тратить на него? Теперь у нас замена всякому найдется! Секретарей обкома научились выращивать, а директоров тем паче… Или Петр Петрович Быстров… Помощник не шибко важнецкий, а Андрей Михайлович терпел. Тут, понимаешь, и наша вина, мы все видели, каков помощник Петр Петрович, а вот вслух никто не сказал… Вот и пожелаем нашему Андрею Михайловичу глубокую борозду вести и дальше. А у нас тут… — Соколов глянул на Несгибаемого. — Провожаем мы Андрея Михайловича, а взамен изберем Михаила Андреевича, как бы сынка… Так вот пусть, понимаешь, сынок батькиной борозды не портит… Да и то надо сказать, понимаешь: испортить эту глубокую борозду мы все равно не позволим! Вот так, товарищи…
Павлов слушал Ивана Ивановича, раздумывал над его словами… Нет, это не он заложил глубокую борозду в Дронкинском районе… Это вот они — Соколовы, Несгибаемые, Савелии Петровичи и многие, многие другие… Это они оставили на его жизненном пути глубочайший след, это через них он яснее познал мудрость народную, силу людскую…
III. Доверие
1
Павлов с жадностью набросился на свежие газеты.
Центральный Комитет партии снова рассматривает положение дел в сельском хозяйстве. Их область критиковали в докладе и в нескольких выступлениях. Даже главный козырь — выполнение плана хлебосдачи, на который так рассчитывал Смирнов, теперь оказался битым. Было сказано, что в погоне за рапортом оставили без семян многие районы.
Оторвавшись от газеты, думает: «Пожалуй, больше всех виноват я. На моих глазах вершились «победные» рапорты».
Откинувшись на спинку стула, Павлов прикрыл глаза. В памяти помчалось время его работы в обкоме. Лучше всего запомнились первые дни… Впрочем, что ж тут удивительного? Первые шаги! Как горячо принялся он за дело! И думается, начало было очень правильное. Но тогда где же он споткнулся? И Павлов начинает восстанавливать по памяти свои «первые шаги»…
…Все непривычно для Павлова в этом просторном кабинете. Не сразу угадывает, какой из телефонов звонит. Первым пришел к нему завсельхозотделом Королев — тучный, с очень бледным лицом человек. Он сменил снятого с работы Кролевца, а до этого работал его заместителем.
Зайдя в кабинет, поздоровался, грузно опустился в кожаное кресло, провел ладонью по бритой голове, заговорил приглушенно:
— С планами, Андрей Михайлович, много возни.
По телефонным звонкам Павлов знал это. В районах шло уточнение ранее разработанных планов. Ориентир дан внеочередным партийным съездом.
— Давайте вместе разбираться.
— У меня сидит секретарь Лабинского райкома Шапошников. Приглашу его к вам, Андрей Михайлович.
Павлов близко не знаком с Шапошниковым, но знает, что он первый год секретарем райкома, а до этого был директором крупного совхоза, по образованию агроном. Несгибаемый хвалил Шапошникова. А Несгибаемый зря хвалить не будет.
Шапошников молодцевато, по-военному подошел к столу.
Пожимая протянутую руку, Павлов всматривался в лицо Шапошникова. Совсем еще молодой человек, лет тридцать с небольшим. Присев на краешек кресла, сразу приступил к делу.
— Наш район, Андрей Михайлович, в основном со старопахотными землями. Целины распахано тысяч около двадцати, а сеем сто сорок. Урожаями за последние пять лет не можем похвастаться. Вот у меня тут… — Он раскрыл кожаную папку, достал лист бумаги, протянул Павлову. — Видите, какая нехорошая кривая с урожаями. Ни один год больше десяти центнеров не получали. Дело красит только Лабинский совхоз. Там Никаноров, вы его знаете? У него меньше пятнадцати редко бывает. А по плану району надо иметь четырнадцать.
— Можно иметь четырнадцать — Никаноров путь показал.
— Правильно! — словно обрадовался Шапошников. — Мы так и намечаем. Вот посмотрите, какая картина получается. — Он протянул Павлову еще один лист.
Павлов внимательно просмотрел расчеты. Они очень похожи на планы Дронкинского района, словно бы одной рукой делались.
— Расчеты, на мой взгляд, доказательные.
— Спасибо, Андрей Михайлович! — поднялся с кресла Шапошников.
И получилось так, что Павлов согласился с обоснованными расчетами и других районов. Поправлять пришлось лишь три плана. В то же время его беспокоило вот что. Руководители многих районов не высказали возражений по посевным площадям. «Или так точно научились планировать, или… не придают значения этим планам?» Павлову хотелось выехать в один из таких районов, чтобы на месте ознакомиться. Но готовилось совещание животноводов, а Павлов — докладчик.
Накануне совещания Смирнов собрал руководителей районов.
— По мясу обязательства на этот год плохо продумали, — начал он. — Читали в сегодняшних газетах? Некоторые области по два-три плана берут! А у нас два плана даже лучшие районы боятся взять. Надо пересматривать…
Павлов удивлен.
Вчера разбирались с обязательствами и как ни прикидывали, но больше ста двадцати тысяч тонн мяса не сдать. Это на двадцать тысяч больше плана.
Смирнов торопил:
— Тебе, Несгибаемый, можно на большее замахнуться! На целине животноводство должно сильно расти.
Павлов с интересом наблюдал за своим преемником.
Тот заговорил решительно:
— Именно развиваться, Иван Петрович. В первый год мы на десять процентов перевыполним план сдачи мяса, а поголовье увеличим по свиньям в два раза, по крупному скоту — раза в полтора. И тогда в будущем году…
— Мы про этот год говорим, — прервал его Смирнов. — Значит, боишься? Вот вам и новый секретарь…
— Да поймите же, товарищи, — загорячился Несгибаемый. — Как это можно! Планы только-только составили, все обдумали, а прошло две недели — зашумели: перевыполним в два раза составленный план!.. Я, Иван Петрович, не верю… точнее, не понимаю этого движения!
— Хватит, Несгибаемый! — резко оборвал его Смирнов. — Не дозрел ты, видать, до понимания больших задач. Так кто у нас инициатором?..
Инициатор нашелся. Секретарь Приреченского райкома Попов заявил, что они готовы замахнуться «на два плана по мясу». По настоянию Смирнова и совещание животноводов приняло обязательство: сдать 160 тысяч тонн мяса.
А после совещания Павлов получил директиву Смирнова:
— Разверстывайте новые наметки к обязательству по мясу. Исходная цифра — сто шестьдесят тысяч тонн.
— Уж очень несолидно все получается, Иван Петрович. В районах проводилась большая работа. Надо думать, с карандашом считали… А теперь без всяких доказательств мы назовем им новую цифру. Вы думаете, Приреченский район выполнит два плана?
— А ты как думал?
