пошутить не оказалось. – Командиров роты и взвода вы будете видеть не очень часто, зато меня каждый день. И, возможно, каждую ночь. Особенно в ночных кошмарах.
Кисс ощерился в довольной улыбке.
– Теперь я вам буду вместо мамы и папы. Если кому-нибудь что-то понадобится – можете смело обращаться ко мне, а я подумаю и, скорее всего, откажу. – Кисс прошёлся вдоль строя. – Итак, вы пришли сюда, чтобы стать настоящими солдатами. Уже через неделю из вас выйдут все гражданские замашки вместе с мамиными пирожками, через две – вы полностью проникнетесь воинским духом, а через три – вы будете меня умолять убить вас сразу, а не постепенно, как это я обычно делаю. А делаю я всё очень тщательно, уж будьте уверены. Значит так, мерзавцы, сегодня у вас по плану начальства должен быть день адаптации. А также всю следующую неделю. Но я спланировал совсем другую программу.
При этих словах сержанта взвод невольно вздрогнул – маниакальный блеск в его глазах сулил, как минимум, неприятности. Кисс был высок, физически крепок, но мутные глаза и неуверенность движений выдавали его склонность к употреблению алкоголя. Как выяснилось позже, он из этого состояния не выходил даже во время несения боевого наряда. Впрочем, это было справедливо и по отношению к множеству других командиров всех рангов.
Тем временем, Кисс продолжил свою ознакомительную речь:
– Вы должны запомнить одну и самую главную вещь: во флоте и в армии вы не люди. Вы – солдаты! Отсюда следует, что вы должны руководствоваться Уставом во всех случаях. Устав определяет очень точно, сколько солдату надо калорий в день, чтобы он не подох с голоду и мог исправно нести боевое дежурство, когда, сколько и чем он должен заниматься, когда спать, когда есть и когда развлекаться с женщинами. Кстати о последних: женщин вы не увидите еще очень долго, так что можете зашить свои ширинки. Кто- нибудь из вас читал Устав?
Ответом послужило мертвое молчание – ну какому разумному человеку придёт в голову читать воинский устав по доброй воле? Кисс ухмыльнулся:
– Тогда запомните первую заповедь солдата: 'Командир всегда прав'. И любой, слышите, любой приказ командира должен быть выполнен. Бывают, конечно, случаи, когда командир неправ, тогда вы вспоминаете первую заповедь и выполняете приказ. Ясно? Будем считать, что все поняли. Кто-нибудь из вас видел роботов-уборщиков?
Присутствующие удивились несуразности вопроса.
– Да ведь они есть в каждом доме, – послышался голос из строя.
– Правильно. А теперь запомните: в нашей части нет ни одного робота-уборщика! Зато здесь имеется куча дрэка, именуемая курсантами. И вы будете делать уборку без помощи роботов: подметать плац, драить полы, стирать…
– Простите, сэр, но роботы для того и сделаны, чтобы помогать людям, – попытался кто-то возразить.
– Во-первых: вы уже не люди, как я сказал, и даже ещё не солдаты, а курсанты. Это – две большие разницы. Или три? Ну, неважно. Поясняю: наличие отсутствия роботов-уборщиков создано для того, чтобы вы в свободное от несения службы и обучения время не шлялись где попало, а были заняты делом.
– Правду говорили, что в армии все круглое – носят, а квадратное – катают.
– Кто там это сказал? – прорычал Кисс. Никто, разумеется, не сознался. Сержант свирепо оглядел взвод. – Еще раз подобное услышу – пеняйте на себя. А сейчас, левое плечо вперед, шагом марш!
Взвод зашагал… кто вправо, кто влево, в итоге строй моментально рассыпался. Кисс рассвирепел:
– Тупицы! Я же сказал 'левое плечо вперёд'! Вы не отличаете правую сторону от левой? Понабрали валшахских баранов на мою голову! Запомните: при выполнении данной поясняющей команды солдат должен повернуть направо, выполняя захождение левым плечом вперёд. Поняли? Не поняли? Всё с вами ясно. Что ж, сегодня в свободное время будем учить строевой Устав. Равняйсь! Смирна-а! Шагом марш!
Взвод, дружно топая, правда, невпопад, пошел за Киссом. Каждые три секунды слышались его окрики 'Подровняйся! Смотреть вперед! Разговорчики в строю!' и тому подобные. Оказалось, что замкомвзвода их привел на склад. Начальник склада, жирный прапорщик с громадными обвислыми усами и не менее громадным обвислым животом, хмуро оглядел новоприбывших.
– Встать в очередь к этому окну, а затем по одному в эту дверь!
Курсанты выстроились в очередь. В окошке оказался обычный считыватель, который идентифицировал личность. А за дверью оказался склад, где их обмеряли и тут же выдавали несколько комплектов формы, упакованные в коричневый хрустящий пластик.
Лин, глядя на то, как быстро убывает стоящая очередь, шепнул Петру на ухо:
– Надо отдать должное – эта процедура у них поставлена хорошо.
Процедура была, и в самом деле, отлажена до автоматизма. Здоровенный сержант с ловкостью карточного шулера обмерял курсантов и пихал их дальше с листочком в руке, где указывались размеры головы, шеи и прочих частей тела. Жирный прапорщик рыкал, как заведенный: 'Давай лист! Прямо и налево!' Создавалось отчётливое впечатление, что других слов он просто не знает, но, как выяснилось, словарный запас складского работника не ограничивался только пятью словами. Когда щуплый курсант хотел спросить что-то у начальника склада, в ответ раздался поток отборной брани, а в конце послышалось традиционное 'Давай лист! Прямо и налево!' Обработанный таким образом взвод, пройдя 'прямо и налево', оказался в большой комнате, где курсантам предстояло облачиться в новенькое обмундирование.
Кисс, глядя на подчинённых, неумело примеряющих форму, опять разошелся:
– Быстро снимаем гражданское тряпье! Каждый подходит сюда и ложит свои вещи вот в такую коробку.
– Кладёт, сэр! – поправил Кисса кто-то.
Он обернулся, ожёг свирепым взглядом курсантов, но те молча ели его глазами.
– А я что сказал? Разве непонятно? Значит, ложите вещи в коробку, после чего пишете свое имя на верхней крышке. Ваши гражданские вещи будут храниться дома, туда их пошлет интендантская служба. Если у кого-то имеется драгоценное и неёмкое имущество, можете сдать на хранение, опять же в интендантскую.
– Зачем подписывать, если можно наклеить идентификационную карточку? – послышался новый вопрос.
Кисс, к удивлению присутствующих, на этот раз даже не рассердился, а снисходительно пояснил:
– Маркер дешевле идентификационной карточки. К тому же, какая разница, подписаны посылки или на них карточки, если половина до назначения не дойдёт?
– Да вы что! – возмутился щеголеватого вида парень. – Я за этот костюм сто тридцать кредиток отдал!
– Тем более не дойдёт, – хладнокровно заявил Кисс.
Когда 'гражданское тряпье' было упаковано, а коробки подписаны и сданы на склад, курсанты принялись облачаться в военную форму. Форма была удобной: высокие ботинки из прочной, пористой пластмассы, брюки и куртка с великим множеством карманов, несколько ремней и берет. Кисс продолжал лекцию, попутно давая наставления:
– Всем надеть первый комплект формы. В нем вы будете одеты все время, пока будете учиться здесь, Это ваша основная одежда. Курсант, как фамилия?
– Курсант Браухшвайгер, сэр! – чётко отрапортовал щуплый парнишка.
– Браух… как?
– Браухшвайгер. Это очень древняя фамилия…
– Молчать! Меня не интересует твоя родословная. Я бы хотел обратить ваше внимание на курсанта Бр… на этого курсанта. Если вы желаете знать, как НЕ следует надевать форму, то можете посмотреть на него. Это ремень предназначен для поддержания брюк, а на этот – вешаются штык-нож, фляга, патронташ и прочее оборудование. Курсант, для чего вы нацепили два ремня на талию? Два наряда на работу.
– Угу, – подтвердил Браухшвайгер.
– Не 'угу', а 'так точно, сэр!' Еще три часа строевой подготовки в личное время!
– Так точно, сэр! – выпалил несчастный.
