подобно нам, что мы для них представляем — опасность или возможность.
— И что теперь? — спросил я Дэнни почему-то шепотом.
— Будем ждать. Пусть они сделают первый ход.
Сейчас я впервые более чем за три года видел работающую машину, но не нашу — физическое доказательство, что выжил кто-то еще.
— Что там такое? — спросила Кат.
На одном из бортов машины что-то зашевелилось. Распахнулся большой люк, из него вышли люди. Я насчитал пять фигур, крошечных на таком расстоянии. Они замерли в тени машины, глядя на нас.
Проходили минуты. Они не стали приближаться.
— Похоже, они вооружены, — заметил Эдвард. — Что будем делать?
Дэнни облизнул губы:
— Они сделали первый ход. Наверное, нам нужно сделать ответный.
— Я пойду, — сказал я.
— Но не один, — заявила Кат, опустив руку мне на плечо.
Дэнни кивнул:
— Я пойду с тобой. Прикройте нас, — сказал он Эдварду и Кат. — Если они на что-то решатся, то сперва стреляйте, а потом задавайте вопросы, хорошо?
Кат кивнула и сунула ствол винтовки в бойницу, прорезанную в раме ветрового стекла. Эдвард пристроился рядом.
Мы с Дэнни вышли из кабины и торопливо миновали прихожую, захватив по пути шляпы от солнца. Дэнни разблокировал дверь, и мы оказались в умопомрачительной жаре. Я аж замер, сделав первый вдох перегретого воздуха, благодарный за тень от полей шляпы. Сегодня я впервые за несколько месяцев выбрался из грузовика в дневную жару, и у меня тут же закружилась голова.
Я ожидал, что грунт здесь будет как в пустыне — глубокий песок, в котором вязнут ноги. Но он оказался твердым, пропеченным досуха. Мы постояли у грузовика, разглядывая пять стоящих в ряд фигур.
— Ну ладно… — решился Дэнни.
Мы медленно двинулись вперед, опустив стволы винтовок на согнутые руки. В группе впереди началось какое-то движение. Одна из фигур нырнула обратно в люк и вернулась с чем-то. Сперва я предположил, что это какое-то оружие. Очевидно, Дэнни тоже так подумал, потому что вытянул руку и остановил меня.
Пока мы смотрели, четыре фигуры соорудили над пятой какую-то конструкцию, нечто вроде навеса от солнца. И лишь когда навес был полностью собран, а центральная фигура оказалась в тени, вся процессия двинулась вперед.
— Господи, — пробормотал я. Сейчас нас разделяло около сотни метров, и я разглядел, что фигура в центре — женщина.
Она была высокая и величавая, как модель из старого журнала. Руки и ноги у нее были обнажены, на ней были лишь шорты и обтягивающая рубашка, подчеркивающая объемистую грудь. Когда мы сблизились до десяти метров, я увидел, что лицо у нее вытянутое и суровое, линия рта жесткая, а нос крючковатый. Но смотрел я не на ее лицо.
Внутри меня что-то проснулось — такое же мощное вожделение, какое я испытывал, разглядывая давно умерших моделей в журналах.
— Вы говорите по-английски? По-французски? — спросил Дэнни.
— Я говорю по-английски, — ответила женщина с акцентом, который я не смог определить. На мой неопытный взгляд, она была откуда-то с Ближнего Востока.
Ее приспешники выглядели жалко — голодные и истощенные, а у двоих были уродливые меланомы, масками покрывавшие их лица.
— Мы с севера, — сообщил Дэнни.
— А я из бывшего Египта. — Женщина наклонила голову. — Меня зовут Самара.
— Я Дэнни. Он Пьер.
Я взглянул на ховер и увидел ствол винтовки, нацеленный на нас из приоткрытой отдушины. Я подтолкнул Дэнни, тот еле заметно кивнул и чуть слышно ответил:
— Я заметил.
— Вы торгуете? — спросила женщина.
— Зависит от того, что вы хотите.
Самара вновь наклонила голову:
— У вас есть вода?
Кажется, Дэнни чуть расслабился. В этом противостоянии у нас возникло преимущество.
— Что у вас есть в обмен? — спросил он.
Женщина облизнула губы. Мне этот жест показался чувственным. Я пялился на ее тело, на изгиб торса от груди до бедер.
— Солнечные панели.
Я ощутил интерес Дэнни.
— В рабочем состоянии?
— Конечно. Можете их проверить до обмена.
— И сколько у вас есть на обмен?
Она показала на панель на боку ховера:
— Четыре такие же.
Дэнни что-то мысленно подсчитал:
— Я дам за них… четыре литра воды.
— Десять.
— Шесть, — парировал Дэнни с поразительной решительностью, — или сделки не будет.
Я смотрел на женщину. Вода ей требовалась больше, чем нам — панели. Я увидел, как она оценивающе разглядывает меня, и внезапно ощутил себя странно уязвимым.
Она кивнула и что-то быстро сказала своим охранникам на незнакомом мне языке. Двое направились обратно к ховеру, двое оставшихся держали навес.
Ее царственная поза под навесом и то, как быстро повиновались ее приспешники, напомнили мне увиденное в журнале изображение древнеегипетской царицы.
Большие темные глаза Самары вновь обратились на меня. Она улыбнулась. Я покраснел и отвел взгляд.
Ее люди вернулись с панелями, положили их на песок и отошли назад. Самара приглашающе махнула рукой, и Дэнни пошел осматривать панели. Я его прикрывал.
Через несколько минут он обернулся ко мне и кивнул.
— С виду они в порядке, — сказал он женщине. — Мы их берем.
— Я велю положить их между нашими машинами. Когда вы принесете воду, встретимся на полпути.
Дэнни кивнул, встал и присоединился ко мне.
— Чем вы занимаетесь, чтобы добыть воду? — спросил он Самару.
Та помедлила с ответом:
— Километрах в двухстах к востоку отсюда, если ехать вдоль бывшего побережья, есть поселение. У них есть буровая установка, и они пробурили глубокую скважину. Мы торгуем с ними время от времени. А вы?
— А мы торгуем с колонией в бывшей Испании, — ответил Дэнни.
Женщина кивнула. Хотел бы я знать, распознала ли она ложь в словах Дэнни.
— Сколько вас в грузовике? — спросила она.
— Пятеро. — Дэнни кивнул на ховер. — А вас?
— Шестеро.
— Мы принесем воду, — сказал Дэнни.
Мы развернулись и медленно пошли обратно к грузовику. Меня тревожило, что я сейчас представляю
