23.
Взволнованная толпа домовых с парящими над нею привидениями высыпала на лестничную площадку.
Лифт остановился. Но Веча почему-то сразу не вышел. Сначала из лифта медленно выплыл клинок меча-складенца, а за ним так же медленно, но быстро оглядываясь по сторонам, шагнул Веча.
- Это он прошлый месяц вспомнил, - сообразил Глеб Семёнович, - когда ему здесь с крысюком драться пришлось. Осторожен стал.
Кажется, Веча постепенно привыкал к чудесам, связанным с приятелем. Он нисколько не удивился, когда двери нужной квартиры торопливо раскрылись перед ним. Стараясь спиной держаться к стене и держа под контролем вторую дверь лифта и лестницу, он боком втиснулся в квартиру. Двери захлопнулись за ним.
Безо всяких раздумий Веча прошёл в зал и осторожно снял с плеча беспамятного Лёхина на диван, подложив ему под голову жёсткую диванную подушку. Шишики, тараща на него глаза, тоже съехали с его плеча на хозяина, привычно устроившись рядом со светловолосой головой.
Домовые рассредоточились: кто оказался на спинке дивана, кто у самых ног Вечи, кто привычно занял место у компьютера, откуда на диван открывался отличный вид. Обеспокоенные страшными вестями, на потолке собрались Шишики со всего дома. Сейчас весь паранормальный народ интересовал лишь один вопрос: что будет делать Веча? Бывший самбист, лишь недавно сбросивший, благодаря Лёхину, бремя пьянства, молча посмотрел на бесчувственного хозяина и вперевалку вернулся в прихожую. Линь Тай, восхищённо присвистнув, спародировал его походку. Только мальчишка-призрак и Глеб Семёнович заметили в этом грузном шаге пружинистость спортсмена.
Веча навис над Лёхиным мобильником, оставленным на трюмо, и некоторое время смотрел на него. Вскочивший на тумбочку Елисей всплеснул руками.
- Не дай Бог, 'скорую' вызовет!
- Не должон бы, - растерялся Авдюшка.
Когда Веча взял мобильник, все затаили дыхание.
- Привет. Это Вячеслав. С чужого звоню. А то не знаю, что не спишь. Нет, не пьян. Мариш, у меня ситуация тут… Сосед мой по дому, друг мой… Избили его сильно. Поможешь? Вызывай такси. Я заплачу. Записывай адрес…
- Друг мой - ишь ты! - прослезился Касьянушка, а Елисей спросил:
- Авдюшка, кто это - Мариша?
- Ходили вместе в спортивную школу, а сейчас она медсестра! - радовался Авдюшка. - Пока хозяин пить не начал, уж я думал - сойдутся.
- А с чего он сказал - знает, что не спит?
- Ранняя пташка. Встаёт рано.
Пока суд да дело, Веча сходил в ванную комнату, намочил полотенце и попытался вытереть лицо Лёхину. Когда на свет появились страшные царапины, пропахавшие пол-лица от носа к уху, схватившийся за сердце Елисей спросил Авдюшку:
- Далеко ль живёт Мариша? Долго ль ей ехать?
- С полчаса - не меньше.
- Касьянушка!! Усыпи Вечу!!
- Да ты что, Елисей?! Нет у меня песенок для взрослых!
- Да ты любую спой, - солидно присоветовал Дормидонт Силыч, - но только прямо в ухо ему, чтобы он как нашёптывание слышал. Да голосом сонным. Вот и уснёт.
Касьянушка дикими глазами оглядел всех отчаянно взирающих на него и завис над Вечей, продолжавшим оттирать кровь с Лёхина.
- Чадо-ладо, спи-усни. Шелестят тебе листы, кот мурлычет на окошке, травка шепчет на дорожке. Эту песенку спою, вместе с чадушкой усну, - тихим тоненьким голоском просипело привидение нищего, вытянув губы к уху Вечи. - Ой!..
Глаза Вечи остекленели. Он, шатаясь, подошёл к стулу у стола с компьютером и свалился на него, тут же уронив руки на стол, а на них - голову.
- Во как! - басом от изумления высказался Дормидонт Силыч. - А я-то думаю, что такого в твоих песенках, Касьянушка? А тут во как, оказывается! Ай да ну!
Привидение нищего с квадратными глазами облетело уснувшего.
- Опыт, - кратко высказался Глеб Семёнович. - Умеет Касьянушка слова подобрать. Да и интонации хороши.
Елисей же, убедившись, что приятель хозяина и в самом деле крепко уснул, немедленно за шкирки подхватил с подушки Лёхина двух Шишиков и бегом помчался к Вече. На столе он, не сумев вовремя затормозить, едва не врезался в лоб Вечи, но всё обошлось. Наконец домовой водрузил 'помпошек' на голову спящего. Огромная толпа Шишиков, домовых и привидений сверху и снизу окружила Вечу, уставившись в пространство над его головой. Сначала паранормальный народ ничего не увидел. Затем пространство зашевелилось, и зрители, затаив дыхание, разглядели, как Лёхин переступает камни, входя во что-то вроде пещеры с длинными лестницами вниз…
Пиликание домофона разразилось над увлёкшимися зрителями как гром с ясного неба. Теперь уже не только Елисей схватился за сердце от неожиданности. Шишики Ник и Профи свалились с головы Вечи, который целеустремлённо понёсся открывать двери.
Пока он встречал гостью и провожал её к другу-приятелю, паранормальный народ, включая Шишиков, горячо обсуждал виденное - с самого начала, с Камень-города, о котором столько слышали, но никогда в нём не бывали, до конца - до выхода Лёхина на поверхность, где его встретили охотничьи флажки.
- Но к дороге он подошёл целым и невредимым, - сухо заметил Глеб Семёнович. -Надо досмотреть происшествие до конца. Что случилось на нашей стороне дороги. Вопрос - что именно? Мы-то видели одно, а вдруг Шишики заметили ещё что?
- Придётся подождать, пока Веча останется один, - вздохнул Авдюшка.
- Ждать? - высокомерно откликнулся бывший агент КГБ. - Ждать некогда. Надо думать, что такое связующая нить и где её взять.
Они время от времени оборачивались - озабоченно проследить, старательно ли обихаживает женщина хозяина. Но её сноровка оказалась хороша: она не только ловко обращалась с телом хозяина, но и сумела подключить к работе Вечу. Вдвоём они быстро раздели Лёхина, а в её солидной кожаной сумке нашлось всё, что нужно, чтобы смазать и перевязать все синяки, ушибы и порезы пострадавшего. Авдюшка всё любовался её ладной фигуркой и шёпотом восхищался, какие красивые и умелые у неё руки. И где вообще были глаза у хозяина, ежели он такую красавицу упустил.
В какой-то момент Елисей вдруг отчаянно хлопнул себя по лбу и кинулся на кухню. Вся встревоженная толпа - за ним.
Перепрыгивая со стула на стол, со стола на крючок для полотенец (чуть не зацепившись окладистой бородой за него), он добрался до высокого шкафчика и нырнул в приоткрытую дверцу. Чуть припоздав, за ним туда же юркнул Никодим. Остальные, стоя внизу, в большинстве своём задрав кверху бороды, ждали.
Грохот сдвигаемой посуды, звон сталкивающихся стеклянных предметов посуды заставил прибежать на кухню даже Маришу. Шум мгновенно пропал, едва раздались её шаги. Пока она, включив свет, удивлённо рассматривала маленькое помещение в поисках источника шума, подоспевший Веча успокоительно сказал:
- У Алексея соседка на тебя похожа - тоже рано встаёт. Он говорил: глуховата она, то и дело что-нибудь роняет или грохает чем-то, но думает, что работает тихо. Это она, скорее всего, шумит. Убирается или завтрак готовит.
- И стены, как всегда, картонные, - улыбнулась ему Мариша.
