— Господин Илаев, просыпайтесь, мы подплываем.
Илья неохотно поднялся, и свесил обутые ноги с дивана. Затем встал и вышел на палубу.
Тьма за бортом яхты рассеялась. Солнце ещё не перешло в фазу беспощадного зноя. Яхта шуршала бортами о волны, время от времени слегка подпрыгивая, преодолевая встречную волну. Илаев огляделся. Прямо по курсу он увидел остров, который из далека был похож на возвышающиеся из моря скалы с неясным белёсым налётом на гребнях.
— Господи! — воскликнул Илаев удивлённо, повернулся к светловолосому, и, указав на остров, нетерпеливо спросил, — Мы, что за ночь пересекли океан? Или я спал несколько дней?
Высокий человек с непроницаемым и чересчур бледным для южной широты лицом, смотрел на белёсый налёт на скалах и улыбался. Он прекрасно понимал, что так удивило журналиста. Вероятно такие же чувства выказывали все, кто впервые подплывал к этому месту. На скалах монументально возвышающихся из воды и далеко не отличающихся достаточной высотой, совершенно явственно лежали белые шапки снега.
— Это не снег. Это город. — Коротко ответил бледнолицый и удалился в сторону кормы.
— Город? — Удивлённо вопросил Илаев в след уходящему спутнику.
По мере приближения к острову Илья убедился в том, что его свита, оказалась права. Это действительно были невысокие строения, причём совершенно белого цвета. Словно бессчетное количество птичьих гнёзд, раскинувшихся вдоль верхушки скал. Они сползали вниз, создавая впечатление пухлых снежных шапок.
На фоне безупречного иссини — голубого неба, остров с величественными красно–коричневого цвета отвесными скалами, покрытыми покрывалом из белоснежных строений, и окружённый изумрудно — голубым, совершенно прозрачным морем, в свете яркого солнца, выглядел завораживающе. По всей вероятности он, входил в состав архипелага. Это Илаев понял, наблюдая ближе к линии горизонта, по разные стороны от яхты, ещё несколько отдельных островков.
Яхта, сбавив ход, приближалась к окружённой со всех сторон скалами бухте, ровно посредине которой прямо из воды высился ещё один островок, но в отличие от основного острова он не отличался живописностью. У Илаева, создалось впечатление, что остров в центре бухты попросту мёртв. Он был покрыт непонятной породой чёрно — коричневого цвета и не имел ни одного живого растения. К этому островку не было пришвартовано ни одной лодки и люди видимо вовсе не посещали это место. Остров был словно выжжен огнём из гигантского огнемёта.
Яхта пришвартовалась в небольшой отдельной гавани.
В сопровождении двух, то ли телохранителей, то ли надсмотрщиков, Илья сошёл на неизвестный ему берег. Все вместе они пресекли территорию местного порта, и направились к началу крутого горного серпантина уходившего вверх, по практически отвесному склону. Метрах в ста от въезда на горную дорогу стоял открытый джип, вероятно специально припаркованный в ожидании Илаева и его сопровождающих.
Бледный, сел за руль, он видимо в отличие от своего напарника, не умел управляться с яхтой, но хорошо управлялся с автомобилем. Второй прыгнул на заднее сиденье, а Илаеву предложили разместиться рядом с водителем.
Джип, выбрасывая из под широких колёс песок и мелкие камни, сорвался с места, и возможно несколько быстрее, чем следовало бы, въехал на ведущий к загадочным белым строениям, горный серпантин. Подъём на скалу высотой в триста или триста пятьдесят метров, имел более десяти параллельных друг другу отрезков дороги, резко забирающих вверх. Повороты были до того узкие, что две встречные машины с трудом разъезжались, сбрасывая скорость практически до нуля, а иногда и вовсе останавливаясь, пропуская встречку. Бледнолицый же мчал, как на пожар, Илаев даже время от времени закрывал глаза, что бы избавить себя от лишней нервотрепки.
Минут через десять, джип, завершив опасные манёвры на узком серпантине, вырулил на довольно широкую, по сравнению с предыдущей, дорогу, пролегающую по самому краю обрыва. Слева от дроги был совершенно отвесный склон высотой в триста пятьдесят метров, справа берег полого спускался к морю.
Созерцая окрестности из этой, вероятно самой высокой точки, Илья понял, что остров сильно похож на подкову. Внутренняя часть подковы с отвесными скалами образовывала бухту, в центре которой располагался мёртвый чёрно — коричневый бугор, как уродливый горб, торчащий из воды. Внешней же своей частью, остров полого спускался к морю.
Ширина подковы была километра три, а возможно и больше. Пологий склон был густо заселён. Белоснежные строения образовывали населённые пункты и наползали снизу на гребень острова, свисая с отвесных скал, как застывшая, в мгновение ока, белоснежная морская пена.
Обильная растительность, дороги, линии электропередач — остров с этой стороны, представлялся самым обыкновенным заселённым жителями морским побережьем. Илья подумал, что отвесные скалы с уродливым мёртвым пятном посреди бухты, которую они образуют, как природная крепость, скрывают от посторонних глаз, мирную и процветающую жизнь островитян.
Джип въехал в населённый пункт на самом гребне скалы.
Совершенно различные, по архитектуре, одноэтажные постройки, были идентичны в цвете. Стены белые, а двери и окна, выкрашены в синий цвет. Юркнув в узкий проулок, машина проехала метров сто и остановилась перед железными воротами, украшенными вензелями и узорами.
Ворота автоматически отъехали в сторону, и машина шмыгнула во двор небольшого, но очень изящного особняка. Подъехав, к входу в дом, джип остановился. Бледный водитель повернулся к Илье:
— Проходите в дом господин Илаев. Вас ждут.
Глава 17
Илья вылез из джипа.
Совершенно белое здание, с голубыми входными и оконными проёмами, внешне походившее на все дома на острове, всё же заметно отличалось от них. Было видно невооружённым глазом, что постройкой и отделкой здания занимался не заурядный строитель, а искусный мастер.
Илья подошёл к входной двери и легко потянул за бронзовую узорчатую рукоять. Дверь отварилась. Он зашёл внутрь. Остановился. Прислушался. Тишина. Илье почему?то захотелось выйти на улицу, но он знал, что снаружи его ждут. Ему страшно не хотелось проходить внутрь особняка. Он предчувствовал, что?то нехорошее, сердце колотилось, на лбу выступила испарина.
— Спокойно. — успокаивал он сам себя. — Если бы нужно было покончить с тобой, никто не стал бы тебя тащить через море.
Илаев был уверен, что Элеоноры здесь нет.
Узким коридором он подошёл к двустворчатой двери из дерева с тёмными стеклянными витражами, сделал паузу, и раскрыл створы.
— Смелее Илья Дмитриевич.
Илаев прошёл в комнату.
— Я почему?то предвидел подобную встречу. — Илья вытер ладонью выступивший капельками пот со лба.
— Чай, кофе, или что?нибудь покрепче? — Реболаров жестом предложил Илаеву присесть за стол возле окна.
Всеволод Александрович выглядел немного иначе, нежели в Московском офисе. Дорогой костюм он сменил на свободную белую майку и такие же свободные голубые джинсы, а ботинки на летние тапки.
— Я бы выпил чего?нибудь. — сказал Илья и расположился за столом у окна, с видом на бухту.
Реболаров вынул из шкафчика бутылку водки и показал Илаеву.
— Да, пожалуй. — ответил на немой вопрос Илья
Реболаров откупорил бутылку, разлил по большим хрустальным стопкам. На столе стояли оливки нескольких сортов, бутылка минеральной воды и апельсиновый сок в изящном хрустальном графине.
