– Как ты можешь продолжать делать это? – вопила она. – Что с тобой случилось? Я думала, что когда я приеду сюда... Я думала, что мы будем творить великие дела. Я думала, что мы будем командой.
– Мы и есть команда, – сказала я. – Мы делаем так много, и я думаю... ну, я думаю, что ты делаешь большие успехи в отношениях с мороями и дампирами.
– Да, но они не то, я хочу провести время с тобой, Сидни. Моей сестрой! Почему все остальное более важно, чем я?
Я подошла, чтобы положить руку на ее, но она отодвинула меня.
– Зоя, ты важна. Я люблю тебя. Но есть множество дел, которые я должна сделать. Это как наши проделанные работы. Иногда мы отрезаны от наших семей некоторое время.
– Мы не отрезаны! Я прямо здесь, – она бешено вытерла глаза. – Ты сказала, что закончила все дела для мисс Тервиллигер!
Еще раз я положилась на свое старое оправдание просто потому, что это была одна из некоторых вещей, против которых она не могла бороться.
– Это должно было быть так, но потом мы узнали про библиотеку в Пазадене, в которой есть то, что нам нужно. Помнишь того сумасшедшего парня, о котором я тебе рассказывала, что она с ним встречается? – я издала тихий смешок. – Они собираются на собачье шоу в течение дня, так что она не свободна сегодня. Хорошо, что библиотека открыта до...
– Мне плевать на твою дурацкую библиотеку! – равнодушие отразилось в ее глазах, пока она пристально смотрела на меня. Я практически могла ощутить этот взгляд. – Я хочу кое-что знать, Сидни. Не ври мне и не пытайся уйти от ответа. Что ты собираешься сказать на слушании?
Это совершенно выбило меня из колеи. Готовая история уже была у меня наготове, но я увидела силу в ее взгляде и не смогла заставить себя соврать.
– Я собираюсь сказать правду, – сказала я.
– В чем же заключается правда?
– Что и мама, и папа могут предложить хорошие вещи. Мама не злой человек, Зоя. Ты это знаешь.
Лицо Зои было бесстрастно:
– Если они спросят твое мнение о том, с кем мне следует быть, кого ты назовешь?
Я взглянула в ее глаза, так похожие на мои:
– Маму.
Она опустилась на свою кровать, как будто я ударила ее.
– Как ты могла так поступить со мной?
– Потому что мама любит тебя, – сказала я просто. – И у тебя должна быть нормальная жизнь прежде, чем поклясться этому.
– Я уже поклялась этому – напомнила мне она, касаясь татуировки на своей щеке.
– Ещё не поздно – мне было жаль, что я не могла сказать ей о соляных чернилах, но очевидно, она не была готова к этому. – Зоя, с момента твоего появления здесь это был первый шанс в моей жизни, чтобы сделать то, что делают другие люди. Иметь нормальные отношения.
– Да, – с горечью сказала она, – я знаю.
– Это не легкомысленно. Это прекрасно. Я люблю это. Я хочу, чтобы и у тебя была такая же жизнь.
– Это не похоже на убеждения алхимиков, которые я когда-либо слышала.
– Не похоже, потому что сейчас я говорю как твоя сестра, а не как другой алхимик.
–Ты постоянно переключаешься между этими состояниями. Как ты узнаешь, кем из них являешься в данный момент времени?
Я пожала плечами:
– Печенкой чую.
Зоя встала, жесткое выражение ее лица показало мне, что она была равнодушна:
– Я пошла. Увидимся перед тем, как ехать к Кларенсу.
Её слова напомнили мне, что это было ночное кормление, и я, удрученная, рухнула на свою кровать, желая, чтобы мы уже были у Кларенса. Я достала Телефон Любви и написала Адриану: «Не могу дождаться момента, когда увижу тебя. Если бы ты был здесь. Ты нужен мне прямо сейчас». Немедленного ответа не последовало, вероятно, потому, что он работает над чем-то для занятий. Я продолжала писать в любом случае, потому что чувствовала себя хорошо, выражая это: «Я люблю тебя. Центр устоит, и когда-нибудь мы уйдём от всего этого».
Когда мы позже забрали его от Кларенса, я боролась с побуждением вылезти из машины и кинутся в его объятья. Слишком много лежало на мне. Зоя. Поездка в Лос–Анджелес. Я не ожидала, что Адриан сражался в моей битве за меня, но я просто хотела, что бы он мог придать мне смелости перед ними.
Он сделал это, даже не зная, когда мы получили краткий миг побыть вдвоем позже. Я пошла выкинуть остатки еды на кухню, а он последовал за мной через минуту или около того.
– Привет, – сказала я. Моя рука дернулась в потребности дотронуться до него.
– Все в порядке? – спросил он. Я могла видеть в нем такую же тоску. – Ты не выглядела так уже прекрасно, когда вернулась оттуда. Я имею ввиду, ты всегда выглядишь великолепно, но... ты знаешь, что я имею ввиду.
– Я делаю это. Борюсь с Зоей. Детали не имеют значения. Коротко: она сегодня меня возненавидела. – Я пожала плечами. – Добро пожаловать в мой мир. Ты вернул машину? Ты получил мои сообщения?
– Ой, – он отвёл взгляд. – Что насчёт первого вопроса, то да. Что касается второго... Я, мм, отчасти потерял Телефон Любви.
– Что? – мой мир рухнул. – Адриан! Этот телефон содержит все наши личные сообщения. Пожалуйста, скажи мне, что ты удалял их после того, как они приходили.
Его виноватое выражение лица говорило само за себя.
– Расслабься. Я не терял его в штаб-квартире алхимиков или около него. Я вполне уверен, что потерял его вчера в кафе, когда был с Ровеной. На нём нет моего имени или ещё чего-нибудь. Кларенс разрешил мне взять его автомобиль, таким образом, я вернусь и заберу его.
Нарастающая боль в моем животе все еще не прекращалась:
– Это может обернуться катастрофой.
– Как? Если кто-нибудь когда-нибудь узнает... и это не просто сидение за столом сейчас... они будут смеяться над нашим глупым разговором. Никто не будет как «Ага! Доказательства незаконной человеко– вампирской интрижки'
Он заставил меня улыбнуться точно так же, как всегда, но я все еще волновалась. Джилл вошла в кухню именно в этот момент и усмехнулась, когда увидела нас. У нее больше не было внутренней связи в наших с ним отношениях, но я была вполне уверена: она знала, что они поднялись на новый уровень.
– Хорошие новости – сказала она шепотом. – Ты, вероятно, сбила со следа Ангелину. Она пыталась получить от меня сведения о тебе, Нейле и Эдди, делающими тайные вещи. Она, вероятно, думает, что ты встречаешься с одним из них.
Я засмеялась шутке, довольная, что удалось отделаться от Джилл на время нашей поездки в Лос– Анджелес:
– Да, потому что это точно не будет проблемой.
Независимо от того, что она собиралась сказать, её прервало большое количество заходящих людей, убирающих тарелки. Это также перебило наш дальнейший разговор с Адрианом, и всё, что я могла сделать – это обменяться долгим многозначительным взглядом с ним перед подготовкой к отъезду. Я надеялась, что выживу этой ночью и увижу его снова.
Эдди, Нейл и я оставили мою машину в Лос–Анджелесе. Единственной вещью, о которой мы говорили во время двухчасовой поездки, был план, который мы обсудили примерно раз сто. Они оба были вооружены серебряными колами, а я практиковала мое огненное заклинание так много раз, как только могла. Когда-то это требовало много сил и концентрации. Сейчас я могла делать это чуть ли не во сне.
«Мы можем сделать это, – продолжала говорить я себе. – Это такой же хороший план, как и любой другой».
