напротеинимся. — Сэтими словами я уснула.
Мне снился чудный сон. Море. Солнце. Легкий бриз. И я с Марком лежу на теплом песочке. Марк положил мне руку на грудь, а в другой держал свой мобильный.
— Я люблю тебя, Яна, — шептал он мне.
— Я люблю тебя, Марк, — отвечала я.
Мы были молоды и беззаботны. Нас ждало счастливое будущее и целая куча детишек. Мы никогда не расставались больше чем на полчаса, потому что знали цену истинным чувствам и старались дорожить каждым совместно прожитым мгновением.
Глава 12
Проснувшись, я долго смотрела на Регинку. Она мирно посапывала и улыбалась во сне. Что ей снится? Наверное, всегда жизнерадостная Любка, ее милая и заботливая мама. Воспоминания этой ночи заставили меня содрогнуться. Сначала Марк, затем Любка. К глазам подступили слезы. Когда все это закончится? Кто будет следующий?
Мне пока нельзя умирать. Надо пристроить ребенка. Сегодня отвезу ее к бабушке. Скорее всего, она уже узнала о смерти дочери и с ног сбилась в поисках внучки. Рядом на кресле, задрав голову кверху, спал Руслан. Мой друг. Спасибо тебе, что ты есть. Ты любишь меня по-прежнему. Но, к сожалению, ты не Марк, прости. Мое сердце занято другим человеком. Я умею любить, черт побери, чего раньше не замечала за собой.
Надо что-то делать. Мне вспомнился пронзительный взгляд Комара. Ведь он был не комариный, а скорее звериный, такой, что мурашки по коже пробегут у любого. Марка больше нет. Теперь надо научиться жить без него. Дышать, думать, мечтать — все без него. Но имеет ли эта жизнь смысл? Жизнь, лишенная любви и понимания. Сколько времени я еще буду в бегах, прежде чем меня убьют? День, два, а может быть, месяц? Регинка зашевелилась и открыла глаза. Ее взгляд опять стал испуганным, как у загнанного волчонка. Она сжалась в комочек и прижалась ко мне.
— Я хочу к маме, — сказала она шепотом.
— Я тоже хочу к твоей маме, но что поделаешь, милая. — К горлу подкатил комок. Еще немного, и я сорвусь. — Понимаешь, мама сейчас далеко, но это вовсе не означает, что она тебя бросила. Мама очень сильно любит тебя и переживает. Она теперь на небесах и видит нас с тобой, просто она больше никогда не сможет спуститься на землю. Ее унесли ангелы. Мы должны быть сильными, чтобы ей не было за нас стыдно и чтобы ей не пришлось за нас краснеть. Понимаешь, я сильно люблю твою маму. Впервые в жизни я узнала, что такое настоящая женская дружба. Это очень сильная штука, скажу я тебе. Когда ты вырастешь, то обязательно поймешь меня.
Руслан открыл глаза и сосредоточенно меня слушал.
— Знаешь, а ты повзрослела, Янка, — тихо сказал он, — передо мной уже не та легкомысленная девчонка, которая приехала из провинциального Тамбова… Я вижу зрелую, здравомыслящую женщину.
— Я всегда была такой, — мне пришлось его перебить, — просто ты мало обращал на меня внимания. Тебя больше интересовали совсем другие мои женские прелести.
— Вчера папа с мамой были дома, — заговорила Регинка, — в дверь позвонили. Папа пошел открывать дверь, а я кушала на кухне. В квартиру ворвались несколько больших дядей. Мама стала кричать. Я залезла под стол, на нем длинная скатерть, и меня никто не увидел. Дяди хотели, чтобы мама рассказала, где находится какая-то тетя, какая, я не поняла. Затем стало тихо. Один из дядей зашел на кухню, затем в туалет, потом в ванную. После они ушли. Я пошла в комнату, где были мама и папа, но они были в крови и ничего мне не отвечали. Им, наверное, было очень больно.
— Спасибо, милая, что ты все рассказала. — Я поцеловала девочку. — Это страшно, но со временем все забудется. А сегодня я отвезу тебя к твоей бабушке.
Регинка никак не отреагировала на мои слова, бессмысленно уставившись в потолок.
Руслан пошел готовить завтрак, а я закурила и набрала номер телефона Любкиной матери. Трубку сняла женщина.
— Здравствуйте, это подруга вашей дочери. В первую очередь мне бы хотелось выразить вам соболезнование по поводу такой немыслимой смерти…
— Я сегодня только и делаю, что принимаю такие звонки. Сколько можно? — перебили меня. — Лучше бы денег дали, на что я буду ее хоронить? У меня еще двое, а с Любой я и не жила почти. Почему я должна ее хоронить? Она же работала в сауне, общалась с шалавами, пусть они ее и отпевают!
— Постойте, — не выдержала я. — Вы даже не пожелали выслушать меня до конца. Мне пришлось вам позвонить совершенно по другому поводу, у меня находится ваша внучка, Любина дочь. Она очень напугана и хочет к вам, ведь у девочки больше никого нет.
— Хорошо, приезжайте, — резко бросила женщина.
— Прошу прощения, но, к сожалению, я не могу приехать к вам домой по ряду совершенно не зависящих от меня причин. Давайте встретимся где-нибудь у ближайшей станции метро. Так, чтобы вам было удобно. Запишите номер машины. Вы подойдете и заберете ребенка.
— Хорошо, через пару часов на «Щелковской». Диктуйте свой номер, — недовольно буркнула женщина.
Продиктовав номер, я положила трубку и тяжело вздохнула. На сердце было как-то неспокойно. Затем я взглянула на Регинку. Она все так же бессмысленно смотрела в потолок.
— Регин, ты часто видела свою бабушку?
— Не помню, — сказала она задумчиво, и больше ни слова.
Я отправилась на кухню. Руслан пожарил яичницу и сварил кофе. Мы позвали Регинку, позавтракали и поехали на «Щелковскую».
Ждали мы долго, но никто так и не пришел. Я заволновалась.
— Мы не можем поехать к Любкиной матери домой. Это очень опасно. Там могут тебя караулить. Не будем рисковать, — сказал Руслан.
— Будем, — задумчиво произнесла я. — Вернее, будем рисковать моей жизнью. Она в принципе все равно ничего не стоит. Если убьют меня, то закончатся все эти нелепые смерти. Всему должен быть конец. Вернуться я должна одна. Если меня до четырех часов не будет, то можешь со спокойной совестью ехать домой и выпить рюмку за упокой моей убогой души. Давай, мое решение не подлежит никаким изменениям.
Руслан попытался возмутиться, но я быстро открыла дверцу машины и вышла. Следом выпрыгнула Регинка. Нужный дом мы нашли быстро. Дверь открыла пожилая женщина, совершенно неухоженная, в каком-то нелепом халате.
— Вы Любина мама?
— Да, а что нужно?
Первое, что меня поразило, она совершенно не отреагировала на девочку. Создалось впечатление, что она видит ее впервые, словно этот ребенок не имел к ней никакого отношения.
— Мы прождали вас, но безрезультатно. Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе, — улыбнулась я, — встречайте, это ваша внучка.
Женщина как-то растерянно посмотрела на Регинку и резко бросила:
— Проходите.
Пока она варила мне кофе, я, спрятавшись за занавеской, осматривала двор. На первый взгляд все спокойно. Никаких подозрительных типов и машин. Мое внимание привлек молодой человек, сидевший на лавочке напротив подъезда в форме дворника, рядом с ним лежала метла. Видели бы вы его лицо! Зрение никогда меня не подводило. Разве бывают дворники с квадратной, тщательно выбритой головой и тремя подбородками? Я стала внимательно наблюдать за ним. Он достал пачку «Мальборо» и закурил. С каких это пор дворники стали курить «Мальборо»? Через пару минут у него зазвонил мобильный. Он отвернулся в другую сторону и стал разговаривать. Вот это я понимаю дворник! Всем дворникам — дворник! Где тот несчастный, с которого он снял это обмундирование? Я подошла к телефону, сняла трубку и позвонила в
