– Возможно, я как-нибудь выберусь на рыбалку. Есть там хорошие места с форелью? Я мог бы привезти Септа. Он скучает по Никки, – Хирш поднялся, пожал им руки и ушел.
– Я тоже скучаю по Никки, – сказал Харм. – Вот кому, действительно, надо было позвонить утром.
– Знаешь, я раньше жил неподалеку, – стал рассказывать он Нии. – Вон там, на вершине холма в небольшом бунгало. Я возил Никки на багажнике велосипеда. А потом мы гуляли по пирсу. Мне гораздо больше нравится жить в саду возле высохшей канавы.
Он перевернул салфетку, набросал: «Позвонить Дьердь Файн, Никки».
– Хочешь погулять? – спросил он. Ния, задумавшись, смотрела на воду, на чаек, мечущихся и шумящих над водой. Харм рассчитался, и они неторопливо пошли, останавливаясь у лотков, разглядывая футболки и мини-юбки из эластичной ткани, бейсболки. Харм купил кое-что для Никки. Ния купила мальчику фиолетовые солнечные очки.
Пока они гуляли, Ния рассказала ему свой сон. О том, как запись в черном ящике превратилась в птиц. Ее рассказ заставил Харма вспомнить его сон, который он ей тут же пересказал.
– Словно частица моего спящего сознания нашла решение загадки, но – пуф! – и оно исчезло.
– Может быть, так оно и есть, – Ния остановилась и повернулась к нему. – Твой сон связан с компьютером, Харм. Помнишь, дискеты, найденные в кузове грузовика Нимса? И письма, отпечатанные на матричном принтере. И сценарий, что дала тебе мать Робин. Получается, что наши сновидения были об одном и том же, – продолжала она. – Похожий образ. Информация, разгадка записана в памяти компьютера. Подобно тому, как расшифровывают записи в черном ящике после катастрофы. Твой сон говорит – письма и сценарий связаны. Но как?
– В том-то и дело, – размышлял Харм. – У меня была мысль, что человек, пишущий тебе письма, одновременно – автор сценария. Но в письме говорится, что над сценарием работают двое. Может быть, один из них пишет письма, а второй вводит их в сценарий. Один – одержимый, сумасшедший поклонник. А другой документирует его болезнь в форме сюжета.
– И сценарий совсем не обязательно должен существовать в отпечатанном виде. Он может быть записан в компьютерных дисках, – сказала Ния.
– Но его можно и стереть, – Харм повернулся и пошел к гостинице.
Ния чуть не бежала, стараясь не отставать от него.
– Я позвоню Куинтане и узнаю, может ли он достать ордер на обыск компьютерных файлов Мирины Джакобс и Дэна Хоува.
Глава 27
Харм положил револьвер в чемодан и сдал в багаж на рейс до Альбукерке. Он решил, что в самолете оружие ему не понадобится. Со вчерашнего дня он жалел, что у него мало опыта в расследованиях на местности. Его не хватает, чтобы появилось подспудное чувство – следят за ним, или нет. Приходилось постоянно осматриваться, стараясь делать это не слишком заметно. Ему не нравилось находиться в подобной ситуации. Он предпочитал быть преследователем, наблюдателем со скрытой камерой. У него было не очень развито периферийное зрение, это осложняло его теперешнюю работу. Вспомнилось, как дедушка когда-то учил его этому. Рассвет. Сыро. Холодно. Туман. Ты знаешь, что они придут. Остается только ждать.
Он облегченно вздохнул, когда они с Нией заняли свои места в самолете. Оба радовались, что почти на час можно приостановить обозревание окружающих, отдохнуть, подумать. Передышка перед тем, как самолет приземлится в Нью-Мексико.
Ния перевернула страницу журнала, выглянула в окно. Западная Калифорния, Мойаве. Пустыня. Красный песок. Потрескавшаяся земля.
Он был рад, что они снова в движении. Остаток воскресенья они провели в гостинице. Телефонные звонки Куинтане. Примирение с Дьердь Файн. Объяснение, почему он не пришел в кафе «Роз». Он рассказал ей вполне достаточно, но сохранил при этом секретность дела. Файн сообщила, что тоже возвращается в Санта-Фе. Она была в возбуждении от того, что это – самая грандиозная история в ее жизни. Она решила остаться в Санта-Фе до тех пор, пока не найдут виновного.
Ния не захотела прощаться с матерью.
– Хватит, – сказала она. – Я не могу видеться с ней, пока она не вылечится от алкоголизма, Но такое маловероятно, – добавила она.
Харм плотно задернул шторы на окнах. В перерывах между ласками, любовными играми и близостью, Ния дремала под монотонное жужжание кондиционера. А Харм снова и снова просматривал информационные карточки, перемешивал, тасовал и снова раскладывал в различные модели на письменном столе. Внутреннее чувство подсказывало, что он приближается к разгадке. Единственное, что надо – улики, на которые можно было бы опереться.
…Самолет резко наклонился, снижаясь к горам. Харм вспомнил, как два года назад он летел в Аризону на встречу в Темпе. Чувство возбуждения в животе. Но утром перед встречей он был совершенно спокоен, идя со своим портфелем, полным бумаг и денег. Он спокойно прошел, не задумываясь, не опасаясь, прямо в западню. У него плохой нюх на ловушки.
Ния в самолете спала. Спала она и в машине по дороге из Альбукерке. Проснулась только, когда они въехали в Санта-Фе. Куинтана ждал их возле дома Харма. Он сидел в машине без опознавательных знаков и читал газету. Они поздоровались. Куинтана обратился к Нии:
– Я понимаю, вы испугались. Но, пожалуйста, не сбегайте никуда больше, как в тот раз. Если дело, действительно, обернется плохо, мы кое-что предпримем.
– Например, спрячете меня? – спросила Ния. – Я и пыталась залечь на дно.
– И без особого успеха, верно? – сказал Куинтана. – Забавно. Одни пытаются спрятаться, и их очень легко найти. Другие исчезают, и их невозможно обнаружить. Обычно исчезают дети. Стычки с опекунами, похищение. Но, мисс Уайтт, если вы вновь почувствуете охоту к перемене мест, то я вам посоветую следующее – сообщите мне или мистеру Боланду, что случилось. Нам тоже нужна ваша помощь.
Харм открыл дверь и улыбнулся Куинтане. Дом был в безупречном порядке. Все прибрано и расставлено по местам.
– Спасибо, – поблагодарил он.
– Никаких проблем, – ответил Куинтана. – Не знаю, понадобится ли нам план мисс Уайтт. Я не отбрасываю его, но у нас есть кое-что сейчас, над чем можно было бы поработать. Я послал человека за письмами и отчетом из судебной лаборатории сегодня утром, как вы и просили меня. В некоторых письмах обнаружены образцы волос, мы провели их анализ. Готовится ордер на обыск не только помещений Джакобсов и комнат Дэна Хоува, но и на личностный осмотр. Это означает, что мы можем обыскать человека. Нам необходимо получить образцы волос, чтобы сравнить их с найденными в письмах. А также снять отпечатки пальцев. Все это займет немного времени. Мы не хотим ввязываться неподготовленными. Нам еще предстоит получить разрешение судьи и доказать, что наш случай правдоподобен. Очень важно, каким способом мы получаем информацию. Можно собрать достаточное количество улик, чтобы пригвоздить обвиняемого, а на суде он опровергнет все наши доказательства.
Куинтана походил по комнате, осмотрелся.
– Я бы на вашем месте не оставался здесь. Сюда уже врывались однажды. Понадобится место для жилья, дайте мне знать. У меня полно родственников. Может быть, это – не четырехзвездочный отель, мисс Уайтт, но в тех домах готовят лучшие блюда, какие только можете представить. И большинство моих родственников чертовски здорово стреляют. Особенно женщины, – он направился к двери, потом обернулся. – И еще одно. Я даже не знаю, почему эта штучка привлекла мое внимание. Мы нашли, когда убирали здесь, – он вытащил из кармана маленькое черное перо. – Это единственная вещь, которая выделялась среди остальных, – сказал он. – Ния, у вас нет шляпы с перьями? Или платья?
