и принесет зло царю, и царице, и царевичам, тот пусть будет уничтожен богами клятвы! Они разрушат его будущее! Его жена не принесет ему сыновей и дочерей! Его земля и поля не принесут урожая, а на пастбищах его не будет травы. Пусть у коров его и у его овец не будет телят и ягнят!»
Помощники жреца приносят утварь женщины, прялку и зеркало, они ломают лук, и жрец говорит так: «Разве не видите вы здесь женской утвари? Ее принесли для клятвенного обряда. Кто нарушит эту клятву и кто принесет зло царю, и царице, и царевичам, того эти клятвы из мужчины пусть превратят в женщину! Пусть воины станут женщинами, пусть они наденут на себя женские одежды и покроют головы тканями! Пусть они сломают свои луки и стрелы и разобьют палицы, а в руки пусть возьмут прялки и зеркала!»
Перед воинами проводят слепого и глухого, а жрец говорит так: «Смотрите! Вот слепой и глухой. Кто бы ни сделал зла царю и царице, пусть им овладеют эти заклятья! Пусть заклятья его ослепят! Пусть заклятья его оглушат! Пусть его ослепят как слепого! Пусть его оглушат как глухого!
Пусть его уничтожат вместе с женой его, его детьми и всем его родом!»
Он кладет старую каменную фигурку человека им в руки и говорит им так: «Разве этот человек, которого вы здесь видите, не клялся? Некогда он поклялся перед лицом богов и нарушил клятву. Заклятья овладели этим человеком, и его внутренности вышли наружу, вот он держит свои внутренности в руках». Тот, кто нарушит клятву, пусть будет во власти заклятия! Пусть все его внутренности выйдут наружу! Пусть черви — сыны духов зла — разъедят его изнутри!»
…Помощники жреца зажигают факел, а потом растаптывают огонь, так что искры мерцают здесь и там, и жрец говорит:
«Так же как этот огонь разлетелся и распался, так и нарушитель клятвы пусть будет лишен всего, и пусть у него отнимут людей, быков и овец!»
Перед воинами помощники жреца ставят очаг. И еще перед воинами они ставят плуг, повозку, колесницу. Когда все это они сломают, то жрец скажет так: «Кто нарушит эти клятвы, у того пусть Бог Грозы сломает его плуг! Так же как трава не вырастет из-под очага в доме, так ячмень и полба не вырастут на его полях, а вырастут лишь сорняки!» Жрец льет воду на огонь и говорит им так: «Так же как этот горящий огонь угаснет, так тот, кто нарушит клятву, пусть будет во власти заклятья. Пусть мужественность этого человека, его сила и будущее счастье будут погашены вместе со счастьем его жены и детей! Пусть клятва наложит на него злое проклятье! Пусть у него ни в амбаре, ни на складе, ни в стойлах не будет ни урожая, ни скота! А на поле его пусть и трава не растет и ни одно семя не прорастет — ни в одной борозде!»
Ночью царь вместе с теми, кто его заменяет в обряде,[288] идет к святилищу Бога Луны. Царь показывает тех, кто его заменяет, Богу Луны и говорит: «О Син — Бог Луны, мой господин, послушай меня! Я уже тебе говорил об этом! Ты подал мне знак, явил мне дурное предзнаменование. Но если ты обнаружил какую-либо вину мою, смотри! Я даю их тебе в замену себе! Их возьми, а меня отпусти!» К святилищу подводят живого быка и приносят его в жертву… Царь идет к святилищу и говорит так: «О Бог Луны, ты подал мне знак, явил мне дурное предзнаменование. Но если ты обнаружил какую-нибудь вину мою, то увидишь своими глазами мое унижение: видишь, я сам, царь, пришел к твоему храму и даю замену себе! Видишь, они меня заменяют! Убей их! А меня не убивай!» Тех жертвенных животных, что заменяют царя, передают жрецу Бога Луны, и он их уводит. Когда жрец завершает обряд жертвоприношения, он читает над царем заклятие освобождения от беды.
Молодого и здорового пленного подводят к храму. Пленного умащивают благовонным маслом царствования, и жрец говорит так: «Этот человек — царь. Я ему дал царское имя. Я на него надел царские одежды. Я на него надел царский венец, Бог Луны! Помни вот о чем: это дурное предзнаменование означает краткость лет и краткость дней. Так пусть это все сбудется по отношению к нему, что стал заменой царю!» Один шекель серебра, один шекель золота, одну мину [289] меди, одну мину олова, одну мину железа, одну мину свинца, все это снимают с его одеяний. Одного богатого пленного отпускают на волю, и жрец повелевает, чтобы его отправили назад в его страну. Царь участвует в обряде прощания с ним, а потом приступает к очистительному омовению.
Когда рассветает, царь снова участвует в Обряде Прощания, а потом совершает Обряд Дома и Обряд Чистоты. Когда же наступает день, царь совершает Обряд Жертвы. А когда он возвращается к себе, он под открытым небом совершает омовение и приносит Богу Солнца в жертву овцу.
Слова молитвы он произносит так:
После этого он идет в подземное святилище и приносит одну овцу богу Нижнего Мира. Он молится при этом так: «О моя владычица! Тот знак, что мне дал Бог Луны, означает, что если он в чем-то увидел мою вину, тогда Боги Небес отдали меня в твои руки! Но ты возьми тех, кто меня заменил и кого я передал тебе, а меня отпусти! Я сам хочу еще видеть своими глазами Бога Солнца Небес». Жрецы приносят в жертву куски сырого и вареного мяса, и царь от себя самого совершает возлияния вина в чаши.
Когда же наступает ночь, царь под открытым небом приносит в жертву Богу Солнца одну овцу и говорит так: «Бог Луны, мой господин! Ты мне подал знак, что нашел в чем-то вину мою, и тем ты меня передал в руки богов Нижнего Мира. Но я уже примирился с богами Нижнего Мира, и им я передал замену себе. Возьми эти замены, а меня отпусти! Я хотел бы явиться не перед тобой, а перед Богом Солнца небесным». Царь приносит в жертву куски сырого и вареного мяса и совершает возлияния вина в чаши.
Это слова Уххамувы, жреца из Арцавы.
«Если люди в стране умирают, а вызвал это бог вражеской земли, тогда я поступаю так, и так поступают другие жрецы из Арцавы.
Приводят барана. Вместе связывают синюю шерсть, красную шерсть, желтую шерсть, черную шерсть и белую шерсть, сплетают из них венок и водружают венок на барана. Барана с венком на голове гонят по дороге, которая ведет к вражеской земле. И при этом говорят так: «О бог вражеской земли, вызвавший эту чуму, смотри! Мы гоним этого барана,[290] украсив его венком, чтобы смягчить тебя, о бог! Так же как стадо баранов сильно, но оно хранит мир с вожаком — бараном, так и ты, о бог, что вызвал чуму, храни мир со страной Хатти! Повернись благосклонно к стране Хатти!» Жрецы гонят барана, украшенного венком, в сторону вражеской земли.
А потом жрецы приносят корм для священных коней и бараний жир, и, пока они несут им корм, они говорят: «Ты запряг своих коней, пусть они едят и пусть утоляют голод! Пусть твою повозку смажут этим бараньим жиром! Возвращайся в свою страну, Бог Грозы! Будь благосклонен к стране Хатти».
После этого к жрецу подводят козла и двух овец. Он приносит козла в жертву Семи Звездам созвездия Плеяд. А одну из овец приносят в жертву Богу Солнца. Другую же овцу они закалывают и приготовляют для пищи. Потом приносят сыр, творог, мед, хлеб, вино, пиво, плоды. Так они готовят еду для бога, чтобы ему было что поесть в долгом пути.
Таковы слова Пишшуваттис, жрицы из страны Арцавы, что живет в городе Парассе.
«Если у мужчины нет потомства и его не влечет к женщинам…тогда я строю ворота из камышей и совершаю обряд.
