Имперский тракт в такую раннюю пору пустынен и тих. Тем неожиданней был донесшийся до слуха истошный женский крик, вопль отчаяния и ужаса. От него на голове зашевелились волосы, а по спине пробежал холодок.
У Леона в руке, не чувствительный к человеческой боли, от счастья сразу запел Ratris. А вот Ziriz на левом запястье упорно молчал - самому Барелю никто не угрожал.
Ягур недовольно глянул вслед Страннику помчавшемуся вперед. Уж больно горяч! Но, все же, немного подумав, дал знак солдатам. Сам же особо не спешил. Его работа начнется позже.
На опушке леса, подступившего к самому тракту, завалившись на один бок, уткнулась в землю сломанной осью карета. Вокруг нее, чумазые и заросшие, словно демоны, сновали грабители. Перебив охрану, по-хозяйски оценивали доставшийся им скарб: лошадей, одежду, оружие. Копались, в снятом с кареты, сундуке. Женский пол тоже не оставлен без внимания.
Здоровенный, рябой громила, бросив меч и шлем на траву, зажал под мышкой мычащую и дергавшуюся девицу и задрав ей на голову подол, пускал слюни, утробно ворчал и, похлопывая по необъятному белому заду, с вожделением наблюдал, как его соратник, спустив штаны, готовился овладеть им. Еще двое пытались справиться с визжащей и метающейся во все стороны, как куропатка в когтях орлана, девицей.
Но пока к их достижениям можно было отнести лишь разорванный лиф, оголивший упругие юные груди. Но вот, их жертва, запутавшись в длинных юбках, упала на землю. И небеса разорвал истошный женский вопль, ему вторил торжествующий мужской гогот. Еще мгновенье - шелка жалобно затрещали, открывая доступ к желанной плоти. Еще двое, под руководством одетого в лакейскую ливрею слуги, пытались вздернуть на ближайшем суку старика в серой сутане.
'Ну и дела! За неделю две банды! У Рыжего в Торинии пожалуй, поспокойней!' - успел подумать Леон, прежде чем в его руках запел
Ratriz.
Увидев свалившегося невесть откуда на их головы демона, разбойники оцепенели. За этот миг Барель успел прикончить троих: одного, копавшегося в сундуке; рябого, так и не успевшего оторвать взгляд от шикарного, бело-молочного женского зада, и его собрата, все же успевшего им овладеть. Последнему, он смахнул голову, покатившуюся по траве, словно кочан капусты. Безголовое тело все еще продолжало стоять, вцепившись скрюченными пальцами в столь дорого стоившие ягодицы.
Первым пришел в себя слуга, одетый в ливрею. Схватив лежащий у ног арбалет, почти не целясь, выстрелил Леону в грудь. На миг раньше, сжавший запястье Ziriz, заставил поднять лошадь на дыбы.
Болт угодил ей в бок, и она скинула Бареля на землю. Пока он встал на ноги, вокруг, скаля зубы, уже собрался добрый десяток бандитов. И тут Странник свершил еще одно чудо, до селе невиданное под лучами древнего Ziriza лет с тысячу. Стал раскручивать Vi'zze, казалось навсегда забытую технику эльфийских героев. Ускоряющееся движение вокруг своей оси с ее раскачиванием. Вместо человека с мечом образовался небольшой, но смертоносный, смерч. Его маятникообразное движение завораживало и губило. Никто даже не попытался его остановить.
Во все стороны брызнула кровь, подобно спелым грушам, посыпались тела.
Подоспевшие солдаты Ягура дорезали лишь троих. Прикончить слугу в ливрее не дал Леон.
- Этого не трогать, - еще срывающимся голосом, не успев восстановить дыхание, прокричал он.
Мир перед глазами все еще вращался, а разум не мог в полной мере оценить содеянное.
Барель знал, что раскручивал Vi'zze так же, как и то, что древние, эльфийское имя взошедшего Оризиса - O'zipiz. Знал и все! И никуда от этого не деться!
Освободившаяся из цепких объятий мертвецов, надрывно завыла, забрызганная кровью, служанка. Она с ужасом смотрела на безголовое тело, пытавшееся ее любить. Раньше, платье накинутое на голову, не позволяло видеть происходящее. Теперь же, ее глазам предстало следствие 'Эльфийской пляски смерти'.
А вот священник в мышиной сутане, да девица, старавшаяся прикрыть наготу лохмотьями - видели все. Они смотрели на Леона с ужасом. Но каждый, по-своему. Подъехавший Ягур, мельком глянув на становящуюся уже привычной картину побоища, занялся 'своим делом'.
- Святой отец… Вы, если не ошибаюсь, отец Дафний.
- Да, сын мой! Еду в Дак по приглашению его высочества герцога
Даниэля. Вас послал на помощь сам Создатель…
- Да… да, именно он, святой отец! - глянув в сторону еще пошатывающегося от слабости Странника и подумав, что хорошо бы сразу пресечь мысли о колдовстве, добавил - Так же, как и вложил в руки
Леона Странника карающий грешников меч божий…
- Истину говоришь, сын мой! Пути Создателя неисповедимы, - ответил Дафний, смиренно опустив, сверкнувшие непонятным огнем светло-карие глаза. - Не сочти мой вопрос грубым. Откуда тебе ведомо мое имя?
- Барон Френсис де Мо, - чуть нагнув голову, представился Ягур.
- По воле герцога переписку с его Святейшеством Первосвященником вел именно я.
Барон поймал на себе неожиданно пронзительный взгляд служителя
Создателя. Огонь в нем вспыхнул лишь на мгновенье, чтобы тут же утонуть в жидких бесцветных ресницах. Но от взгляда этого, мороз пошел по коже. Такой, не колеблясь, во имя веры отправит на костер пол мира…
- Святой отец, прошу уступить предназначавшееся Вам место (здесь
Ягур специально сделал ударение, желая произвести впечатление) - другому, более того заслужившего. Вас проведут к карете.
Но выпущенная стрела не достигла цели, взгляд Дафния остался бесстрастным.
- Сын мой! Недостойно благородного рыцаря отвечать жестокостью на жестокость. С нами знатная дама и она нуждается в помощи. Он посмотрел в сторону уже поднявшейся на ноги, девицы.
- Ее мать, графиня Альгатия любезно предложила мне место в карете,.. а тут вдруг такая беда - грабители…
- Грабители? - переспросил Ягур. Ему показалась странной такая близорукость Дафния.
- Да, именно грабители! Сын мой. А того, кто вложил в их головы столь неподобающие помыслы, с помощью Слова Божьего можно узнать у чудом оставшегося в живых слуги. Всю ночь челядь пыталась починить сломавшуюся ось, а перед рассветом его отправили в Дак за помощью. А он привел вот этих… - несчастных.
- Конечно же, - плотоядно усмехнулся Ягур, - только с помощью
Слова Божьего… и никак иначе… А вы, святой отец, займитесь пока благородной… - тут он взял паузу.
- Лолия,… Лолия, сын мой…
Прежде, чем наставить на путь истинный бледного, обливающегося холодным потом в ожидании отнюдь не кары небесной лакея, Френсис подошел к успевшему спрятать, в приобретенные вместе с одеждой, кожаные ножны Ratriz, Леону.
Барель тоскливо рассматривал забрызганный кровью дорожный
'камзол', безуспешно пытаясь оттереть самые большие пятна.
'Три империала тапиру под хвост… Начнут стирать - непременно испортят… и дня не проносил… Да и лошадь подстрелил, гад…'
- Не о том думаешь, сын мой! - подражая Дафнию, начал Ягур.
Леон недоуменно поднял глаза.
- Прежде чем торопиться дам спасать, иногда нелишне было бы подумать, - продолжил уже обычным тоном Френсис де Мо. - Отец
Дафний едет в Дак по приглашению самого герцога. Он освятит новый храм Создателя, когда его удосужатся построить. Ты ему со своим чудо-мечом весьма приглянулся. Пришлось сказать, что Странник ярый защитник истинной веры. Да и момент для этого самый подходящий. В противном случае - попахивает костром. Правда, в Дактонии пока их не было. Но ведь на то ты и Странник. С кого-то нужно начинать.
Сверху раздалось противное, выворачивающее душу карканье, слетевшейся к месту побоища, стаи громадных серых ворон. Так уж повелось: души - Трехглавому, а не закопанные трупы - им.
