– У нас действительно есть подопытный? – я посмотрел вокруг, чтобы увидеть, вдруг я забыл кого-то, но нас было только трое. – Одна из кошек?
Раздался стук в дверь, Джеки открыла и, к моему удивлению, вошел Трей Хуарес. Я едва ли говорил с ним несколько раз. Не принимая во внимание, что Трей принадлежал к группе, пытающейся убить Соню Карп, он был вполне здравомыслящим парнем. Я знал, что Сидни считала его своим другом даже несмотря на все случившееся, и ее мнение имело огромное значение. Тот факт, что она пригласила его сюда, говорил о многом.
– Мистер Хуарес, какой приятный сюрприз, – Джеки действительно была удивлена.
– Я удивлен, что вы не пригласили к себе меня раньше, мисс Т. Я стал вашим помощником раньше! А вы позволяете Мельбурн торчать здесь все время.
Он одарил ее улыбкой, которая как будто слетела со страниц сборника пьес и действовала на женщин просто волшебным образом. В отличие от Нейла, который очаровывал их случайным образом, Трей в этом деле был мастером. Я был рад, что он увяз в своих непонятных отношениях с Ангелиной, потому что, по правде, некоторые могли бы утверждать, что симпатичный и крепкий человеческий ученик мог составить Сидни партию куда более выгодную, чем психически неуравновешенный вампир–художник.
Джеки закатила глаза, показывая, что улыбка не произвела на нее никакого эффекта:
– Оплошность отмечена. Я предполагаю, что мистер Хуарес и есть объект для татуирования?
Когда Сидни кивнула, я спросил:
– Как ты собираешься это сделать? Будешь наносить новую татуировку, или просто подправишь шприцем ту, что есть?
Маркусу требовалось лишь впрыскивание, когда он «сломал» ее тату. Это была одна из полезных вещей, которые он сделал для нее перед тем, как покинуть город: он ввел в ее лилию небольшое количество чернил, полученных из вампирской крови. Это уничтожило силу татуировки, но все еще делало ее восприимчивой к повторному впрыскиванию чернил алхимиков, если она не запечатает ее.
– Никакого впрыскивания, – возразила она. – Думаю, нам нужно что-то более существенное, к тому же, нам надо быть уверенными, что чернила достигнут дермы. Это следующий слой кожи под поверхностным.
– Хорошо, – ответил я, думая, что понял. У меня было такое чувство, что определение слова «дерма» произнесли только для меня. – Тебе потребуется больше чернил для этого. Как ты собираешься это осуществить?
Нас всполошил очередной стук в дверь, и Джеки направилась к ней.
– Это, должно быть, Малахия.
Я удивленно моргнул:
– Разве она не сказала, что...
Можно было не продолжать, потому что она кинулась открывать дверь, показывая нашего непостоянного бывшего учителя самообороны во всем его блеске с повязкой на глазу. Он указал большим пальцем себе за спину.
– Привет, дорогая. Тату-машина в моем фургоне. Где мне ее поставить? – он искоса глянул на нас. – О, привет, дети.
Джеки отвела его в гараж, и я, пытаясь подобрать челюсть с пола, оказался лицом к лицу к Сидни.
– Он ваш татуировщик?
Она пожала плечами.
– Когда я рассказала мисс Тервиллигер, что мне необходимо сделать татуировку, она сказала мне, что у него есть своя машина. Я думаю, он делает все свои татуировки сам.
– Я никогда не видел ни одной.
– Может быть, они там, где их не видно за одеждой, – предположила она.
Я поморщился:
– Спасибо, моя жизнь никогда не станет прежней.
– Эй, подождите, – Трей указал вниз, в зал, где я мог слышать, как Вульф потчует Джеки каким-то сумасшедшим рассказом. – Этот парень будет использовать супер–длинную иглу на мне? У него только один глаз! Слова «глубина восприятия» ничего не значат для вас?
– Мисс Тервиллигер клянется, что он знаток своего дела, – ответила Сидни. – А так как чернила бесцветны, видно ничего не будет. Все стерильно, а он достаточно способен, чтобы художественность имела значение. Нам всего лишь нужна машинка для нанесения. Но если тебе так хочется... – на ее губах заиграла легкая улыбка, – Можно запросто добавить в чернила немного краски. Держу пари, что Вульф набьет тебе чихуахуа.
Трей вздрогнул:
– Нет, спасибо.
Сидни вдруг нахмурилась:
– Твое тату Воина – просто тату, верно? Никакой силы?
– Нет. Тату не дает нам никаких возможностей. Это всего лишь украшение.
– Ладно, – сказала она. – Это даст мне хорошее прикрытие для Вульфа. Не переживай, что бы я ни говорила, с твоей нынешней татуировкой ничего не случится.
Трей не выглядел спокойным.
Я обдумал это.
– Ему ведь не нужна особая татуировка, верно? – спросил я. Я не стал уточнять при Трее, что смысл эксперимента заключался в том, чтобы проверить, смогут ли ее чернила устранить действие алхимических.
Она кивнула, уловив мой не заданный вопрос:
– Да, но мы будем беспокоиться после того, как я получу некоторые из тех материалов. Тогда мы сделаем второе тату.
Губы у Трея дрогнули, но он не успел ответить. Почти сразу вернулась Джеки с Вульфом, с нетерпением потиравшим руки.
– Прелестно, так отчего же такая полуночная спешка? Вы двое хотите сделать татуировки со своими именами друг другу? Я могу сделать их очень милым и романтичным шрифтом.
Сидни хотела что-то сказать, но запнулась на мгновение. У Вульфа не было никаких доказательств наших отношений, но он всегда считал, что они были, даже когда их еще не было. Она быстро взяла себя в руки и рассмеялась над его комментарием, как над веселой шуткой. Трей, понятно, казался слишком завороженным идеей, что одноглазый мужчина будет делать ему тату, чтобы обращать на что-то внимание.
– Напротив, – сказала Сидни Вульфу. – Нам бы хотелось удалить татуировки моих друзей, мы получили кое–какие особые чернила, которые должны стереть их с течением времени.
Он хмыкнул:
– Правда? Никогда об этом не слышал. Я думал, лазерные технологии – единственный способ избавиться от этого.
– Это новая техника, – легко объяснила она, отдавая небольшую дань Трею. – Его родители приедут в ближайшее время, и они убьют его, если увидят это.
Я удивленно моргнул. Она была настолько убедительна, что я чуть не поверил в ее историю, хотя я знал правду. Вульф, конечно же, купился на это. Это было то, что я, как правило, забываю: алхимики были превосходными лжецами. Если Сидни когда-либо захочет соврать мне, я этого, скорее всего, даже не замечу.
– Где это? – спросил Вульф.
Трей среагировал не сразу. Я думаю, что он тоже почти поверил Сидни. Отвернувшись от нас, он стянул с себя рубашку и показал татуировку в виде солнца на лопатке.
Вульф наклонился вперед:
– Так что? Твои родители часто видят тебя без рубашки?
Сидни дернулась, осознав свой промах:
