Шурик расхохотался, откидывая назад голову:
- Вот, Серега, ты сам и ответил на свой вопрос! Ты не меня боялся, а того, что я тебя уважать перестану. Значит, знал что я тебя уважаю, хоть и гоняю вроде бы ни за что… Теперь, когда я уеду, на Кроне числу тех, кто тебя уважает будет одним человеком меньше.
- Да, - грустно сказал Миронов, - Но ты, Шура, все равно уезжай. Тебе надо уезжать. Я понимаю. Уезжай. Счастливого тебе дембеля.
- Спасибо, - Шурик крепко пожал руку Миронова и пошел к машине.
По дороге ему пожимали руки, хлопали по плечам, по спине, выкрикивали пожелания счастливой дороги.
К горлу Шурика подступил комок и в глазах у него по предательски защипало. Он поскорее залез в машину, где его уже ожидали еще трое дембелей, следом через борт перевалился Серега. Машина тронулась и вырулила за ворота части. Шурик оглянулся и увидел, что все ребята вышедшие их провожать, машут им вслед.
'Удивительно, - подумал про себя Шурик, - никак не мог бы представить, что сегодняшний день станет таким вот необычным подведением итогов. Припоминаю, что такой эскорт провожающих не у всех был. Даже Завгара не так провожали.' Он отвернулся, понимая, что если сейчас он не получит доли здорового сарказма от Ионова, то из глаз его потекут слезы.
Перед самыми воротами штаба округа Шурик стукнул по кабине водителя:
- Стой!
Машина остановилась и Шурик и Серега выпрыгнули из кузова:
- Подождите нас, ребята. Пять минут и мы на месте!
Чемодан Шурика и сумку Сереги они быстренько занесли в булочную напротив штаба, где Шурика уже знали более чем хорошо. Шурик уже заранее договорился с продавщицей, что она присмотрит за их вещами часок-другой. Показывать свои вещи Папе Камскому они не хотели. Вся эта конспиративная операция заняла от силы минуты три и уже через десять минут вся пятерка дембелей предстала перед очами Папы Камского, восседавшего в каптерке на табурете.
Папа Камский был уже хорош. Его красное пропитое лицо было свекольного цвета, и весь его вид говорил о том, что Папа Камский уже употребил изрядную долю спиртного и останавливаться на достигнутом не намерен.
Папа Камский злорадно смерил дембелей блуждающим расфокусированным взглядом и отметил, что Шурик и Серега были одеты в[Image: Папа Камский.jpg (18189 bytes)] гражданскую одежду.
- По гражданке, значит? - коварным тоном спросил Папа, - А форму сдали?
- Угу, - промычал Шурик, стараясь не глядеть на Папину пропитую рожу.
- А расписку? Привезли?
- Привезли.
- Сюда.
Серега и Шурик протянули расписки. Старшина долго покачиваясь смотрел на расписки, потом шумно вдохнул через нос и причмокнул:
- А, вещички ваши, где они?
- Вещичек нет. Что понадобится - купим.
- Денежные, значит?
- Не густо, но есть. На хлеб хватит.
- А на билет?
- На билет получим требование.
- И куда ж вы с ним?
Дело было ясное: Папа Камский набивался на то, чтобы призывники обратились к нему за помощью в отправке домой. Папа был в городе прапорщик известный, и друзей у него было много. Он мог оказать такую услугу, как договориться с внеочередной посадкой на рейс в Европу, а, может статься, у него уже были забронированы места. Делал это Папа, конечно же, не бескорыстно. В обмен на его любезность полагалось поставить ему коньяки и водки. Но Шурик и Серега между собой уже давно договорились о том, что поедут из Хабаровска поездом. Во-первых, пояснял Шурик, никакой зависимости от этого Папы Камского, ну, а во вторых: когда еще выпадет такая возможность проехать на поезде через всю страну, от Дальнего Востока до Москвы? Такой возможностью, считал Шурик, пренебрегать нельзя.
Папа Камский тем временем продолжал:
- Так куда же вы потом с этим самым требованием?
- Потом - домой.
- Э, нет, -радостно сказал Папа, - Потом я обязан вас отвезти на пересылку.
Да. На дембельскую пересылку. И вы там будете ждать своего самолета, пока вас не вызовут и не увезут на нем. Ясно вам, голубчики вы мои? Может быть, там, на этой самой пересылке, вы и дождетесь всех своих дружков, которые будут увольняться примерно через полмесяца, а то и того дольше. Бывает так, что люди о-о-очень долго не могут улететь. Если я очень попрошу.
- А нельзя самостоятельно ехать? Просто самим?
- Можно, - сказал Папа, - Но я не хочу. Ясно?
- Ясно, - сказал Шурик. Самые худшие его опасения грозили обернуться реальностью.
- Понятливый, - Папа мотнул головой в сторону Шурика. От этого движения его самого повело в сторону так сильно, что он чуть не рухнул с табурета на котором сидел. Стал вовсе очевидно, что Папа Камский пьян совершенно. Папа уцепился рукой за стол и, набычившись, уставился на Шурика и остальных. Шурик постарался как можно скорее согнать с лица выражение презрения и брезгливости.
- Что?! - выкрикнул Папа, - думаете, я пьяный?! Думаете, нажрался прапорщик?! Думаете, вы можете на меня плевать? Так вот вам! Вы у меня вот где!
С этими словами Папа Камский помахал волосатым кулаком. Его красное пропитое лицо исказилось от злости:
- Сейчас! Идти к ответственной по документам! Получить документы, требование, деньги на проезд и возвращаться сюда! Ждать моего приезда! Понятно? Все!
Папа ударил кулаком по столу и перевел стекленеющий взгляд на собственный кулак. Он оторвал его от поверхности стола поднес к собственным глазам и оглядел так, будто видел его впервые. Покончив с осмотром Папа Камский вновь протянул кулак по направлению к дембелям:
- Видали? Вот вы у меня где! Проценко, иди заводи машину, поедем за пополнением на пересылку. А вам, Вам тут меня с документами дожидаться! Все!
Папа встал с табурета, втянул в себя воздух через нос, весь подобрался, и, распахнув дверь каптерки быстро пошагал по коридору.
Все в каптерке перевели дух. Каптерщик покачал головой:
- Ох и залупился же он на вас! Уж как ждал вас с утра! Пьет и приговаривает: 'Они у меня за все ответят! За все рассчитаются, интеллигенты сраные', говорит. Ну, что будете думать? За коньяком?
- За документами, - мрачно сказал Ионов, - Пошли ребята.
Документы и все прочее им выдавала женщина в штатском, новый сотрудник части, о которой ребята уже слышали, но видели впервые. Она выписала им документы и замялась:
- А вот насчет того, чтобы отдать их вам в руки… Камский сказал, чтобы я их выписала, но чтобы отдала ему…
- Почему? - вежливо спросил Шурик, искренне изображая недоумение на своем лице.
- Не знаю, - пожала плечами женщина.
- Насколько я понимаю, - вступил Ионов, - формально мы уволены еще вчера?
- Да.
- Тогда какие же могут быть причины для задержки?
- Формально их быть не может. Командир сказал: уволить и все. Но вот Камский…
- Понимаете, - мягко усилил нажим Серега, - то что сказал Камский, это прихоть Камского, но не приказ командира, которому все мы подчинялись, пока служили в одной части. Теперь командир приказал нас уволить. И это его приказ. Вы, кстати, Камского, с утра видели?
- Н - нет. Но разговаривала с ним по телефону./ - И не заметили в его разговоре ничего странного?
- Ну…
- Вот, вот. Он уже хорош, я вас уверяю. И его прихоть заполучить в руки наши документы может быть объяснена только желанием поглумиться над нами персонально и припомнить нам все старые обиды, кои мы имеем друг на друга по истечении полутора лет службы. Это я вам говорю без обиняков, как гражданский человек, поскольку я более уже не являюсь военнослужащим проходящим службу в вашей части. И вы это знаете не хуже меня, поскольку сами делали запись в своих книгах и документах, прежде чем их подписал командир.
- А теперь, пожалуйста, поставьте себя на наше место, - вмешался Шурик, - В час дня по местному времени, то есть через два с половиной часа, от Хабаровска до Москвы отъедет наш поезд. Мы бы очень хотели на него успеть. Вместо этого вы можете отдать нас в руки Камского, по его указанию, которое, кстати, вы выполнять не обязаны, так как ему вы не подчинены. Он не имеет права вами командовать. Он имеет право командовать лишь солдатами части, то есть даже нами он не имеет права командовать. Мы уволены еще вчера, вы это уже знаете. Вы, конечно, можете пойти у него на поводу и передать нас в его руки. Смею вас уверить он будет этому несказанно рад. И в следующий раз будет вами командовать, воспринимая это как само собой разумеющееся.
- Да, да, - поддакнул Серега.
- Но я Вас прошу, отпустите нас. Тем более, что поступая таким образом, вы выполняете, в конце концов, приказ командира.
Женщина задумалась:
- Я позвоню в кладовую.
Кладовой она называла каптерку.
После телефонного разговора она вернулась к ребятам и сообщила:
- Да, действительно, Камского сейчас в кладовой нет и кладовщик не знает, когда он придет. Тогда я действительно выдам вам все документы, поскольку, вы и в самом деле уволены приказом командира еще вчера.
Она выдала им документы и сказала им сухое 'до свиданья'.
