опасности. Он был собран и готов к драке. Жизнь снова обрела смысл. В его голове не было ни малейшего намёка на прежнюю опустошённость. Глаза Илаева горели, он был полон сил, и желания защитить попавшую в неприятности любимую женщину, а так же найти документ, обещающий подарить людям вечность.
Илья даже думать не хотел об отступлений. Некогда уверенный в себе, готовый к свершениям, и победам, заслуженный журналист Россий, легенда отечественной журналистики, Илаев Илья Дмитриевич, снова вернулся в строй. Вот только цели Ильи сильно поменялись. Сам того не осознавая, он готов был пожертвовать многим за любовь, истину, идею. Раньше же он готов был всем этим поступиться ради сенсации, славы, известности. Большой и сильный журналист, профессионал, медленно, но верно превращался в большого и сильного человека.
Элеонора вела машину быстро, нервное повизгивание шин в поворотах, и частое мелькание в свете ксеноновых фар опор дорожного ограждения, не слишком беспокоило Илаева. Он доверял Элеоноре.
— О чём думаешь? — прервала молчание Элеонора.
— Думаю, что мы будем делать, если ты ошибаешься.
Элеонора ухмыльнулась.
— Обстоятельства сложились так, что остановить Стилианоса не смогли, и проследить куда он спрятал книгу то же но он уверен, что его не подозревают.
— Так ты считаешь, Синеев заодно с ним. — Илья задумался, посмотрел на Элеонору и встревожено произнёс, — Если так то, он не хотел признавать подлинность рукописи, для того, что бы без лишних неприятностей выкрасть её. Ведь одно дело похитить просто древний документ, а другое историческую ценность известную всему миру. Неужели этот старик способен на такое? Выходит ты теперь единственный свидетель, знающий о существовании книги жизни.
— Когда речь идёт о таких деньгах, Илья, у людей отмирает та часть мозга, которая отвечает за совесть. — по философски, задумчиво и одновременно с нотками злобы в голосе произнесла Ван Голланд.
— Если всё обстоит именно так, то Синеев очень опасный человек, — Илаев даже присвистнул, — Я даже не представляю, какой степени может достигать его коварство. Три убийства, два из которых в другой стране, все законспирированы под несчастный случай. У него должны быть партнёры и очень могущественные.
— Всё не так просто. — сказала Элеонора, — Я давно знаю Синеева, он не плохой старик, фанатично предан работе, и не менее фанатично науке. Не удивлюсь, если он окажется втянут в невероятную интригу.
— А кто такой Стилианос? — поинтересовался Илаев
— Это самое странное обстоятельство. — Элеонора на секунду отвлеклась от дороги, скользнула взглядом по лицу Ильи и как?то по–ребячески хихикнула. — Никто!
— В каком смысле? — Илья удивлённо и длинно моргнул.
— Его нет. — Элеонора ещё раз хихикнула, — Такого человека нет, и он никогда не рождался. Откуда его взял Синеев, пока неизвестно, поскольку до выяснения местонахождения книги с ними никто не общался, с пристрастием. Документы поддельные. Опознать его никто пока не может, да мы и не старались, раньше это было никому не нужно, а теперь рано. Если мы станем выяснять его происхождение, то он может заметить это, и тогда непременно ляжет на дно. Мы не хотели рисковать.
— Я прошу прощения, — Илаев закашлялся, — Местоимение мы, это…?
— Реболаров, его люди, я и теперь ты. — Ван Голланд взглянула на Илью, — А что тебя удивляет. Я выполняю поручение Всеволода Александровича, книга, безусловно, нужна ему.
— Но ты не считаешь, что это несколько… — Илья замялся.
— Не этично? — продолжила за него Элеонора, — Илья, неужели ты правда считаешь, что эта книга содержит знания, которые спасут мир от смерти? Да это просто рукопись, очень древняя, очень ценная. Все труды Авиценны давно изучены, они не содержат знаний, доселе нам неизвестных. Там даже нет намёка на панацею или вечную жизнь. Легенда! Это всего лишь легенда. А Реболаров очень влиятельный и до неприличия богатый человек со своими странностями. И если он приобретёт себе в коллекцию эту рукопись, мир ничего не потеряет. Знаешь, сколько я держала в руках артефактов, обещавших и вечную молодость, и вечную жизнь, и якобы раскрывающих понимание истины. И как видишь, старюсь и не знаю, что есть истина. А знаешь, сколько из них лежит на полках исторических архивов под слоем пыли, обречённых на полное забвение? Больше половины! Так пусть эта книга, находится в хороших руках и соответствующих условиях. Я же не буду бедствовать, и клянчить деньги у мерзких самодовольных спонсоров на новые исследования и новую машину, большинству которых, кстати, нет никакого дела, до истории и до науки, а деньги они вкладывают, лишь для того, что бы сделать себе хорошую рекламу. Либо для того, что бы обелить мошенническую сделку. Они даже не верят, что до них вообще существовала жизнь, и тем более будет существовать после. Такие нередко отдают сумасшедшие деньги за эликсиры молодости, уничтожая потом, в сердцах, артефакты не получив желаемого результата. Редко встречаются люди похожие на Реболарова, которые действительно искренне интересуются нашей историей.
Илья молчал. Ему были не по душе мысли Элеоноры, но отчасти она была права. Весь мир вращается вокруг денег, а она молода, красива, ей трудно устоять перед соблазнами жизни. В конце концов, он сам — журналист, прячась за правильными словами, добывал себе имя, деньги и славу, не особо руководствуясь принципами и этикой. В противном случае, он не смог бы стать тем, кем он является в глазах общества. Нужно ли ему это сейчас? Возможно, уже нет. Но всегда легче отказаться от того, что уже не интересует, чем разувериться в бесполезности предмета или ситуации, не познав хотя бы вкуса. Она же говорит честно, и не прикидывается кроткой овечкой.
Машина вкатилась в Ираклион. Илья не узнавал дороги. Путь из этого города он проделал в состоянии лёгкого шока. Произошедшее несчастье с Костой и неожиданное появление Элеоноры не придали Илаеву тогда рассудительности и трезвости мысли. И как оказалось позднее предчувствия, не подвели Илью. Коста Симиниди был мёртв, и его смерть оказалась не последней.
Элеонора остановила машину на одной из узких улочек, погасила габаритные огни.
— Мы кого?то ждём? — спросил Илаев.
— Мы ждём звонка. — Ван Голланд нервно постукивала пальцами по рулю.
Ждать пришлось не долго.
— Я поняла. — коротко ответила в трубку девушка. — Ждите меня и ничего не предпринимайте.
Щелкнул замок зажигания, и автомобиль тронулся с места.
— Стилианос ни с кем, ни встретился. Он покрутился по городу, и вернулся в дом вместе со свёртком. — деловито отрапортовала Ван Голланд.
— Что дальше? — поинтересовался Илья.
— Мы едем к Якову Исааковичу. Ждать больше нельзя. — тон девушки был ровным и холодным. Она снова напоминала ему суперагента из шпионского боевиков.
— Кто же ты, Элеонора Ван Голланд? — подумал про себя Илаев. А вслух произнёс: — Но ведь это могла быть не книга, и мы можем вспугнуть злоумышленников.
— Стилианос вёл себя слишком нервно, он кому?то звонил и даже чуть не выкинул в сердцах свой мобильник. Ты вышел бы на прогулку ночью, для того, что бы созвониться с кем?то, и затем вернуться домой? — спросила Ван Голланд.
— Всё может быть. — протяжно ответил Илаев. — Но это не подтверждает твоей версии.
— Ждать больше нет смысла. — твёрдо сказала девушка. — В любом случае пора вмешиваться. Он начал предпринимать попытки связаться с кем?то.
— Послушай! — Илья пытался быть как можно убедительнее. — Даже если ты права, даже если он пытался связаться с покупателями или заказчиками. С чего ты взяла, что книга в данный момент у него. Остановись! Подумай! Своей поспешностью ты можешь всё испортить. Ты взволнована, и тебе трудно рассуждать трезво.
Элеонора резко остановила машину. Заглушила двигатель. Повернулась к Илье и негодующе спросила.
— Что ты предлагаешь, журналист?
— Успокойся. — Илья положил свою руку на руку девушки сжимающую руль, — Прошу тебя успокойся.
