Истоки: социокультурная среда экономической деятельности и экономического познания

теории игр к определению способов решения стратегических проблем более или менее рациональными индивидами также могут иметь моральное значение. Поскольку, как полагают представители контрактуализма, правильным с моральной точки зрения является то, с чем согласятся рациональные агенты при соответствующих обстоятельствах, и теория игр может определить содержание таких соглашений, то, следовательно, теория игр может играть свою роль при определении того, что является правильным с моральной точки зрения. Мы кратко рассмотрим, как Давид Готье применил теорию игр для обоснования принципов справедливости. Как уже отмечалось выше (см. с. 184–191 наст, изд.), теория игр занимает центральное место в попытках применить конкретные моральные принципы к решению детализированных проблем взаимодействия. Теория игр также имеет отношение к вопросу о совместимости решений, диктуемых индивидуальной рациональностью, с требованиями морали.

Человеческое процветание зависит от общественного сотрудничества, однако, как давно отмечали философы, такое сотрудничество проблематично. В описываемом Томасом Гоббсом естественном состоянии при отсутствии сотрудничества «жизнь человека одинока, бедна, непристойна, жестока и коротка».[393] Значение теории игр для моральной философии особенно велико в области исследования проблем взаимодействия, связанных с принципами морали.[394] Предположим, что каждый из индивидов J и K имеет выбор из двух вариантов действий А и В, и что соответствующие величины полезности выглядят следующим образом:

В этом случае J и K имеют доминантную стратегию: вариант В, и мы имеем дело с дилеммой заключенных. Каждый, преследуя лучший для себя вариант, получает в итоге субоптимальный результат. Дилемма заключенных показала себя не только как выдающийся способ презентации проблем общественного сотрудничества, «безбилетничества» и предоставления общественных благ, но и как эффективный инструмент формулирования проблем, связанных с сотрудничеством как моральной проблемой. Например, Дерек Парфит[395] отмечал, что конструкция, лежащая в основе дилеммы заключенных, возникает не только при противопоставлении морального и эгоистического поведения, но также и в рамках структуры самой моральной идеи. Например, каждая мать, пытающаяся спасти своего ребенка, тонущего на пляже, возможно, достигнет меньшего успеха, чем могли бы достичь все вместе, если бы скооперировались в спасении всех детей. Связанное с этой проблемой коллективное поражение моральных обязательств (подобно парадоксам человеколюбия, см. выше с. 115–125 наст. изд.), вызывает беспокойство, в связи с чем может возникнуть желание потребовать, чтобы приемлемые моральные взгляды не были обречены на поражение. Однако многие известные моральные аксиомы оказываются как раз опровергнутыми.

Не все проблемы социального взаимодействия имеют структуру дилеммы заключенных. Существуют также чисто координационные проблемы,[396] например, определение, по какой стороне дороги осуществлять движение. Эти проблемы проще в том смысле, что они могут иметь спонтанно возникающие и реализующиеся решения. Однако они в то же время в меньшей степени связаны с моральными проблемами, которые содержат конфликты интересов, требующие разрешения. При этом конфликты интересов не всегда носят характер дилеммы заключенных.[397] Предположим, например, что J ? К имеют следующую структуру полезностей:

В этом примере J и K оба могут желать внести свою часть усилий по предоставлению некоторого коллективного блага, которое требует таких совместных усилий. Здесь мы сталкиваемся с «дилеммой доверия»,[398] при которой препятствия на пути общественной кооперации не так значительны, как при дилемме заключенных, и перспективы согласования индивидуальных рациональностей и достижения коллективной оптимальности значительно благоприятнее. Фактически одна из стратегий преодоления социальных последствий дилеммы заключенных состоит в ее преобразовании в дилемму доверия путем изменения либо [внешних] стимулов, либо личностных мотивов.

Предположим вместо этого, что полезности выглядят следующим образом:

Как и в игре с дилеммой доверия, здесь J и К не имеют доминантной стратегии, но теперь они предпочитают играть вариант А тогда и только тогда, когда другой играет В. Такая игра, как «ястреб и голубок», может легко возникнуть, например, когда имеют место дорогостоящие конфликты по поводу предметов собственности. VU,nK – оба хотели бы, чтобы один и тот же район рыболовного промысла принадлежал им целиком. Но совместное пользование лучше, чем уступка другому, а хуже всего борьба. В таких играх кооперация может быть индивидуально рациональной, особенно, как отмечал Сагден, если позиции взаимодействующих участников не полностью симметричны, так что могут возникать соглашения, заставляющие тех, кто занимает различные позиции, осуществлять различные стратегии. В качестве таких соглашений могут выступать права собственности, хотя они, разумеется, определяются в явной форме законодательством.

В действительности даже конструкция дилеммы заключенных не препятствует эгоистичным рациональным агентам сотрудничать, если взаимодействия носят повторяющийся характер. Предположим, что участники игры с дилеммой заключенных расположены сыграть еще раз. Уклонение от кооперации больше не является доминантной стратегией, может установиться суррогатная кооперация этих абсолютно эгоистично ориентированных агентов. Формальный анализ повторяющихся игр сложен, однако, как показала компьютерная имитация, простые стратегии, вроде «как ты мне, так и я тебе» (услуга за услугу, т. е. сотрудничество при первом ходе, а затем делать все, что делал оппонент при предыдущем ходе), имеют хорошие результаты по широкому спектру альтернатив.[399] Действительно, при условии, что вероятность повторной игры достаточно велика, небольшая группа индивидов, играющих по стратегии «как ты мне, так и я тебе», может «атаковать» группу игроков, которые уклоняются от кооперации, с каждым ходом и, если «выживание» зависит от успеха, в конце концов, может заставить тех, кто отступает, выйти из игры.[400] Таким образом, кооперация может развиваться среди рациональных эгоистичных агентов, в связи с чем у наблюдателя может возникнуть соблазн рассматривать большую часть морали как итог повторяющихся игр с различной структурой.

Однако возникает вопрос, насколько действительно теория игр полезна с точки зрения целей моральной философии. И здесь присутствует не только вполне оправданная забота о принятии общеизвестных истин. Использование теории игр в решении этических проблем также входит в резкое столкновение с критикой, которую выдвинул Сен против концепции благосостояния за то, что она опирается только на информацию о полезностях результатов. Теория игр не находится в строгом согласии с теорией благосостояния, ибо возможные стратегии и их результирующие полезности определяются не предпочтениями, а другой информацией. Однако можно с основанием утверждать, что она отчасти ею проникнута, поскольку другие этически значимые факторы – права, способности, нужды, мотивы – не присутствуют в явной форме и их роль сильно ограничена.[401] Например, если стратегическая проблема заключается в распределении некоторого набора потребительских товаров, ее решение будет одинаковым при любом товаре, если нет разницы в допустимом наборе аллокаций и функциях полезности. Но человеческие суждения о справедливости распределения зависят от того, какие именно товары будут распределяться, и, кроме того, как мы увидим в дальнейшем, результаты, полученные при экспериментальном тестировании теории торга, зависят от информации, не связанной с благосостоянием.[402]

Приложения теории игр к сфере этики, кроме того, могут быть сомнительными, поскольку среди представителей теории игр нет согласия. Если в теории рационального выбора в условиях неопределенности бурлят разногласия, то и в теории игр положение не лучше. Здесь возникают не только проблемы, связанные с включением несовершенного знания и несовершенной рациональности, но и расхождения во взглядах на адекватность понятий решения игры даже в условиях совершенного знания и рациональности. Традиционное понятие решения в теории некооперативных игр связано с определением равновесия по Нэшу.[403] Большинство представителей этой