и здесь мы встретиться никак не могли.
— А кем вы были раньше? — спросила я. — До того, как ушли в монахи?
— Ох, не хочется мне свое темное прошлое вспоминать… — вздохнул мужчина.
— Да ладно, отче, не такое уж оно и темное, — хмыкнул брат Болу. — В городе одном он служил, конвоиром, преступников на рудники, на север увозил.
— Погодите-ка… — припомнила я. — Это ведь вы везли меня… то есть…
— Ты преступница?! — ужаснулся брат Болу, стукнув чашкой о стол и расплескав чай.
— Погоди, друг, — осадил его монах и обратился ко мне. — Я тебя помню. Это же ты та благодетельница, что наставила нас на путь истинный!
— Что? — не сразу поняла я. Кажется, это один из тех конвоиров, что везли на север, когда меня обвинили в убийстве Вина! Который, кстати, оказался очень даже живым. И тогда мне удалось сбежать из- под стражи с помощью Лиры… да, теперь припоминаю… Мы подсыпали конвою порошок от которого «добреют», в душах пробуждается все самое доброе и светлое. Вот это да! Неужели сработал?
— Я так давно хотел сказать тебе спасибо, — сказал отец Сион. — Ведь после того, как мы тебя отпустили, у нас открылись глаза! Сколько во всем этом было лишнего, наносного… Да и теперь стоит жить только лишь ради отмоления грехов своих и чужих, так ведь, брат?
— Истинно говоришь, отец, — со вздохом согласился брат Болу. — Право слово, истинно!
— И что же вы все десять лет живете в этой глуши? — поразилась я.
— Природа помогает исцелить душевные раны, а тишина — лучшая музыка для монаха, — ответил отец Сион. — Ну а ты как здесь оказалась, благодетельница?
— Я в Оридон отправляюсь, к друзьям, — честно ответила я, но монах переменился в лице.
— Не стоит тебе сейчас туда идти, девица, не стоит! Страшно там…
— Почему? — удивилась я. — Сейчас же перемирие.
— Так-то оно, так, да только зараза какая-то ходит среди оборотней — звереют они! Опасно там сейчас.
— Как же… — ужаснулась я, не в силах поверить в то, что говорит монах. — Откуда вы знаете?
— Как не знать, когда к нам недавно один из оборотней в монахи пришел, да и рассказал обо всем. Говорит, люди какую-то заразу пустили, чтобы оборотней очернить. Да и города многие там заброшены — те из оборотней, кто уцелел в леса и убежища подались. Сам король Шер дер Винсерт со своей семьей теперь в леса подался.
— Как? Разве он не в столице?
— Нет, в маленьком городке он теперь, Лещине. Если и идти тебе, то только туда — там по крайне мере безопасно, и зараза туда еще не добралась, — почему-то шепотом сказал отец Сион.
— Да что теперь про войну-то говорить, так и перетравят оборотней друг меж другом, — печально закончил брат Болу.
Но я уже их не слушала — встала из-за стола, поблагодарила за теплый прием и побежала обратно к замку. А в голове прочно поселилось одно слово: Лещина.
— Что-то ты сегодня плохо выглядишь… — произнес Нерон, задумчиво на меня посмотрев.
— Спасибо за откровенность, — ответила я, продолжая попытки расчесать тот колтун, который возник на голове за ночь.
— Нет, я серьезно. С тобой все в порядке?
— Да, — отозвалась я.
Вампир отстал, видимо решил покопаться в моих мыслях. Фига с два! Только не думать о… не думать о… Черт, подумала!
— Кира, — от угрожающе ласкового тона я застыла с расческой в волосах. — Зачем ты ночью ходишь по кладбищам?
— Раз уж ты знаешь, что я там была, то должен догадаться и «зачем», — буркнула я, продолжив причесываться.
Мы покинули замок перед рассветом, пожилая хозяйка проводила нас до дверей, дала в дорогу пирожков, испеченных Норкой и помахала с порога платочком.
А озеро встретило нас молчаливым спокойствием идеально гладкого водного простора, шепотом ив по берегам и тонким пением какой-то птицы в камыше.
Я подошла к берегу и потрогала воду.
— Теплая… Ой, смотри! — я отдернула руку, когда неподалеку проплыла серебристая рыбка, а за ней еще несколько таких же. — Как же они здесь живут, если каждое утро вода застывает в камень?
— Возможно, они тоже на время замирают? — предположил Нерон. — В мире много загадочных вещей.
— Особенно в этом… — пробормотала я.
Солнце поднималось из-за леса медленно, словно неохотно, и протягивало лучи, как сонный человек тянет руки, разминая затекшие суставы.
Первый луч упал на воду, достав до ее дна. На первый взгляд ничего не изменилось, разве что рыбка замерла на месте — даже плавниками не шевелила. И водоросли, до того колеблемые невидимым течением на дне, застыли в одном положении.
— Холодное… — я потрогала воду, но рука наткнулась на твердую поверхность. — Как лед.
— Пойдем, — сказал Нерон и взял меня за руку. — Нужно торопиться.
— Сейчас, мне нужно… обернуться.
Я отошла за деревья, сбросила одежду и подставила лицо солнечным лучам. Секунда — и вновь на четырех лапах.
Мы ступили на гладкую хрустальную поверхность застывшего озера. Было ощущение, что идешь по гигантской глыбе льда, невероятно прозрачной, причудливо преломляющей лучи света, отчего поверхность переливалась всеми цветами радуги.
Примерно на середине озера стало не по себе — под ногами находилась целая бездна застывшей воды, и она в любой момент могла вновь стать зыбкой и поглотить двух одиноких путников, ступивших на ее поверхность.
Но не смотря на страх, оставалось место и восхищению. Когда мы оказались на другом берегу, солнце почти встало из-за леса и через несколько минут водоросли снова покачивались в затейливом танце, а рыбки плавали в теплой воде, словно играли друг с другом в догонялки.
— Вот мы и в Оридоне, — произнесла я, глубоко вдыхая свежий воздух. — Остается найти Лещину, там Вин, и Лира, и Фред… Нерон, как же я по всем скучаю!
— Ничего, скоро всех и увидишь, — с улыбкой произнес вампир.
По карте нам не удалось найти нужный город — собственно, там не было ни одного названия, кроме столицы. Так что пришлось положиться на мой нюх. Вопрос что нужно унюхать? Для начала хотя бы какое- нибудь жилье, чтобы там спросить, куда идти дальше. Если слова монахов о «заразе» правдивы — Нерон почувствует опасность.
Пол дня мы брели через лес, порой выходя на открытые пространства — ни дороги, ни одного намека на жилье пока не было. К обеду остановились перекусить на опушке, расположившись в тени деревьев. Впервые за всю неделю день выдался жарким и солнечным. Нерон присел под дерево отдохнуть, я же посмотрела вдаль, и принюхалась. Странный запах… Похоже на… на собаку, нет, на волка. Или…
— Оборотень? — я резко обернулась и уставилась на стоящего неподалеку крупного зверя с палевой шерстью и ярко-желтыми глазами.
— Возможно нет, — произнес Нерон, медленно поднимаясь.
Волк глухо зарычал, шерсть на загривке ощетинилась и мускулы напряглись. Хищник готовился к прыжку.
— Нерон, — тихо сказала я.
Вампир медленно положил руку на рукоять короткого меча, и одновременно с прыжком зверя выхватил оружие.
Вой волка, получившего смертельную рану сменился утробным рычанием, и хищник повалил вампира на землю. Я незаметно для себя громко зарычала, и прыгнула в сторону хищника, скинув его с Нерона.
