скоростью пассажиром, что дало Батису возможность высушить слёзы и вновь стать привычно невозмутимым.
'Ник…'
- Да?
'Не говори отцу. Я вспомнил, как с братьями прыгал с обрыва. Так отчётливо вспомнил. Было весело. Мы почти летали. Как сейчас'.
- Не скажу.
Неудивительно, что он сорвался. Семнадцать лет накладывают на него определённые правила взрослости, хоть он и выглядит как мальчишка, а сегодняшние события с лихвой навалились на его плотину, сдерживающую эмоции.
Бланш решительно зашагала к нам. Батис тихонько встал и, отойдя в сторону, присел на песок, тут же окружённый оллфагами. Брюнетка встала перед моим скутером и упёрла руки в боки.
- Ну - что?
Тем временем бесконечно ворчащий Барри кряхтя нагнулся и боязливо окунул пальцы в воду. Выпрямившись, он несколько недоумённо сказал:
- Хм, а водичка не очень и холодная.
'Ник. Перед тем как купаться, сполосни свою одежду, я подсушу её. За время вашего купания одежда будет готова'.
Пока я собирался с мыслями ответить Батису, подъехали наши, а Бланш успела сбросить комбинезон, оказавшись в неплохом аналоге купальника бикини - в чёрном нижнем белье. Чуть ниже верхней линии трусиков её бёдра обвивал ремень с ножнами. Комбинезон и обувку она сунула Барри, чтобы тот отнёс на их скутер, и заодно пересадила со своего плеча на его свободное личного оллфага.
Недовольные было незапланированной остановкой, ребята воспряли духом при виде брюнетки. Но, боюсь, лавры восхищения Бланш пожинала недолго. Разделся я. Честно говоря, такого внимания к своей персоне я точно не ожидал. Но, пока я полоскал одёжку, ребята разглядывали меня, как музейную редкость.
Первым заговорил лейтенант Тайгер, меланхолично улыбаясь:
- Да, Имбри, вы с Атой стоите друг друга - оружейные параноики.
Ну, жена мне рассказывала, при каких обстоятельствах она встретила на свою голову - и на наше счастье - Брента и Тайгера: от охранного агентства, где Ата работала, её послали на планету Портун разобраться с местными рекетирами. Вот пока она разбиралась с бандитьём в баре, и познакомилась с нашим нынешним начальством. Именно в баре она продемонстрировала не только умение драться, но и компактно прятать на себе оружие разного калибра, причём в таком количестве, что майор с ходу решил завербовать её в десант на Персей. Это он чуть позже узнал, что имеет дело с энергогностиком.
У меня-то поскромнее: набедренный ремень вмещает только два керамбита в пластиковых ножнах и патронташ с запасными болтами для арбалета, так и оставшегося в ремнях на левой руке. Правая, ближе к кисти, щеголяет мини-крисом на двух застёжках. В манжетах-поножах, с внутренней стороны, - обычные ножи с коротким лезвием.
- Ты со всем этим купаться собираешься? - озадаченно спросил Винсон.
- А ты гарантируешь, что в море нет какой-нибудь пакости? - спросил я. - Уж лучше перестраховаться, чем быть пойманным врасплох. Да и не мешает мне оно.
- Ну, на первый взгляд, пригнано неплохо, - признал Винсон.
Я усмехнулся, разложил мокрую одежду на камне, как предложил Батис, и пошёл к воде. Бланш уже стояла по колено в волнах.
- Как?
- Я же говорила - тёплая ещё, - торжествующе сказала она и вдруг выгнула бровь: - Ишь ты… Ничего себе.
Оглянувшись, я вынужден был подтвердить: да уж, ничего себе. Север скинул куртку и снимал штаны, уже стоя босиком на песке. Команда смотрела на него, как на ещё одного психа, но он не обращал внимания на летящие в его сторону шуточки. Ого… Если на мне из одежды оставались трусы типа семейных, то он совершенно спокойно обошёлся набедренной повязкой. Когда он обернулся на кого-то из шутников, заметно стало, что рана под лопаткой затянулась, хотя след ещё отчётливый. Энергогностик. Но чего я совсем не ожидал, так это смуглого, спортивно мускулистого тела. Возможно, седые волосы и белые брови и ресницы настроили, что и тело будет изысканно хилым и бледным. То, что Север из богатых аристократов Веды, нетрудно догадаться: не всякий может заплатить за обучение на чужой планете.
Бросив осторожный взгляд на Дирка, я успокоился: точно так же, как и Бланш, приподняв бровь, он насмешливо смотрел на ведуна.
Ладно, не моё дело. Пусть сами разбираются. Я развернулся и пошёл в море, с удовольствием разгребая мелкие накатывающие волны.
'Ник, пока мы на отдыхе, не мог бы ты опять вспомнить Голконду? Мне всё-таки очень хочется узнать, на что среагировали оллфаги'.
Ну не хочу я вспоминать!..
С каждым шагом я заходил всё глубже и глубже. Мне было уже по грудь, когда рядом всплеснуло - брызги сверкающим взрывом! Шумно нырнула Бланш - и вылетела на поверхность радостная, счастливая.
- Как хорошо!
Я шагнул дальше - и провалился. Блин - обрыв! Взбрыкнув руками-ногами, вернулся назад. Присмотрелся: на неярком солнце вода прозрачная, глубоко внизу видно далёкое дно. Что ж… Мой старый рекорд в дни буйной молодости - три минуты задержки дыхания. Попробовать? И, пока Бланш, отфыркиваясь и шлёпая руками, плавала, старательно избегая слишком удаляться от берега, а Север мощно нарезал круги вокруг и около неё, я вдохнул и оттолкнулся от края подводного обрыва.
Тёмно-жёлтые донные тени словно качнулись ко мне. Когда движение толчка по инерции закончилось, я позволил телу опуститься на самый низ. И здесь уж, попав во множество тёплых и холодных течений, принялся играть в старую игру: плывя по одному течению, переворачиваясь и наслаждаясь играющими моим телом струями, лениво переходил в течение другое. Спокойствие и тишина донного мира, ленивое колыхание редких у берега подводных растений, сонное движение по-осеннему невозмутимой рыбы и других, неизвестных мне обитателей моря, настроили и меня на полудремотное созерцание. И нехотя, но снова припомнился сон о драконах Голконды, парящих в небесах вместе со мной. Что-то есть общее в полёте и в плавании… Что-то сияющее и манящее… Там, в небесах Голконды, я тоже переворачивался почти плывя…
Краем глаза я уловил странное, резкое движение слева - на обрыве, от которого всё-таки старался не отплывать далеко. В сонном царстве осеннего морского дна движение стало настолько неожиданным, что я, дотоле размякнув на послушной волне, безропотно несущей меня, резко перевернулся. Никого… Справа!..
Оба керамбита привычно заняли места в ладони, закреплённые безымянным и мизинцем. Левая рука насторожённо водила прицелом арбалета, пока я медленно поворачивался вокруг своей оси, чуть сопротивляясь течению, исподтишка желающему отнести меня дальше от обрыва.
Вздрогнув, я дёрнул арбалет на резко чиркнувшую под ногами тень. Тень?.. Неужели и здесь?..
Стараясь не паниковать, я начал подъём, всё так же неспешно поворачиваясь с оружием наизготовку. На поверхность я уже выскочил, как пробка, задыхаясь от нехватки воздуха. И тут обнаружил весьма неприятную вещь - начался отлив! Он ещё только набирал обороты, но волна от берега уже шла тяжёлая, грузная от песка. И крики с берега доносились невнятные, прерывистые. Успели ли выскочить Бланш и Север?
Уверенно-тяжёлой волной меня приподняло почти на самую её поверхность и легко понесло дальше, в море. Что ж, у меня только один вариант действий. Чувствуя себя безвольной сухой щепкой, я снова вдохнул и, вытянувшись всем телом, нырнул.
Три минуты - это, конечно, здорово. Но это рекорд молодости. И когда я в последний раз плавал? Даже и не вспомнить. Три минуты - это хорошо один раз без тренировок. Но когда запираешь дыхание во второй раз, а лёгкие начинают постепенно разгораться и жечь изнутри - это предупреждение организма
