Колокольчик вяло звякнул. Вампирша прижалась ухом к двери, затаилась. Квартира молчала. Может, Эрик уже охотится? Нет, послышались шаги! Мира поспешно отступила от двери и встретила хмурого от голода друга фальшиво-радостной улыбкой.
Carere morte не стареют, но это не значит, что они не меняются с годами. Мира едва узнала Эрика. Она помнила его очень симпатичным юношей с мягкими чертами лица, но несколько рыхлым телом. Теперь он похудел, вытянулся и отпустил бороду и усы, отчего стал выглядеть на свой человеческий возраст — сорок с лишним лет. Он был одет как для прогулки, в светлый летний костюм.
— Мира?
— Эрик!
Они обнялись, но Эрик быстро отстранился.
— Не знал, что ты воротилась в Дону.
— Я здесь уже два года.
— И решила навестить старого друга только сегодня? Что, Дэви всё-таки прогнал тебя?
— Нет, — оскорбилась Мира.
— Тогда, что тебя привело… — вампир прищурился. — Хочешь предложить авантюру?
— Может, ты всё-таки пригласишь меня в дом? Я бы вошла сама: защита квартиры дырявая, да жаль чувств хозяина! — вампирша ощетинилась. Нет, она всё ещё плохо умеет отвечать улыбкой на колкости! Особенно, на колкости старого друга.
— Сначала поведай, что ты наговорила про меня своей сестре. Мать до сих пор поминает мне бедную соблазнённую девушку из семейства Вако.
— О! — в памяти Миры пронеслась первая беседа с Агатой, когда она назвала Эрика своим мужем. — Прости, пожалуйста, я не знала, что эта ложь разойдётся так далеко! Я не смогла сказать сестре про Алана. Не хватило духу… Так можно мне войти?
Эрик недовольно скривился, но сделал приглашающий жест.
— Как тут всё изменилось! — воскликнула Мира, войдя. Она помнила большую комнату другой. Где мягкий диван на причудливо изогнутых ножках? Где фортепиано с крышкой, залитой свечным воском? Где шкаф с книгами и безделушками? Наконец, где любимая балконная дверь?
— Да, здесь было много хлама.
— Кошмар! И куда девалась балконная дверь? Я прощаю тебе фортепиано, но наши рисунки?! Ты поклялся, что сохранишь их!
— Стекло почти всё цело. Оно в какой-то из ваших комнат, — взгляд Эрика потеплел. — Принести?
— Да, пожалуйста.
Эрик долго громыхал чем-то в левой из маленьких комнат, когда-то бывшей спальней Алана и Миры. Ожидая его, Мира прогуливалась по комнате. Скоро взгляд её упал на каминную полку, заставленную незнакомыми безделушками. Она подошла ближе, повертела в пальцах причудливый стеклянный пузырёк духов.
— Женские вещи. Кто у тебя был?
— Это Тесса оставила. Она Низшая, присматривает за квартирой днём.
— Низшая?
— Что ты встревожилась?
— Все Низшие служат Конору.
— Не все. Она не служит.
— Как ты проверил?
Эрик хмыкнул, ничего не сказал. Наконец стекло балконной двери было извлечено на свет. Вампир небрежно, краем диванного покрывала, стёр с него пыль и зажёг больше свечей. Оба опустились на колени, разглядывая рисунок тушью по стеклу. Необычный рисунок, без единого сюжета: там цветочный орнамент, здесь море и парусник, внизу силуэты танцующих людей, вверху пастушка в затейливой кокетливой юбочке. Тонкие чёрные линии соседствовали с жирными, неровными мазками кистью.
— Это мой! — восхитилась Мира, трогая пастушку. — Помнишь? Я рисовала вампиршу, а Сайрус заметил, что если я хочу, чтобы к нам в гости зашли служители Ордена, проще сразу написать на двери: 'Сarere morte здесь!' Пришлось Белле переделать мою вампиршу в пастушку… А где часть Алана?
— Когда я вынимал стекло, верхний правый угол откололся. Но не разбился! — воскликнул он, видя, как огорчилась подруга. — Вот он…
Эрик порылся в бумаге, и достал осколок, шириной в три ладони. На нём был нарисован город, Карда ли, Дона — не разобрать: крыши, крыши, крыши… — и над ними солнце. Штрихи были неровными, но старательными, словно уже взрослый человек рисовал впервые в жизни.
Мира коснулась рисунка ладонью.
— Спасибо, что сохранил.
— Как ты могла подумать, что я выкину это? — Эрик любовно погладил танцующую пару. — Вот наша с Донной часть…
Мира присоединила отколовшийся осколок к стеклу. Долго она рассматривала восстановленную картину, и картины прошлого являлись ей в мерцающем свете свечей.
…Осенью пятьдесят третьего они поселились в этом доме, N 38 на Закатной улице многолюдной Западной Пенны. Их было пятеро: Алан, Мира, Эрик, Белла и Ника. Хозяйкой квартиры для связи с идущим параллельно миром смертных назначили Низшую Нику. Квартира принадлежала Бруэтам, и к Эрику в гости часто забегала младшая сестрёнка Донна. Донна была почти случайной Низшей, брат испугался за её жизнь, когда она тяжело болела, она, должно быть, в бреду, приняла от него бессмертие… Эрик корил себя за это, но сделанного не воротишь. Противоположностью Донны была Белла — жестокая, красивая, и, хоть и самая юная из них, уже дикая, настоящая хищница, как и Мира — любительница экстравагантных нарядов и большой знаток вкусов человеческой крови. Часто у пятёрки в гостях бывал и Сайрус Дейн, неутомимый спорщик, порой, ставивший на место даже Алана. Весной пятьдесят четвёртого он окончательно присоединился к ним.
Вместе они обставили квартиру, вместе разукрасили стекло балконной двери. Каждый изобразил по картине. Ника, у которой были способности к каллиграфии, разрисовала свой край красивым цветочным орнаментом. Донна и Эрик долго трудилась над танцующей парой, а Сайрус за один вечер набросал море и парусник. Алан начал рисовать вид Карды с колокольни церкви Микаэля, но бросил, не окончив. Мира изобразила вампиршу, потом под общий смех: 'Орден так вычислит нас в два счёта!', Белла переделала вампиршу в пастушку… Они были лучшими друзьями, ни разу призраки ненависти и зависти не вставали меж ними.
Они играли вместе три года, а потом одна весенняя ночь разрушила их радостный мир. Компания угодила в облаву Ордена. Охотники убили троих тогда: Алана, Донну, Беллу…
— Они должны прийти сегодня, — тихо сказала Мира.
— Кто?! — с ужасом спросил Эрик, ведь только что, в задумчивости, Мира вслух проговорила имена погибших.
— Ника и Сайрус.
— Ты назначила встречу в моей квартире?
— Пока ты это хранишь, — Мира вновь коснулась разрисованного стекла, — она наша. Я верно пригласила их сюда.
— Они не читают писем.
— Записку от меня они прочитают, хотя бы из любопытства. Они же не разучились читать?
— Они не придут.
— Давно они ушли с Закатной?
— Через полгода после тебя. Элиас переманил их на восток.
— Элиас Кело?
— Да. Помнишь, он ещё пытался ухаживать за тобой?
— Помню. А ты почему не пошёл с ними? Вы в ссоре?
