придут в себя, и тогда нам точно не уйти живыми… Подхватив своих тоже обалдевших спутников, я ринулся к переулку. Нырнув туда, мы перешли на бег. Уже немолодой Цадок задыхался, но не жаловался — прекрасно представлял, что будет, если нас догонят. А нас догоняли! Как я и предполагал, уже через полминуты сзади раздался множественный топот ног. Но бежать уже оставалось недалеко, и вскоре прочные ворота захлопнулись за нашими спинами. Из дома выбежали многочисленные домочадцы, и подбежавшая толпа, оценив соотношение сил, рассеялась, осыпая нас проклятиями. Но некоторые остались…
Военный совет, состоявший из меня, Цадока и еще двух его близких родственников, заседал на втором этаже, в кабинете хозяина дома. Мы уже остыли после стычки и могли более-менее спокойно обсудить сложившееся положение. Никакого раскаяния я не чувствовал. Напали — ответил. Интересно, существует ли тут уже понятие «превышение пределов необходимой обороны»? Даже если и нет, то все равно перспективы открывались не самые радужные. Убийство уважаемого горожанина — это не шутки, даже если убийца — христианин. А уж если еврей… Хотя даже в этом случае можно было бы, наверное, отделаться штрафом, но Гильдия ткачей такой шанс разделаться с конкурентом не упустит. В пользу чего свидетельствовали группки людей, оставшихся у ворот дома явно для наблюдения и предотвращения нашего побега, пока другие подзуживают народ.
Навидавшийся на своем веку всякого Цадок уверенно предположил, что погром начнется уже сегодня через пару часов, несмотря на наступившую темноту. На вопрос, могут ли помочь городские власти, он лишь грустно усмехнулся. По общему мнению присутствующих, если нападающие соберут около сотни вооруженных мужчин, то удержать их нашими силами от проникновения через забор не удастся. А ведь они соберут наверняка гораздо больше! В комнате повисло тягостное ощущение полной безнадежности. Один из Цадоковых родственников начал бормотать молитву, второй, помоложе, отправился налаживать оборону. Без сопротивления сдаваться никто не собирался.
А я поймал за рукав собиравшегося было присоединиться то ли к первому, то ли ко второму Цадока и потащил того в алхимический уголок его кабинета. Возникла тут у меня мысль продолжить неожиданно удачно начатое вечером представление, раз уж так получилось. Может быть, сработает и во второй раз, только теперь надо продемонстрировать что-либо более внушительное. И это более внушительное я и собирался сейчас по-быстрому соорудить.
Подтащив упиравшегося и не понимающего, чего от него хотят, хозяина кабинета к столу, начал с инвентаризации имеющихся в моем распоряжении химических материалов. Прежде всего достал ранее замеченную глиняную баночку с желтоватым веществом. Присмотрелся — оно! Сера! Полдела уже сделано! Распорядился принести из кузницы древесного угля и растереть его в порошок. Лучше бы, конечно, каменного, но и древесный сойдет. На всякий случай постарался объяснить Цадоку, что представляет собой селитра, и поинтересовался, не завалялось ли у того случаем пары мешков? Не завалялось. Ну и ладно! Конечно, при большом желании и наличии некоторого времени можно было бы попытаться добыть селитру из навозной кучи на конюшне с помощью кое-каких фокусов, но ни первого, ни тем более второго у меня в распоряжении не имелось. Поэтому вариант с изготовлением пороха остается про запас. И хорошо! Хватит уже на сегодня трупов!
С некоторым замиранием сердца спросил у Цадока: остались ли запасы «солнечного металла», то бишь магния, который тот добыл для своего дурацкого заклинания? К моему великому облегчению, он утвердительно кивнул. Я требовательно протянул руку — время не ждет. Купец, прогнав из кабинета своего все еще молящегося родственника, отпер замаскированную шкафом дверцу давешнего тайника и извлек из него небольшую крынку, как для молока. Открыв крышку, я обнаружил, что крынка на четверть заполнена порошком так нужного мне сейчас металла. Не много, но для одного представления хватит с избытком. Теперь подобрать нужное соотношение. Если состав дымного пороха мне был известен из справочников с точностью до процента, то с магниевыми вспышками я имел дело только в очень юном возрасте. Мелкое хулиганство с доведением прохожих до инфаркта начиненными смесью магния и соскребенной со спичечных головок серы болтами осталось лишь в виде яркого воспоминания из веселого советского детства. А вот точный состав подзабылся! Ну, ничего, это уже мелочи, сейчас подберем!
Эксперименты, проводимые с маленькими порциями смеси в каменной ступке с помощью каменного же пестика, много времени не заняли. Вскоре нужные пропорции магния, серы и угля в смеси были подобраны. Дело оставалось за выбором способа ее применения. Эх, в том же самом детстве к нашим услугам имелась расположенная неподалеку свалка промышленных отходов. Чего там только не было! При желании, думаю, там можно было собрать даже ядерный реактор! И хотя вход на желанный Клондайк охранял злобный дед с заряженным солью ружьем, остановить отправившихся на дело малолетних сталкеров этот цербер был не в состоянии.
Здесь же выбор ограничивался либо стеклянными, либо бронзовыми сосудами. А как обеспечить воздействие, необходимое для зажигания? Ударный, увы, исключался, так как в состав спичечной серы входила и бертолетова соль, которой у меня не имелось. А чистая сера от удара не возгорается. Поджечь смесь с помощью фитиля? У меня нет селитры для его изготовления, и, кроме того, горит он долго и ненадежно. А мне надо, чтобы сработал сразу. После короткого мозгового штурма выход был найден. В алхимическом арсенале Цадока обнаружились маленькие продолговатые колбочки почти правильной цилиндрической формы из достаточно толстого стекла. Закрывались они деревянными пробками. Выкинув пробки, я взял колбочки и, прихватив кузнеца Давида, активно, с мощной секирой собственного изготовления в мускулистых руках занимавшегося подготовкой обороны двора, бегом направился в кузню. Там мы с Давидом быстренько отлили бронзовые цилиндрики величиной с мизинец и с выемкой на одном из концов. Подогнали их размер индивидуально под каждую захваченную колбочку: стандартизация здесь отсутствовала как явление, и величина внутреннего диаметра каждой колебалась в довольно широких пределах. Для лучшего скольжения я намазал поверхность получившихся кустарных ударников салом. Теперь засыпать заготовленную смесь (не многовато ли?), залить ее рыбьим клеем и утрамбовать на донышке колбы, вставить цилиндрики, их выступающую часть зафиксировать кусочком грубой ткани, перехваченным нитью у основания колбочки. Это чтобы ударник не вывалился раньше времени. Теперь только вставить уголек перед броском…
Ну вот и все! По идее, тяжелая бронза должна сориентировать колбочку в свободном полете ударником вниз, а продолговатая форма — исключить беспорядочное вращение. Так ли все это на самом деле — выяснится при применении. Тратить один из трех приготовленных снарядов на испытание мне не хотелось, да и времени на это уже не оставалось — за близким и показавшимся вдруг таким низким и ненадежным забором вновь усилился рев разъяренной толпы. Послышались глухие удары по воротам. И на этот раз толпа расходиться явно не намеревалась! Успел лишь согнуть конус из имевшегося в кузне тонкого медного листа. Получилось что-то типа матюгальника без ручки — простая, но неизвестная здесь еще вещь.
Вышел во двор. Там в состоянии крайнего напряжения уже собрались все домочадцы Цадока мужского пола, вооруженные кто чем. В неровном свете факелов выделялась небольшая, но организованная группа крепких мужичков с топорами в руках: приказчики и сопровождающие торговых караванов купца, люди бывалые и к оружию привычные. Это, как я понимал, и была единственная серьезная вооруженная сила в доме. К сожалению, крайне малочисленная — всего чуть больше дюжины человек. Остальные сгодятся только как массовка — большинство держат в руках дубины или кухонные ножи. Но, если у меня получится задуманное, проверять их способности к рукопашной не придется.
Попытался вызвать в себе то спокойное, уверенное состояние Терминатора, которое так помогло в логове ткачей. Получилось, но не очень. Ладно, времени на медитацию уже нет! Я вышел вперед, подозвал Цадока и главного приказчика, отвечавшего за подготовку обороны. Объяснил им, что и как надо делать. Пришлось прикрикнуть, чтобы не задавали ненужных сейчас вопросов, отвечать на которые решительно некогда. Вопросы, кстати, задавал только приказчик, а Цадок, похоже, окончательно уверился, что я тот самый легендарный защитник и есть, и уже был готов выполнять мои приказы беспрекословно.
Исполняя распоряжения, к забору возле ворот придвинули одну из стоявших возле конюшни телег. Забравшись на нее, я до пояса высунусь над забором. Ну что, пора? Дал знак рукой и, бережно придерживая драгоценные пузырьки, полез на телегу. За моей спиной громко и тревожно завыли шофары[11]. Я тем временем взял первую колбочку, вынул цилиндрик и
