условия соревнования и премирования свинарок.
7
Королев только в июне вернулся из командировки. После сева его «бросили» на ремонт комбайнов.
Зайдя к Павлову, возмущается:
— Гребенкин ведет себя вызывающе! По каждому вопросу у него свое мнение…
Оказывается, с санкции Гребенкина двум целинным совхозам установили задание закончить ремонт комбайнов на пятнадцать дней позже, чем предусмотрено графиком.
— Я его притащил сюда, Андрей Михайлович… Позвать?
И вот они заходят. Гребенкин улыбающийся, Королев официально строг. Гребенкин сразу к делу.
— И вы так же поступили бы, Андрей Михайлович, — начал он, усаживаясь в кресло. — В совхозе «Тамбовский» у нас туго с кадрами трактористов. По одному на трактор получается, и то, если комбайнеров посадить на тракторы. И вот теперь решайте, что делать: совхозу пахать четыре тысячи гектаров целины и залежи. Вы же сами знаете: не вспаши их в июне — не доберешь в будущем году центнеров по пяти с гектара. Но в июне же требуют завершить ремонт комбайнов. Вообще-то правильно, хорошо бы их подготовить еще зимой. Но сил не хватило. А уборка у нас в начале августа. Руководители совхоза расставили силы так, чтобы сначала залежь поднять, а потом комбайны отремонтировать. Райком рассмотрел расчеты совхоза, нашел их разумными.
— А график обкома? — бросил Королев.
— Вот зарядил: график, график! — рассердился Гребенкин. — Надо же учитывать реальные возможности.
Павлов не перебивал. Перед ним типичные представители двух направлений: напористый, беспокоящийся за дело Гребенкин и живущий «от» и «до» Королев.
— Анархию разводишь, — сердился Королев.
Гребенкин соскочил с кресла, но Павлов остановил его:
— Райком поступил правильно, — просто сказал он.
После ухода Гребенкина Королев сердился:
— Я понял это, Андрей Михайлович, как недоверие.
— Исправление ошибки, допущенной вами.
— Я действовал на основании решения обкома.
— Правильно. Но вы обязаны были разобраться с фактической обстановкой и доложить обкому. Вы что же думаете: здесь тумаки сидят и не смогут понять разумных расчетов? А получилось так, что райком и его секретарь Гребенкин разобрались по-государственному, а представитель обкома… Некрасиво получилось. Вы это должны понять. А пока займитесь-ка проверкой решений — как изготовляют на заводах инвентарь для ферм.
— Попробую, — нехотя поднялся Королев.
Вернувшийся из районов Герасимов нарисовал Павлову не особенно отрадную картину.
— Видите ли, — говорил он, — где главной целью поставили одно: как можно раньше посеять зерновые, там получилось шиворот-навыворот.
Герасимов не упоминал Смирнова, но было ясно, что думает он прежде всего о нем. Ведь в большинстве районов спешили сеять, подчиняясь как раз смирновской команде.
Павлов рассказал о наблюдениях Герасимова на бюро обкома.
— Тебя послушаешь, так и урожая не ждать, — бросил Смирнов. — И будущий урожай подорван.
— Если не будем готовить, именно готовить, будущий урожай на научной основе, то надеяться надо только на счастливый случай, — отпарировал Павлов.
— Что же ты предлагаешь?
— Мне хотелось, Иван Петрович, чтобы из всего этого были сделаны правильные выводы на будущее. Районам предоставлены права планировать производство. Но получилось так, что именно мы поломали во многих хозяйствах планы и в ряде случаев напортили!
— Все портили или некоторые здраво поступали?
— О правах, Иван Петрович, я напомнил не случайно. Работникам сельхозотдела ни разу еще не поручали командовать на автомобильном заводе.
— А чего они там понимают?
— Правильно, Иван Петрович. А чего в агрономии понимают инструкторы промышленного отдела? Надо сделать так, чтобы каждый отдел занимался своим делом.
— Мы тебе же помогали на севе! — сказал Гаврилов.
— Не всегда помогали, иногда мешали, — спокойно возразил Павлов. — Я хочу одного: чтобы сельхозотделу доверили руководство делами сельского хозяйства. Да и изменения на селе большие.
— Что там изменилось? — удивленно воскликнул Гаврилов. — Пять посевных провел, и все со скрипом…
— Это вам так кажется, — занервничал Павлов. — Неужели вы не видите, как выросли люди, как много стало дельных специалистов, как возмужали местные партийные работники? А товарищ Гаврилов оказал бы гораздо большую помощь сельскому хозяйству, если бы эти полтора месяца занимался делами промышленности и обеспечил бы выполнение заказов сельского хозяйства. Вы только посмотрите, Иван Петрович, что получается? — поднялся Павлов. Он достал из папки справку Королева. — К производству сложных сортировок даже не приступали, резины для доильных агрегатов не изготовили, вил так и нет, снова посылали за ними на Урал. Вот где бы развернуться товарищу Гаврилову! А сейчас и посылка механизаторов из города на уборку задерживается.
— Знаешь, что значит оторвать сотни людей с завода? — бросил Гаврилов.
— Знаю! — отрезал Павлов. — Надо отказываться от этого. — Он достал справку. — Видите, что получается?.. В прошлом году на сортировке и сушке зерна в совхозах области было затрачено человеко-дней почти столько же, сколько на уборке и обмолоте всех зерновых! На токах отработано восемьсот сорок тысяч человеко-дней. А все горожане за год отработали в совхозах немногим более семисот тысяч. Понимаете, что это такое? Если механизировать подработку зерна на токах, тогда от помощи горожан можно отказаться.
— Покажи-ка расчеты, — протянул руку Смирнов. — Чего же в секрете держишь?
Ознакомившись с цифрами, Смирнов поручил Гаврилову на завтра вызвать директоров предприятий, выполняющих заказы села.
Но об уполномоченных вопрос опять остался открытым.
8
Накануне уборки Павлов ездил на поля подшефных районов. Его радовали и встречи с множеством знакомых людей, и бодрая атмосфера, и сам урожай — он в большинстве хозяйств выше, чем намечалось по плану.
Однако, возвращаясь домой, он чувствовал, что ему еще чего-то недостает. Скоро он понял, что ему необходимо свидеться с Гребенкиным. Он полюбил этого деятельного человека.
— К Гребенкину, — сказал он водителю.
Навстречу неслись груженые автомашины, бензовозы. Стороной вдоль шоссе двигались новенькие тракторы с новенькими комбайнами на прицепе. Встречались автобусы, просто грузовики с людьми. Все это спешило на передний край битвы за хлеб.
На этот раз Гребенкин оказался в райкоме. На столе у него листы бумаги, таблички, сводки.
— Поди, сверхплановый хлебушко ищете? — весело спросил он, подавая руку.
