товарного обращения (кругооборота Т – Д – Т). Теперь мы должны показать ту же связь между различными социальными явлениями (производственными отношениями людей, формами товарного обращения и функциями или формами денег) и на примере функции денег как сокровища. Выше было уже отмечено, что деньги превращаются в сокровище «благодаря тому, что товар прерывает процесс своего метаморфоза» и «продажа не переходит в покупку»[969] ,clvii. Происходит разрыв между Т – Д и Д – Т и, следовательно, изменяется самый характер товарного обращения. «Вместе с тем
Функция денег как средства обращения в непрерывном кругообороте Т – Д – Т предполагала, что каждое частное хозяйство покупает продукты на всю ту сумму денег, на которую оно предварительно продало своих собственных продуктов, т. е. предполагала равновесие между производством и потреблением каждого частного хозяйства. Накопление же сокровищ данным товаровладельцем начинается именно тогда, когда нарушается равновесие между его производством и потреблением, когда первое превышает размеры последнего, когда в обращение бросается больше товаров (т. е. на большую сумму меновой стоимости или денег), чем извлекается оттуда же в виде товаров, а вся разница извлекается из обращения в виде денег и сохраняется как сокровище. «Владелец товаров, который теперь стал собирателем сокровищ, должен возможно больше продавать и возможно меньше покупать».[971] Преобладание производства над потреблением означает изменение позиции, занимаемой данным частным хозяйством в совокупном общественном процессе производства; изменение количественного соотношения между продажами и покупками означает качественное изменение производственных отношений, связывающих данного товаровладельца с другими.
Итак, когда собиратель сокровищ продает свой товар,[972] этот его акт продажи Т – Д с внешней стороны как бы ничем не отличается от аналогичных актов продажи, совершаемых товаровладельцами, не накопляющими сокровищ. Но по существу между ними глубокая разница. Товаровладелец, как участник кругооборота Т – Д – Т, продает свою продукцию, которая после этого в измененной форме (т. е. после продажи ее и покупки на вырученные деньги средств потребления и средств производства) им же потребляется,[973] поэтому вслед за социальною ролью продавца он выполняет роль покупателя. Собиратель же сокровищ продает товар на сумму, составляющую превышение его производства над потреблением; он выступает в односторонней социальной роли продавца и одновременно собирателя сокровищ.[974] Акт продажи Т – Д, выступая в изолированном виде, отличается от акта продажи Т – Д, входящего в непрерывный кругооборот Т – Д – Т, не только условиями своего происхождения и объективным результатом, но и своим субъективным движущим мотивом. В кругообороте Т – Д – Т продажа совершается именно ради следующей покупки и, следовательно, имеет целью замену одной потребительной стоимости Т1 через посредство денег Д другою потребительною стоимостью Т2. Конечная цель кругооборота Т – Д – Т лежит в потреблении. При накоплении же сокровищ продажа Т – Д совершается не с целью получить деньги для покупки, а исключительно для того, чтобы превратить Т в Д, получить вместо товара его денежный эквивалент. «Товар продается не для того, чтобы купить другие товары, а для того, чтобы заместить товарную форму денежною. Из простого посредствующего звена при обмене веществ эта перемена формы становится самоцелью»[975] ,. Как видим, превращение денег из средства обращения в сокровище предполагает целый комплекс социальных явлений, представляющий собою одновременное и параллельное изменение соотношения между производством и потреблением, производственных отношений товаровладельцев, движущих мотивов обмена, форм товарного обращения и функций или форм денег.
На первый взгляд может показаться, что конечною причиною перехода от кругооборота Т – Д – Т к накоплению сокровища является изменение движущих мотивов товаропроизводителя, участвующего в обмене. Такое понимание, которое ищет конечной причины изменения экономических явлений в психике хозяйствующих лиц, как нельзя более чуждо Марксу. Верный методу исторического материализма, Маркс и в данном случае с силою подчеркивает, что самый факт появления у участников обмена нового типа хозяйственной мотивации является результатом изменившихся производственных отношений людей. Стремление превратить товар в деньги может сделаться самостоятельным мотивом обмена только при том условии, если уже произошло обособление денежной формы продукта от его товарной формы, если товаровладельцы своими действиями уже придали одному товару характер денег, обладающих способностью всеобщей непосредственной обмениваемости. «Жажда обогащения, в отличие от страсти к особенному натуральному богатству или к потребительным стоимостям, каковы платья, украшения, стада и т. п., возможна только тогда, когда всеобщее богатство как таковое индивидуализировалось в виде особого предмета и потому может быть сохранено в виде единичного товара. Деньги, следовательно, являются настолько же предметом, как и
Этот новый тип хозяйственной мотивации заключается в том, что товаровладелец вступает в обмен уже не с целью получить «пропитание», заменить одну потребительную стоимость другою, как в кругообороте Т – Д – Т, но с целью получить и сохранить денежную форму своего товара. Он хочет только совершить «перемену формы», а именно придать своему продукту другую социальную форму (денежную), а себе самому другой социальный характер, характер субъекта «общественной власти денег», обладающего способностью выступать в любой момент активным участником производственных отношений обмена. Накопление сокровищ пробивает первую брешь в простом товарном (ремесленником и крестьянском) хозяйстве, основанном «на идее пропитания». Целью хозяйства становится меновая стоимость сама по себе, а не как средство приобретения потребительной стоимости. «В сущности в основе здесь лежит тот факт, что целью становится меновая стоимость как таковая, а тем самым и ее умножение».[980] Это стремление к умножению меновой стоимости обще собирателю сокровищ с капиталистом.[981] Но между ними существует глубокая разница. Последний при наличии развитого капиталистического хозяйства и, в частности, класса наемных рабочих имеет возможность увеличивать свою стоимость, бросая ее в обращение. Формулою движения капитала является Д – Т – С – (Д + д), т. е. «самовозрастание» стоимости в процессе обращения (включающем в себя и процесс производства). В докапиталистическую же эпоху собирателю сокровищ остается только другой путь умножения меновой стоимости: повторять акты продажи Т1 – Д1, T2 – Д2, Т3 – Д3 и т. д., удерживая в своих руках денежные суммы и постепенно прибавляя их друг к другу. Вместо «самовозрастания» стоимости здесь возможна только ее «аккумуляция» в буквальном смысле слова, т. е. накопление или прибавление одной суммы к другой: Д1 + Д2 + Д3 и т. д. В то время как капиталист бросает деньги в обращение, собиратель сокровищ «спасает» их от обращения, задерживая их у себя и препятствуя
