Сказания и легенды

Девять суток испросив.
Стал прощаться он с Этери:
«Пусть помедлит ночь глухая!
Дай к груди твоей хрустальной
Мне приникнуть, умирая!
Шлют меня к горе Алгетской,
В глушь невиданного края.
Метят в голову мне камнем,
Камень тот — скала седая.
Там проломят лоб мой львиный,
Вай ме! Горе мне, родная!»

Молвила Этери:

«Ты ко мне не прикасался,
Хоть живу в твоем дому.
Исцели Абесалома!
Как вернешься — обниму».

Мурман ей:

«Лишь не допускай дурного
Ты к порогу своему!
Что с луной он обнимался,
Примерещится ему».

И она в ответ:

«Шелк сменю я на отрепья,
Распрощусь с дворцом старинным.
За водою ключевою
Я пойду с ковшом, с кувшином,
От докучливого взора
Схоронюсь за ветхим тыном,
Речь не поведу ни с братом,
Ни с соседом, ни с единым!»

Утром, с матерью прощаясь,
Покидая замок свой,
В час разлуки неизбежной
Мурман восскорбел душой.
Он молил: «Храня Этери,
От врагов ее укрой, —
Чтоб ее не тронул ветер,
Не коснулся луч дневной!»
Близок час Абесалома, —
Гаснет он в разлуке с пери.
По селу Марих блуждает,
Слезы льет у каждой двери:
«Люди! Брат мой умирает.
Как спастись от злой потери?»
Говорят ей: «Верно, хочет
Брат твой свидеться с Этери.
Поскорей перо голубки
Отнеси ты к брату в дом,
Ворона крыло стальное,
Белый хлеб, кувшин с вином».
Принесла Марих подарки.
Поглядел Абесалом
И с одра своей болезни
Приподнялся он с трудом.
Взял перо, сказал: «Ты бело,
Но белей тебя Этери!»
Взял он хлеб, сказал: «Ты нежен,
Но нежней лицо Этери!»
Взял вино, сказал: «Ты ало,
Но алей уста Этери!»
«Ты черно, — крылу сказал он, —
Но черней глаза Этери!
Во дворец моей Этери
Ты ступай, Марих-звезда!
Ей про скорбь мою поведай,
Приведи ее сюда».

И пошла Марих к Этери.

Так упал на жизнь Этери
Грома божьего удар:
Ей недуг Абесалома
Был страшней небесных кар.
Убежала от свекрови
Под заветный свой чинар.
Там спала она, слезами
Утолив тревожный жар.
Подошла Марих, вскричала:
«Ты ли это в роще дальней?
Для чего ж тебя, Этери,
Я искала в княжьей спальной?
Вижу, пряжка расстегнулась
На груди твоей хрустальной.