рисковал получить намного меньше власти, чем имел.
В результате переговоров на Съезде в декабре 1992 года достигли компромисса: в начале 1993 года должен пройти референдум по новой Конституции России, а на пост премьер-министра Президент предложит несколько кандидатур. И Съезд рейтинговым голосованием выберет одного из кандидатов, набравших наибольшее число голосов.
14 декабря 1992 года Б. Ельцин внес пять кандидатур на пост председателя Совета Министров. Юрий Скоков набрал 637 голосов, Виктор Черномырдин — 621 голос, а Гайдар — 400 голосов.
Тогда Ельцин для окончательного решения внес единственную кандидатуру В. С. Черномырдина, и Съезд эту кандидатуру поддержал. Соответственно, Гайдар был отправлен в отставку со всех постов в правительстве [139].
Сам Гайдар считал, что его отставка — часть компромисса ради проведения референдума по новой Конституции России. Это соглашение не было выполнено, несмотря на уход Гайдара, что и стало причиной небольшой гражданской войны в октябре 1993 года [140].
C декабря 1992 по сентябрь 1993 года Егор Гайдар оставался директором Института экономических проблем переходного периода и консультантом Президента Российской Федерации по вопросам экономической политики. Позже он даже вернется в премьеры, но прежней власти никогда уже не будет иметь.
Остались все проблемы с Конституцией, то есть остался нерешенным главный вопрос всех революций — вопрос о власти.
Осталась проблема реформ в экономике: каким путем идти?
Осталась проблема форсированной прихватизации, и Ельцин был прямо заинтересован в ее продолжении: его «семья» активно наживала капиталы.
На месте осталась и проблема либерализации внешней торговли, вступления России в Международный валютный фонд.
Ельцин не мог пойти на сокращение зависимости от США: ему слишком важно было получить поддержку американцев в его борьбе с Верховным Советом. Он остро нуждался, чтобы Россию признали в границах 1991 года, чтобы США помогли России вывести ядерное оружие с территории Украины, Белоруссии и Казахстана, а главное — чтобы американцы признали легитимность Ельцина в борьбе с Верховным Советом.
А США ждали от Ельцина крупных уступок в области разоружения. Отсюда и договор СНВ-2, и другие соглашения. Ожидали, что Россия будет идти на дальнейшее сокращение советского военного потенциала.
В феврале 1992 г. Президент России Б.Н. Ельцин совершил первый официальный визит в Вашингтон. Хотя визит носил ознакомительный характер, в его ходе в Кэмп-Дэвиде была подписана Декларация о новых отношениях между РФ и США. Обе страны заявили о том, что не рассматривают друг друга в качестве потенциальных противников. В Декларации говорилось о готовности России и США сотрудничать в утверждении «общих демократических ценностей» и о стремлении США и России создать «новый союз партнеров». Еще речь шла о наличии для России и США «общих опасностей», хотя какие это опасности, не оговаривалось.
В июне 1992 г. Президент Б.Н. Ельцин отправился в Вашингтон вторично. В Вашингтонской Хартии российско-американского партнерства и дружбы, подписанной во время встречи, ничего не говорилось о «новом союзе партнеров». На языке дипломатов это означало, что то ли оба партнера, то ли один из них в первый раз погорячились и не будут форсировать сближение.
Вот что было сказано в Вашингтонской хартии 1992 года о «неделимости» безопасности Северной Америки и Европы: «Безопасность неразделима от Ванкувера до Владивостока». Получалось, что США признают «Европой» всю Россию до Владивостока, а Россия официально связывает свою национальную безопасность с национальной безопасностью стран НАТО. То есть обеспечение безопасности России мыслилось в контексте сотрудничества с НАТО, так получается.
Особо оговаривались принципы, которым российское руководство в проведении внутренней политики обязывалось неукоснительно следовать: демократия, свобода, защита прав человека, уважение прав меньшинств, в том числе национальных. Это был совершенно фантастический случай в российской истории: в документе, заключенном с иностранным государством, регламентировались внутренние дела России, особенности ее государственного строя. Фактически Москва признавала за Вашингтоном право быть арбитром в оценке ее внутренних дел.
Фактически Хартией задавался «кодекс поведения», набор морально-политических обязательств относительно проведения внутренних преобразований, которому российское руководство обязалось следовать. А ставить оценку будут в Вашингтоне.
Зато в июне 1992-го вступила в силу договоренность о предоставлении сторонами друг другу режима наибольшего благоприятствования. При этом США вовсе не отменили поправку Джексона — Веника 1974 года, и американская администрация смогла добиться согласия конгресса предоставить России режим наибольшего благоприятствования сроком всего на один год. На постоянной основе режим наибольшего благоприятствования России не предоставлен и сегодня, он так и дается каждый раз на один год. То есть если Россия будет себя плохо вести, США могут поставить ей плохую оценку и отменить режим в любой момент.
Конечно же, сокращались стратегические вооружения. Еще до вступления в должность нового президента 3 января 1993 года Дж. Буш-старший посетил Москву. В ходе его визита был подписан российско-американский Договор о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-2, START II). При подписании стороны исходили из того, что договор вступит в силу после того, как Украина, Белоруссия и Казахстан ратифицируют договор СНВ-1 от 1991 г. и присоединятся к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве неядерных государств. Договор предусматривал сокращение к январю 2003 г. числа ядерных боеголовок у России и США до 3500 единиц.
Это принципиальные вопросы: поддержка внешней силой одной из политических сил внутри страны. Тем более такая могучая поддержка едва ли не ведущим государством мира.
Глава 3. Как Александр Владимирович поссорился с Борисом Николаевичем
Руцкой поддерживал Ельцина против Горбачева, но уже в декабре 1991 года, во время визита в Барнаул, он резко раскритиковал программу «шоковой терапии».
Во-первых, он заявил, что либерализацию цен нельзя проводить при монополизме, так как это приведет к катастрофе.
Во-вторых, Руцкой заявлял — «конверсия» военно-промышленного комплекса становится «уничтожением достижений передовой научно-технической мысли и разрушением российской промышленности».
В этом же выступлении Руцкой заявлял, что в правительстве Ельцина маловато специалистов- практиков, само же правительство России (в том числе Гайдара, Бурбулиса и Шохина) он обозвал «мальчиками в розовых штанах, красных рубашках и желтых ботинках» [141]. Фраза о «мальчиках в розовых штанишках» сразу же стала крылатой.
Тогда же, с 17 по 22 декабря, Руцкой посетил Пакистан, Афганистан и Иран, — вел переговоры о выдаче советских военнопленных времен Афганской войны. Считается, что миссия Руцкого не дала особых успехов, но после встречи с Руцким пакистанские власти передали в Москву список из 54 военнопленных, находившихся у моджахедов. 14 из них на тот момент еще были живы [142].
Руцкой постоянно критиковал Беловежские соглашения и сравнивал их с Брест-Литовским договором 1918 года. С простотой военного человека он встретился с Горбачевым и убеждал его арестовать Ельцина, Шушкевича и Кравчука [143].
