полицейскому вернуться в машину на улице, дневной смене — вернуться в спальню, одной ночной дежурной — в библиотеку, а другой — следить за входом. Он был приличным начальником. Не вполне соответствовал должности, но ходить и говорить еще мог. Ричер встречал таких начальников полиции, которые и на это не были способны в критический момент. Третьим пунктом в программе Холланда было что-то среднее между приглашением и приказом. Он попросил Ричера поехать с ним и осмотреть место преступления.
Шум поднял Джанет Солтер с постели, и сейчас она скрывалась на кухне. Там ее и нашел Ричер. Револьвер был у нее в кармане.
— Я знаю, что делать. Подвал, револьвер.
— Когда?
— Как только что-то случится, — сказала она. — Или до этого.
Ричер сел в машину рядом с Холландом. Холланд развернулся и поехал в город. По переулкам, сворачивая то налево, то направо, он доехал до квартала простых двухэтажных кирпичных домов. Большинство из них выглядели покинутыми. Три подряд были снесены, на их месте образовалась площадка. Видимо, днем ее использовали как стоянку, но сейчас она пустовала. Ее охраняли две патрульные машины.
Машина Питерсона стояла на левом краю. Мотор ее по-прежнему работал. Окно водителя — по- прежнему открыто. Передний бампер упирался в кирпичную стену.
Холланд остановился у бордюра и вылез. Ричер — следом. Они вошли на стоянку. Опасности затоптать следы и отпечатки шин не было. Потому что не было следов. Изрытый снег походил на рифленое железо. Они подошли к машине Питерсона сзади и остановились у двери водителя. Заглянули в открытое окно. Питерсон упал набок, торс его был повернут. Пистолет лежал в кобуре.
Ричер обошел машину сзади, открыл переднюю пассажирскую дверь и присел. Питерсон смотрел на него невидящими глазами. Посреди лба у него был третий глаз — в точности как у адвоката на восточной дороге. Девять миллиметров, почти наверняка.
Селектор передач стоял на
— Да, — сказал Ричер.
— Что, по-вашему, здесь произошло? — спросил Холланд.
— Не знаю.
— Почему он не поехал прямо домой?
— Не знаю.
— Он искал убийцу, — решил Холланд. — Но у него не было такой задачи. Хотел произвести на вас впечатление.
— На меня?
— Вы, можно сказать, сделались его наставником. Помогали ему. Может быть, даже вели. Обсуждали с ним ситуацию. Он хотел раскрыть дело. Искал вашего уважения.
— Или вашего, — возразил Ричер. — Может быть, хотел оправдать басню, которую вы запустили вечером по рации.
Молчание. Потом Холланд спросил:
— Что здесь произошло?
— Он увидел кого-то на стоянке. Скорее всего — в машине или в грузовике. Подъехал, остановился, борт к борту. Почти впритирку. Убавил громкость в приемнике, открыл окно, чтобы поговорить. Тот его застрелил. Он повалился и умер, нога сползла с тормоза. Машина въехала в стену.
— Картина такая же, как с адвокатом.
— Похожая.
Оба стояли молча. Наконец Холланд спросил:
— Стоит поискать гильзу?
Ричер покачал головой:
— То же, что и с адвокатом. Гильза осталась в машине стрелка.
Ричер видел на лице Холланда немой вопрос. Кто был этот убийца?
Неудобный вопрос — и ответ неприятный. Ричер сказал:
— Теперь я понял, зачем я вам здесь понадобился. Чтобы я дал заключение. Я — не вы. Независимый голос.
Холланд не ответил. Ричер сказал:
— Давайте погодим. Подумаем минутку.
Холланд и Ричер поехали в полицию. Они подошли к столу, за которым работал Питерсон. Холланд сказал:
— Проверьте его электронную почту и автоответчик. Может быть, пришло что-то такое, из-за чего он туда поехал.
— Проверьте сами. Это ваше отделение. Я просто штатский.
— Не умею. Так и не научился. Я не в ладах с техникой.
Ричер повозился с телефоном и компьютером. Пароль не требовался. Было только одно сообщение от Ким Питерсон в начале седьмого, когда Питерсон с Ричером, просмотрев тюремную видеозапись, поехали обратно к Джанет Солтер. В голосе Ким слышался мужественно скрываемый испуг и покорность обстоятельствам: «Когда ты приедешь домой?»
Ричер зашел в электронную почту. Тоже одно стандартное вечернее сообщение дорожно-патрульной службы — всем полицейским подразделениям штата. Искать три угнанные из разных мест машины, а также насос «Исудзу» серии
— Ничего, — сказал Ричер.
Холланд сел.
— Три вопроса, — сказал Ричер. — Почему адвокат остановился на дороге, ничего не опасаясь? Почему Питерсон заехал на площадку? И почему он убит именно сегодня вечером?
— Ответы?
— Потому что адвокат не видел в этом опасности. Потому что Питерсон не подозревал об опасности. И потому, что вы объявили о найденном метедрине по полицейской радиосети.
Холланд кивнул:
— Убийца — один из нас. Полицейский.
Холланд и Ричер составили версию. Наличие продажного полицейского в городе объясняло, почему проверка приезжающих оказалась бесполезной. Продажный полицейский в машине посигналил фарами. Может быть, даже помахал рукой в перчатке — тогда понятно, почему осторожный адвокат затормозил на пустынной дороге. Продажный полицейский услышал победную реляцию Холланда этим вечером — тогда понятно, почему вскоре после этого погиб Питерсон. Холланд объявил, что завтра с утра Питерсон позвонит в Управление по борьбе с наркотиками. Продажный полицейский заехал на площадку и, может быть, возбужденно махал рукой — тогда понятно, почему Питерсон, ничего не заподозрив, подъехал прямо к нему. Продажный полицейский был вынужден поехать со всеми к тюрьме, когда раздалась сирена, — этим объясняется, почему Джанет Солтер осталась жива во время беспорядков в тюрьме. Холланд сказал:
— Это моя вина. Эндрю убит из-за того, что я объявил по радио.
— Я мог бы поступить так же. Не казните себя.
— Как я могу? Подозреваю, за всем этим стоит мексиканец.
— Платон, — сказал Ричер.
— Как он втянул нашего человека? Деньги?
— Чаще всего — они.
— Кто он?
