туда ходить.
—Странное время она назначила, — произнесла Крис. — В середине дня люди стараются не выбираться в пустыню. Мы даже проверили резонность этого правила на собственном горьком опыте.
Пауло тоже считал, что час для встречи выбран довольно стран-ный. Но он не хотел упустить шанс; он боялся, что Валгалла передумает, несмотря на его кольцо и прочие обстоятельства.
Он сменил тему, и Крис ощутила его беспокойство. Теперь они вновь говорили на отвлеченные темы. За разговорами они выпили бутылку вина, и Крис захотелось спать. Пауло предложил вернуться в номер.
—Не знаю, стоит ли тебе идти со мной завтра, — снова начал он.
Крис уже насладилась всем: угощением, красивым интерьером, беседой с Пауло. Она получила удовольствие, лишний раз удос-товерившись в том, как хорошо знает этого мужчину. Но пора уже было дать ему окончательный ответ.
—Я пойду с тобой. Что бы ты ни говорил.
Пауло рассердился. Он заявил, что в ней говорит ревность, и она только все испортит.
- К кому это я тебя ревную?
К валькириям. К Валгалле.
-Глупости!
-Это мой путь. Я привез тебя сюда, потому что хочу, чтобы ты была со мной. Но есть вещи, которые я должен делать один.
-Я пойду с тобой, — сказала она решительно.
-Прежде тебя никогда не интересовала магия. Что изменилось?
-Я отправилась в путь вместе с тобой. И я уже просила тебя не бросать меня посреди дороги, — ответила Крис, завершая разговор.
Стояла оглушительная тишина.
Все спрятали глаза от ослепительного света за солнцеза-щитными очками. Все, кроме Крис и Валгаллы. Крис сняла свои, чтобы ни в чем не уступать Валгалле и смотреть той прямо в глаза.
Она уже довольно долго выдерживала взгляд валькирии.
Прошло еще несколько минут. Никто не произнес ни слова. Вообще, единственным словом, произнесенным с момента их появления в назначенном месте, было сказанное Пауло одино-кое: «Хелло!» Ему никто не ответил; а Валгалла просто подошла к Крис и стала смотреть ей в глаза.
Так они и стояли.
«Мы, наверное, уже минут двадцать этим занимаемся», — подумала Крис.
На самом деле она плохо себе представляла» сколько прошло времени. Ослепительное солнце, жара и полная тишина дезориентировали ее.
Пытаясь отвлечься, она стала думать о месте, куда они приехали. Оно находилось у подножия горы. Прекрасно, в этой пустыне вновь появились горы! За спиной Валгаллы виднелся вход, закрытый решеткой, который вел куда-то в глубь горы. Крис попыталась представить, куда он может вести, и обнару-жила, что способность соображать у нее явно ухудшилась — примерно также, как в тот день, когда они вернулись с соляного озера.
Валькирии, верхом на лошадях, молча выстроились полукругом; головы у них были повязаны платками на манер цыганок или пиратов. Только у Валгаллы платок был не на голове, а на шее. На нее солнце, кажется, не действовало.
Никто из них не потел и не покрывался испариной — воздух здесь был таким сухим, что влага испарялась мгновенно, как и объяснял Тук. Крис ни на минуту не забывала, что на такой жаре организм быстро обезвоживается, и перед выходом выпила воды, сколько смогла, приготовившись к полуденной пустынной жаре. И еще соответственно оделась, чтобы защитить себя от палящих лучей.
«Она словно раздевает меня взглядом — думала Крис. — Не так, как это делают мужчины на улице, — нет, совсем иначе...»
Она понимала, что это не может продолжаться вечно. Предел существовал. Ей было неведомо, как она поймет, что он насту-пил, в то время как сокрушительное действие солнца должно было проявиться очень скоро. Но пока все застыли в неподви-жности — и это случилось из-за нее, ведь она настояла на своем и пришла сюда вместе с Пауло. К «посланникам богов, ведущим героев на смерть, а затем — в рай».
Возможно, она совершила большую ошибку, но теперь было слишком поздно. Правда, Крис пришла сюда потому, что сде-лать это ей велел ангел. Ангел-хранитель сообщил ей, что Пауло потребуется ее присутствие.
«Нет, это не ошибка. Ангел настаивал на том, чтобы я была здесь», — подумала она.
Да, она вступила в контакт со своим ангелом! Но об этом пока никто не знал, даже Пауло.
У нее начала кружиться голова; можно не сомневаться: скоро она потеряет сознание. Но она должна вытерпеть все до конца — дело было уже не в том, чтобы всегда следовать за мужем, не в приказе ангела и не в ревности. Тут была задета ее женская гордость — в противостоянии с другой женщиной.
-Надень очки, — посоветовала Валгалла. — Ослепнешь.
-Ты же без очков, — ответила Крис — И не боишься.
Валгалла сделала знак рукой — и ослепительный свет внезапно нестерпимо усилился.
Держа в руках металлическую сбрую, валькирии направляли солнечные зайчики прямо в глаза Крис. Сверкающий полукруг ослепил ее, она нахмурилась, но продолжала смотреть на Валга-ллу. Вдруг все поплыло у нее перед глазами. Силуэт Валгаллы стал расти, а сознание — меркнуть. Крис почувствовала, что падает, — и в этот момент ее подхватили руки в кожаных перчатках.
Пауло видел, как Валгалла подхватила падающую Крис. Всего этого можно было избежать. Он мог проявить больше настойчи-вости и уговорить жену остаться в гостинице — что бы она себе ни воображала. С того момента как Пауло увидел брошь Валгаллы, он знал, откуда берут свое начало обычаи валькирий.
Они тоже видели его кольцо — и знали, что он уже выдержал множество испытаний. Знали, что его трудно будет испугать. Но они должны были любым способом испытать силу характера любого новичка, входящего в их сообщество. Даже если этот новичок — его жена.
При этом они не имели права препятствовать— ни Крис, ни кому-либо еще — узнать желаемое, получить от них знания. Потому что дали обет. все тайное должно стать явным. Крис проходила проверку на наличие мужества — первого из тех главных качеств, которыми должны обладать люди, вставшие на духовный путь.
Валькирия обернулась к Пауло: — Помоги.
Пауло подхватил жену, они вдвоем отнесли Крис в машину и уложили на заднее сиденье
—Не бойся, она скоро очнется. Правда, с сильной головной болью.
Пауло не боялся. Он гордился своей женой.
Валгалла направилась к своей лошади и вскоре вернулась к ма-шине с фляжкой; Пауло заметил, что она успела надеть темные очки. Видимо, силы у самой валькирии тоже были на исходе.
Валгалла смочила Крис лоб, запястья и виски. Та открыла глаза, поморгала и села.
-Разорвать договор, — произнесла она, глядя на валькирию.
-Интересная ты женщина, — ответила и, проведя рукой по ее лицу. — Надень очки.
Потом она так же ласково погладила Крис по голове. И хотя обе теперь были в черных очках, Пауло знал, что они продолжают смотреть друг другу в глаза.
Они подошли к странной решетчатой двери в скале.
Валгалла обернулась к остальным валькириям: - Во имя любви. Во имя победы. И во имя славы Господней.
Тем же девизом пользовался Ж. Так говорят те, кто знается с ангелами.
Лошади, до той минуты стоявшие неподвижно, словно ожили. Валькирии, лихо погарцевав, как днем раньше у придорожного кафе, помчались прочь и через несколько минут скрылись за горой.
Валгалла повернулась к Крис и Пауло.
Давайте войдем, — сказала она. Это была не совсем обычная дверь — только решетка с табличкой, которая гласила:
ОСТОРОЖНО!
ВХОД ВОСПРЕЩЕН ФЕДЕРАЛЬНЫМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ
НАРУШИТЕЛИ ПОНЕСУТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПО ЗАКОНУ
— Не верьте этой надписи, — сказала валькирия. — Не станут они тратить силы на охрану этой норы.
Это была старая заброшенная шахта. Валгалла зажгла маленький светильник и осторожно, чтобы не стукнуться головой о низкие крепежные балки, пошла вперед. Пауло заметил, что деревянный настил кое-где провалился. Идти по нему, вероятно, было опасно, но думать об этом сейчас не приходилось.
Чем глубже они спускались, тем ниже опускалась температура, и наконец наступила приятная прохлада. Пауло тревожила мысль, хватит ли им воздуха, но Валгалла двигалась так уверенно, словно знала это место очень хорошо, — значит, она была здесь много раз и с ней ничего не случилось. И об этом тоже думать было не время.
Они шли так минут десять, и наконец валькирия остановилась. Жестом она предложила им сесть. Они уселись кружком на полу штольни, а в центр поставили светильник.
— Ангелы... — произнесла Валгалла. — Ангелов может увидеть лишь тот, кто принял свет. Тот, кто разорвал договор с тьмой.
— У меня нет договора с тьмой, — ответил Пауло. — Договор был. Но я уже разорвал его.
— Я говорю не о договоре с Люцифером, или сатаной, или... — она начала перечислять имена демонов, и выражение лица ее было странным.
— Не произноси эти имена, — перебил Пауло. — Бог — в слове, и дьявол тоже.
— Похоже, ты хорошо усвоил урок, — рассмеялась валькирия. — Теперь тебе нужно разорвать договор.
— У меня нет договоров со злом, — повторил Пауло.
—Я имею в виду твой договор поражения.
Он вспомнил слова Ж.: люди уничтожают то, что сильнее всего любят. Но Ж. не упоминал ни о каких соглашениях; он знал Пауло достаточно давно и мог быть уверен: договор со злом его ученик разорвал уже давно. Тишина в шахте была страшнее без-молвия пустыни. Не слышалось ни звука — только голос Валга-ллы, зазвучавший с какими-то неожиданными интонациями.
-У нас есть договор, — настойчиво повторила она, — у тебя и у меня: не побеждать, когда есть возможность победить.
-Никогда я не заключал такого договора, — в третий раз сказал Пауло.
-Такой договор заключает каждый. В определенный момент жизни все мы вступаем в подобные соглашения. Вот почему в воротах рая стоит ангел с огненным мечом. Чтобы пускать туда только тех, кто разорвал такой договор.
«Да, она права, — подумала Крис. — Наверное, каждый заключает такой договор».
-Как по-твоему, я привлекательна? — вновь сменив тон, спросила Валгалла.
-Да, ты красивая женщина, — ответил Пауло.
-Однажды, еще в подростковом возрасте, я увидела, как плачет моя лучшая подруга. Мы с ней были неразлучны, обожали друг друга, и я, конечно, спросила, что случилось. Она не хотела говорить, но я настаивала, и подруга в конце концов призналась, что ее парень влюбился в меня. В тот день, сама того не подозревая, я и заключила такой договор. Сама не понимая, почему, я начала толстеть, перестала следить за собой, стала непривлекательной. Все потому, что я подсознательно начала считать свою красоту проклятьем: ведь она причинила боль моей лучшей подруге. Довольно скоро, — продолжала валькирия, — я перестала видеть в жизни какой-либо смысл, стала сама себе безразлична. Дошло до того, что жизнь стала казаться мне невыносимой: я подумывала о том, чтобы умереть. Как видишь, — рассмеялась Валгалла, — я разорвала договор.
-Да, верно, — ответил Пауло.
-Да, это правда, — подтвердила Крис — Ты очень красивая.
-Мы сейчас в самом центре горы, — продолжала Валгалла. — Снаружи сияет солнце, а здесь сплошная темень. Но здесь прохладно, можно даже спать и ни о чем не беспокоиться. Это- тьма договора.
Она подняла руку к застежке-молнии на своей кожаной куртке.
—Порви этот договор, — произнесла она. — Во имя славы Господней. Во имя любви. И во имя победы.
Валгалла медленно расстегнула «молнию». Под курткой у нее не было никакой другой одежды.
Между обнаженными грудями в свете фонаря поблескивал медальон.
—Возьми его, — сказала валькирия.
Пауло взял в руки медальон: на нем был изображен архангел Михаил.
—Сними его с меня.
Пауло снял медальон и продолжал держать его перед собой в руках I
—Возьмитесь за него оба.
—Я не хочу видеть своего ангела! — вдруг вырвалось у Крис. — Мне это не нужно. Мне хватит разговора.
Пауло не стал протягивать ей медальон.
—Я говорила со своим ангелом, — уже спокойнее продолжала Крис. — Я знаю, что могу это делать, и мне вполне достаточно.
Пауло не поверил ее словам, но Валгалла знала, что это правда. Она прочла это по глазам Крис, когда они стояли перед входом в шахту. Она узнала и то, что это ангел велел Крис прийти сюда с мужем.Тем не менее проверку на храбрость устроить нужно было. Так предписывала Традиция.
—Ладно, — произнесла валькирия и быстрым движением погасила светильник, Воцарилась полная темнота.
—Надень шнурок себе па шею, — сказала она Пауло, — Сложи руки как для молитвы и держи медальон в ладонях.
Пауло сделал, как она сказало. Ему было не по себе в полной темноте; он начал вспоминать события, которые предпочел бы забыть навсегда.
Он почувствовал, что Валгалла приблизилась к нему сзади, и ее ладони коснулись его головы,
Темнота качалась осязаемой. Сюда не проникало ни малейшей толики света.
Валгалла качала читать молитву на непонятном языке. Пауло сначала пытался понять, что за слова она произносит. Но вдруг почувствовал, что медальон у него в ладонях нагрелся и стал горячим. Тогда он сосредоточил внимание на руках. Темнота стала меняться. Перед ним поплыли различные сцены из его жизни. Свет, тень, свет и тень - и Пауло вновь погрузился во мрак.
—Я не хочу это вспоминать, — взмолился он, обращаясь к валькирии.
- Вспоминай! Что бы это ни было вспомни все, по последней минуты!
Темнота заброшенной шахты пробуждала в его памяти давний забытый ужас – ужас, который он испытал четырнадцать лет назад.
