— Пасут, говорю, тебя краснокрылые, ждут, когда я тебя покину. Знают — пока я с тобой, гавваха им не видать. Одно успокаивает: ниже они спуститься не могут, атмосфера не позволяет, а выше… там они довольно редкостные птички.
— Послушай, они производят впечатление высокоинтеллектуальных существ. Что они тут делают?
— Несомненно. Это своеобразный почетный караул Гагтунгра. Они высшие демоны, очень умны и хитры.
— В таком случае, у них есть реальная возможность перестать быть демонами.
— Как ты себе реально представляешь этот процесс? Это означало бы пойти против закона кармы, который является для них источником жизни. Бунтовать против этого закона — значит отвергнуть гаввах, как пищу, а это значит — перекрыть себе горло. После смерти, а демоны смертны, они опускаются на самое дно, где получают новое тело, самое плотное из возможных, и они страдают, как и все — по закону кармы. Излучениями их страданий восполняет убыль своих жизненных сил сам Гагтунгр. Вот так-то… А ты хочешь, чтобы они перестали быть демонами!
— А я все же верю, что когда-то это произойдет.
— Ты лучше верь, что не попадешь в заточение к этим интеллектуалам и прорвёшься сквозь их кордон, когда будешь спускаться на дно.
— Что мне на этом дне понадобилось? Скажи, пожалуйста! Я совсем туда не хочу.
— Да, ни один человек, имеющий здравый смысл, не желает побывать там. Но тот, кто стремится продать сиайру, прошел через логово Темного Властелина и укрылся на дне. И хочешь, не хочешь, а тебе пройдётся последовать за ним.
Они преодолевали очередной виток вокруг скалы, продираясь сквозь лиловую густоту. Неожиданно из-за поворота на них обрушился яркий белый свет, заглушая собой все вокруг.
— Привет, Жанна! — воскликнул воин Света и протянул девушке обе руки для приветствия. Она ответила тем же. Они жали друг другу руки и были очень счастливы встрече.
— Сколько зим, сколько лет! Михаил, я так давно тебя не видела, — не отпускала рук воина Света Жанна — молодая и очень красивая.
— Была у меня не служба, а службишка в «Сердце Скорпиона», — отшутился Михаил.
— Ах! — вскрикнула Жанна. — Ты был в системе звезды Антарес! В этом пекле! То-то я замечаю, что ты хромаешь на одну ногу.
— Поверь мне, Жанна, нет повода для волнения, будь спокойна. Посмотри на Алекса, наш разговор очень взволновал его.
— Что такое Антарес? — мрачно полюбопытствовал Алекс. — И в самом деле, Михаил, вы хромаете на одну ногу.
— Да ерунда, привычка с Земли. Я хромал с детства, но, переселившись в высшие миры, хромота исчезла, а привычка дает о себе знать, когда я испытываю волнение. Жанна своей красотой заставит трепетать любое мужское сердце.
— Кем вы были на земле, если не секрет? Воином? Угадал? — продолжал любопытствовать Алекс.
— Угадал! И воином, и поэтом, но был убит на дуэли, — прозаически ответил Михаил.
— Да… я, как сейчас помню, когда прозвучал тот выстрел у подножья Машука, заставивший замолчать твое сердце, — с грустью заговорила Жанна. — Вздрогнули от горя бездны миров Света, и от глубочайшего облегчения — бездны демонических миров. Они титанически потрудились, чтобы это произошло. Твоя миссия, данная тебе с детства, оборвалась — миссия вестника.
— Да, я и сам был немало удивлен: когда Ангел поднял меня с земли и нес — он плакал… и пел. Я узнал эти песни. Еще там, на Земле, ангел пел мне эти дивные светлые песни, в них была теплая вера и тихая скорбь. Эти песни Ангела я знаю с детства, я слышал их в моем сердце. Я многое знал, но не многое успел сказать в своих стихах. Что на Земле казалось непостижимым, стало очевидным и понятным, и я увидел причину, отчего песни Земли были для меня скучны, а Земная жизнь тесна.
— А сейчас? Вы счастливы, сражаясь в этих темных мирах? Здесь правит страх, — невольно оглядываясь по сторонам, спросил Алекс.
— Дух мой просветлен любовью и радостью. А страх… его нет. Я свободен. А сейчас мы освободим твоего друга шамана, а это дорогого стоит.
— Он здесь, — позвала Жанна, — застрял между двух скал, но, надо отдать ему должное, он сам терпелив, как скала, охраняет свои мешочки и баночки со снадобьями и ждет подмогу.
— Скажи, Михаил, что в этих мирах делает шаман? На Земле, как я понимаю, он лечил людей своими снадобьями.
— Не только… Гордыня привела его в эти мрачные миры.
— Ну вот, опять эта загадочная гордыня! Но что может быть плохого, когда человек гордиться своими делами, собой, родственниками… ну, да мало ли чем.
— Нет-нет! — Михаил развел руками, все равно, как удалил муть с поверхности воды. Не стоит путать гордость с гордыней. Гордыня… — Михаил помолчал. — Понимаешь, Алекс, именно с этим загадочным, как ты изволил выразиться, чувством совершаются многие преступления: убийства, кражи, подлоги.
— Не может быть!
— Может.
— И все же я не могу понять: как эта гордыня может затронуть шамана?
— Шаман был очень удачлив, он многое умел и знал, но однажды он решил, что сможет все, даже то, что может лишь один Бог. А, впрочем, ты можешь увидеть все своими глазами, тебе стоит лишь заглянуть в глубинную память шамана. Воспользуйся своим умением, а тем временем я и Жанна будем освобождать твоего друга. Я уверен, шаман не будет возражать против твоего вторжения. А вот он и сам, собственной персоной… Ну нельзя быть таким толстым, это же ужас! Смотри, его затянуло между скал почти по грудь. И еще немного, и он уйдет в другой слой, освободить его оттуда будет очень трудно… Как его угораздило туда…! — продолжал с удивлением Михаил.
— Адские силки, однако, — неопределённо ответил шаман, но неожиданно оживился, как будто в него влили хорошую порцию энергии. — Алекс! Как я рад, ты жив, однако. А твой враг, ну, тот, кто сиайру хочет продать, был здесь, однако, и ушел вниз, — спешил сообщить последние новости шаман. — Ты, однако, Алекс туда не ходи — там дно, там сам Темный Властелин, — шаман потупил взор. — Я скажу тебе правду, Алекс, из тех мест редко кто приходит назад.
— Это уже не имеет значения, — отозвался Алекс. — Ты не будешь противиться, если я поворочаю старый хлам твоих воспоминаний в твоей глубинной памяти. Поверь, для меня это очень важно.
— Просто необходимо, однако! Я и сам, припоминаю, хотел научить тебя кое-чему. Так что ройся, но у тебя очень мало времени — я освобожусь и, однако, совсем не желаю здесь задерживаться.
— Я постараюсь удовлетворить свое любопытство очень быстро, будь уверен.
— Приступай, — совсем обыденно дал разрешение шаман.
Жанна и Михаил вытворяли что-то невообразимое с адскими силками, пытаясь изъять шамана, а в это время Алекс погрузился в необыкновенный мир воспоминаний шамана. Бесконечно белое, как и бесконечно пустынное пространство предстало пред взором Алекса.
— Что это? — задал он вопрос, посланный в никуда.
— Снег, — прозвучал ответ.
— А-а, — вздохнул Алекс, — я знаю, что такое снег, но не видел его никогда. Непонятно откуда надвигается шум, он громче и громче… — тихо сказал Алекс, прислушиваясь.
— Это бегут собаки в упряжке, они тащат сани, — последовал ответ.
— Да, я вижу, появилась темная полоска у горизонта. Это собаки, они бегут очень быстро, шаман правит упряжкой, в санях — зашитая в ткань поклажа.
— Это тело умершей девушки, — пояснил шаман.
— Зачем это тело там? Ты везешь его, чтобы похоронить?
— Нет. Чтобы оживить, — откликнулся шаман.
— Не может быть! Прошло очень много времени с тех пор, как умерла эта девушка. Я вижу, ты, шаман, спешишь, и собаки бегут быстро и ясно, бегут они очень долго. Это видно. Вожак — самый
