– Ния, это незаконное утаивание.
– Это ты утаиваешь, – ответила она.
– У меня есть разрешение.
Она перегнулась через стол, взяла его за руку.
– Ты все преувеличиваешь, – сказал Харм. – Тебя знобит, да?
– Это называется страх, – тихо ответила Ния. – Леонарду нравилось, когда я впадала в подобное состояние. Он считал, когда мне страшно, когда я боюсь – то играю исключительно.
– Если мы благополучно проведем задуманное, тогда, надеюсь, он прав.
– Я тоже, – сказала она. – Знаешь, сегодня я подумала о, действительно, странных вещах. Я говорила тебе, что после взлома, мне казалось, что в спальне чего-то не хватает. Так случается, когда привыкаешь к вещи, перестаешь ее замечать. Потом она вдруг исчезает, и ты никак не можешь вспомнить, что пропало.
Харм кивнул.
– Я поняла. Я вспомнила в то утро, в гостинице, когда собирала вещи. Я вспомнила, как пропал халат из домика на ранчо. Так вот, это уже вторая пропажа. У меня исчез еще один халат. Тот, который Леонард купил мне в Париже. Я надевала его, когда мы путешествовали. И только тогда, когда была с ним. Целый год или около того я просто не видела халата. Он был шелковый, цвета шампанского. Харм, я думаю, что его украл тот человек, который ворвался в мой дом в Каньоне Лорель.
– Что тебя заставляет так думать?
– Как-то странно. Леонард вдруг спросил у меня о халате. Фактически, это последнее, что он мне сказал. Он вернулся с дороги и спросил, что стало с ним. А халат исчез из моего дома той весной. Я не хватилась его, потому что мы с Леонардом перестали бывать вместе. Я просто чувствовала, что из гардероба что-то исчезло.
Над ними склонилась официантка.
– Простите, – сказала она. – Вы – мисс Уайтт?
Ния кивнула.
– Вас просят к телефону. Аппарат в конце бара.
– Ты говорила кому-нибудь, что мы пойдем сюда? – спросил он.
– Ты говорил Дьердь, – прошептала Ния, испуганно взглянув на Харма. – Она спросила, и ты ответил.
Ния отодвинула стул, но Харм удержал ее.
– Подожди. Мне это совсем не нравится. Ты слишком заметна. Как только выйдешь на середину зала, ты будешь, словно на сцене.
Ния огляделась – маленькие окна, выходящие на улицу, широко распахнутые створки стеклянных дверей.
– Ты думаешь, что кто-то, вооружившись винтовкой с оптическим прицелом, засел на каменной стене перед церковью?
– Он уже наблюдал за нами однажды, помнишь? Он снял нас на пленку, а мы даже на заметили, где он находился.
– Почему бы тебе не пойти со мной? – предложила Ния.
– Я принимаю твое приглашение, – произнес голос в телефонной трубке, она не узнала его.
Мужской голос, почти шепот. Легкий иностранный акцент. Длинные гласные, твердые согласные. Восточная Европа. Но на Мирину совершенно не похоже. И, определенно, голос мужской.
Харм прислушиваясь, теснее прижался к ней.
– Но, конечно, твой выбор места встречи совершенно не подходит. Дураку понятно, что ты готовишь ловушку. Как бы ты сказала: установка декораций.
– Неправда, – ответила Ния. – Я хочу жить. Я понимаю, что смогу жить, только если буду рядом с тобой. Мне приходится уступить, и я сделаю это. Я только жду твоих указаний. Скажи мне просто, чего ты хочешь. Говорю тебе – я готова. Ты пленил меня. Не могу поверить, что, действительно, слышу твой голос.
– А я не могу поверить, что в твоем голосе слышится готовность следовать за мной.
– Говорю тебе, что хочу быть с тобой. Хочу уехать. Хочу, чтобы ты увез меня из этого сумасшедшего дома. Скажи мне только, что делать.
– Мне очень жаль Леонарда, Ния. Я знаю, как сильно ты любила его. Ты должна мне поверить, что я не имею отношения к его смерти. Но я знаю, кто его убил. Именно поэтому мы должны уехать сегодня вечером. Потому что следующая очередь – наша. Мы оба на мушке. Для нас обоих готовится западня. Времени почти не осталось.
Ния прислонилась к стене за баром, испуганно уставилась на Харма, снова огляделась. На виске, прижатом к телефонной трубке, пульсировала жилка.
– Я хочу, чтобы ты приехала в Эль Нидо, – продолжал незнакомец – Сегодня вечером, около десяти. Жди в баре. Я проверю, одна ли ты приехала. Или обманываешь меня. Тебе позвонят. Я скажу, что делать дальше. Мы встретимся на моих условиях. Или не встретимся вообще. Все должно быть точно и правильно. Ты поняла?
– Эль Нидо, ресторан за Тесукве, – повторила она. – Десять. Одна. Прекрасно.
– Ния? – спросил он.
– Да?
– Ты боишься?
Она ничего не ответила. Через несколько секунд голос зазвучал по-другому. Акцент исчез. Но она никак не могла узнать, кто звонит.
– Я очень люблю тебя. А ты всегда была вне досягаемости для меня. Я не хочу, чтобы ты боялась меня. Я не знаю, как могу удостовериться, убедиться, что ты хочешь быть со мной. Что ты, действительно, выбрала жизнь со мной по доброй воле. Ты не лжешь мне?
– Но; дорогой, у меня нет выбора. Ты – моя воля.
В трубке послышался смех.
