Коронка в пиках до валета

сундук, должно, от них же.

Расспросил Марфу Петровну насчет того, как тот господин из себя выглядел, который письма привозил и сундучок.

- Письма все седой привозил, а сундучок рыжий привез, – говорит Марфа Петровна. – Румяный такой… а росту одинакового.

– Ну, в парике, значит, и подкрасившись, – ответил Кузьмич. – Дело известное. Не надуешь.

Посидел, подумал, на Марфу Петровну посмотрел и говорит:

– Ну, что ж? За дело ваше возьмусь. Только дело ваше казусное… Сколько же с вас за хлопоты взять? – Сказал и смотрит. Ждет.

А Марфа Петровна опять растерялась.

– Да уж, право, я и не знаю.

- Катеньку, – меньше нельзя, – бабахнул Кузьмич и сам словно струхнул: уж очень сумму значительную ахнул.

Марфа Петровна руками всплеснула:

- Да, что ты, – говорит, – побойся бога!

– Меньше, – говорит, – нельзя. Потому дело ваше тысячное и хлопот с ним немало будет. Может, недели две сплошь повозиться придется. Да-с.

Марфа Петровна, конечно, думала, что дешевле будет стоить. Думала, на красненькой отъехать. На Илью смотрит, что тот скажет.

– Хорошо… Согласны, – говорит Илья, – действуй!

- Вы-то согласны, – говорит Кузьмич, – а вон хозяйка-то помалкивает. Как она?

– Да уж согласна, – говорит Марфа Петровна и рукой только махнула, известно, жаль ей сотни-то.

- Ну, коли и вы согласны, так значит все в порядке, – сказал Кузьмич. – Можно и за дело приниматься. Что в сундучке-то? Чай, смотрели?

– Да пустяковина разная, – ответила Марфа Петровна, – барахло всякое.

- Ну, ладно, – говорит Кузьмич. – Оставим сундук до завтра. На солнечном свету надо смотреть, а то при коптилке как тут разберешь? Да и работать на свежую голову лучше, а я три рюмочки пропустил. Завтра утром зайду.

– А вот насчет кареты… что скажете? Собственная?

- Наемная.

– Ну, а номер какой?

- Да не к чему было. Не посмотрели.

– Эх, вы! Ну, а лошади?

- Разноцветные. Одна белая, другая вороная.