соблазнительные ароматы, от камина — тепло, и женщин наполняло ощущение совершенного благополучия.
— Ох, я же хотела рассказать тебе кое-что о той новой жиличке, которая арендовала фермерский дом Сая Оуэнса…
Эта история не заняла много времени.
— Пенни, та женщина отчетливо дала тебе понять, что забралась сюда для того, чтобы написать книгу. — Выражение лица Ребекки сразу изменилось. — Ты ведь не станешь ей надоедать, не правда ли?
Задавая этот вопрос, гостья уже знала ответ. Она прекрасно понимала, что Пенни захочется присмотреться к новой соседке.
— Да я не собиралась напрашиваться к ней в гости, — возразила Пенни, сразу занимая оборонительную позицию. — Я принесла ей шесть своих черничных плюшек, чисто по-соседски, но эта женщина вела себя с откровенной грубостью. Понимаешь, я сразу ей объяснила, что совсем не хочу мешать, просто решила угостить ее, заодно приклеила стикером к тарелке снизу свой номер телефона. Знаешь, если бы я сама переехала куда-то в новое место, мне бы очень даже захотелось сразу узнать, куда можно позвонить в каком-то экстренном случае.
— Да, это было очень любезно с твоей стороны, — уступила Ребекка. — Ты лучшая подруга, какую только можно пожелать. Но я бы на твоем месте больше туда не ходила. Эта особа явно нелюдима.
— Да, надо было забрать обратно мои плюшки. — Пенни засмеялась. — Ладно, как бы то ни было, у нее есть сестра, так что найдется кому позвонить, если понадобится помощь.
Ребекка допила свой «Манхэттен» и поинтересовалась:
— Сестра? Откуда ты знаешь?
— Ох, на полу в холле, прямо у нее за спиной, стоял игрушечный грузовик. Я увидела его и сказала ей, что являюсь хорошей няней. Она ответила, что машинка принадлежит ребенку ее сестры. Мол, та помогала ей переехать и забыла игрушку.
— Забавно, — медленно протянула Ребекка. — Когда я передавала ей ключи, дамочка сказала, что у нее назначена встреча с издателем, поэтому она вернется поздно вечером. Я проезжала мимо на следующее утро, довольно рано, и видела на площадке перед домом только ее машину. Другой там не было. Так что, наверное, ее сестра с ребенком приехали позже.
— Может, и нет у нее никакой сестры, просто она сама играет с машинками, — со смехом сказала Пенни. — Знаешь, с таким дурным характером эта особа вряд ли имеет много друзей. — Хозяйка дома встала, взяла шейкер для коктейлей и разлила по бокалам остатки «Манхэттена». — Все уже готово, можно подавать на стол. Почему бы нам не начать? Но мне надо посмотреть новости в половине седьмого. Ужасно хочется знать, арестовали ли ту сумасшедшую, которая похитила собственного ребенка. Просто поверить не могу, что она до сих пор на свободе!
— Я тоже, — согласилась Ребекка.
Как они и ожидали, фотографии, якобы подтверждающие факт похищения Александрой Морланд собственного сына Мэтью, были главной темой вечерних новостей.
— Интересно, что она сделала с бедным малышом? — Пенни вздохнула, проглатывая основательный кусок тушеного мяса.
— Морланд будет не первой матерью, убившей своего ребенка, — мрачно откликнулась Ребекка. — Как ты думаешь, она достаточно ненормальна для этого?
Пенни не ответила. Что-то в этих фотографиях беспокоило ее. Но что именно? Она задавала себе этот вопрос, не находя ответа.
Тут сюжет о пропавшем ребенке закончился, Пенни пожала плечами, выключила телевизор и сказала:
— Кому нужны эти три минуты рекламы каких-нибудь противозачаточных средств или аэрозолей от насморка? Потом ты узнаешь, что у них куча побочных эффектов вроде сердечных приступов, язвы или инсульта, так что остается только гадать, у кого хватает глупости покупать все это.
До конца ужина подруги сплетничали об общих знакомых. Все то, что Пенни показалось странным в фотографиях, увиденных на экране, спряталось в глубины ее подсознания.
30
Совещание, которое шло в кабинете Бартли Лонга в тот момент, когда в его офис в поисках исчезнувшей дочери явился Тоби Гриссом, продолжалось все утро. Потом, вопреки обыкновению, Бартли никуда не пошел, а заказал обед с доставкой в ближайшем ресторане.
Его личный секретарь Элейн и Филлис, сидевшая в приемной, не стали нарушать свои привычки и перекусили вместе в кухоньке, находившейся в конце коридора. Их обед состоял из диетических салатов. Элейн с утомленным видом призналась, что у Бартли нынче такое дурное настроение, какого она и не видывала, и это многое значило. Он чуть не откусил голову бедняге Скотту, когда тот предложил отказаться от сборчатых занавесок в малой спальне дома Рашмора, их заказчика, и буквально растерзал Бонни из-за образцов ткани, которые она представила ему на одобрение. Оба едва не плакали.
— С ними он обращается точно так же, как с Зан, — сказала Элейн.
— Скотт и Бонни продержатся не дольше, чем все другие помощники после Морланд! — с жаром воскликнула Филлис. — Но знаешь, я рассмотрела те фотографии в газетах. В одном Бартли прав. Можно не сомневаться, что именно Зан похитила своего ребенка. Я только надеюсь, что она отдала его такому человеку, которому можно доверять.
— Я считаю, это Бартли виноват в том, что она сломалась, — грустно сказала Элейн. — Знаешь, что тут самое безумное? Все то время, пока скандалил со Скоттом и Бонни, он держал телевизор включенным! Звук убрал, но постоянно посматривал на экран и в ту минуту, когда показали фотографию Зан, уносящей Мэтью, просто впился в нее глазами!
— Может, он сегодня из-за этого такой бешеный? — спросила Филлис. — Мне кажется, босс вне себя из-за того, что Зан лгала насчет Мэтью.
— Ты просто не поверишь, насколько он ненавидит Морланд и как теперь радуется, видя, что ей достается. Вообще-то Бартли набросился на Скотта именно тогда, когда тот предположил, что эти снимки могут быть фальшивкой. Не забывай, Зан ведь теперь его конкурентка, она тоже хочет получить заказ у Кевина Уилсона. Если Морланд как-то сумеет доказать, что снимки — подделка, и займется той работой, для Бартли это станет чудовищным ударом. Тут и думать нечего. К тому же есть еще по крайней мере четыре молодых дизайнера, не считая Зан, которые готовы соперничать с ним.
Филлис посмотрела на наручные часы и сказала:
— Мне лучше вернуться на место. Могу поклясться, он уже недоволен тем, что я сделала перерыв на обед, хотя за это время никто и не приходил. Если бы зазвонил дверной звонок, я очутилась бы там за десять секунд. Но вот еще что… ты не помнишь такую особу — Бриттани Ла Монти?
Элейн допила диетическую колу и ответила.
— Бриттани Ла Монти? Конечно помню. Она гримировала у нас моделей и начинающих актрис, которых Бартли нанимал обслуживать приемы с коктейлями и закусками, когда демонстрировал образцы квартир. Это было пару лет назад. Строго между нами, мне кажется, что Бартли имел виды на эту Бриттани. Он ей говорил, что считает ее куда более симпатичной, чем те девушки, которых она гримирует, и постоянно давал ей работу. Мне всегда казалось, что босс встречался с ней где-то на стороне. Мы продолжали отделку одной из квартир по меньшей мере в течение года, а потом Бартли перестал приглашать эту девушку. Думаю, он ее бросил так же, как всех остальных.
— Отец Бриттани, Тоби Гриссом, сегодня утром приходил сюда, искал ее, — пояснила Филлис. — Бедняга очень тревожится. Последняя открытка пришла от нее полгода назад, отправлена из Манхэттена. Он уверен, что у дочери какие-то неприятности. Я ему сказала, что поговорю с тобой, потому что ты должна ее помнить, если она вообще делала здесь хоть какую-то работу. Он обещал вернуться после трех. Я прикинула, что к этому времени Бартли уже будет на пути в Личфилд. Так что мне сказать Гриссому?
