— Взгляни, — предлагает Джек и протягивает мне половинку дальнозора.
— Джек починил его! Как и обещал! — говорит Эмми.
Я беру вещицу в руки.
— Осторожней! Глаза режет! — предупреждает сестренка.
На противоположной стороне долины стоит огромный дом. Все его стены сплошь покрыты блескучими кругляшками. В лучах солнца они переливаются радужными брызгами света. Красными, желтыми, розовыми, зелеными, фиолетовыми. Дом сверкает так ярко, что у меня перед глазами пляшут черные пятна.
— Боже мой, какое чудо! — восклицаю я.
— Лу держат там под охраной, — объясняет Джек.
— Ага, — кивает Айк. — Его там ублажают.
— Правда, что ли? — спрашиваю я.
— Честное слово, — говорит он.
Я прищуриваюсь и рассматриваю Дворец. В нем много окон. У входа стоит ряд высоких столбов. Двустворчатая входная дверь из кованой меди. Широкие ступени спускаются к дороге, посыпанной белой каменной крошкой. Дорога уходит через сад к полям внизу. Я вспоминаю Ма и ее сад камней у Серебряного озера. Вот бы ей этот сад увидать!
Перед домом высится резная каменная чаша. Из нее вырываются в небо струи воды. Грядки с цветами и овощами расположены затейливым узором. Чуть поодаль раскинулась рощица фруктовых деревьев.
У дворца мельтешат люди. Тонтоны в доспехах и рабы в белых рубахах.
— А справа конюшня, — говорит Айк.
Я навожу дальнозор на низкую постройку рядом с Дворцом.
— Ага, — киваю я.
— А там, дальше, поливалки. Видишь? — говорит Айк.
Над кустами в полях на высоких шестах закреплены желоба, по которым струится вода. Они все соединены между собой.
— Это желоба, что ли? — спрашиваю я.
— Они самые, — отвечает Джек. — Для непрерывного полива кустов. Шааль влагу любит, но нужно знать меру. Избыток воды губит шааль. Так вот, ты хотела знать, что делать? Зови всех. Мы с Айком кое-что придумали.
День близится к концу. Наступают сумерки. Радужное сияние Дворца медленно угасает вместе с солнечным светом. Сумерки будут долгими. Самый длинный день в году. Самый длинный день в моей жизни.
Нерон до сих пор не вернулся. Нет ни Мейв, ни Вольных Ястребов.
Я волнуюсь. Вся издергалась. Мы по очереди наблюдаем за долиной. Я места себе не нахожу. Постоянно спрашиваю всех, сколько нам еще ждать. Распутываю все колтуны в гриве Гермеса, проверяю ему зубы. Он терпит, а потом кусает меня. В сотый раз перетягиваю лук, щелкаю тетивой. Эш грозится этой же тетивой меня и придушить.
— Что-то Нерон задерживается, — говорю я Эмми.
— Ты уже сто раз это повторила, — отвечает она.
— Он попал в беду, — вздыхаю я. — Я точно знаю.
— Все в порядке, — утешает меня Эмми. — Не волнуйся. Он в пути.
— А вдруг что-то случилось с Мейв? — спрашиваю я. — У Ястребов возникли какие-то разборки на Западной дороге. Вдруг ее убили? Люди кругом умирают, сплошь и рядом. Каждый день.
— Никто не умер. Никого не убили, — говорит Эмми. — Мейв обязательно придет. Она же обещала. И Ястребов с собой приведет.
— А вдруг они не придут? — продолжаю я. — Они не придут. Ну тогда мы и сами справимся. Вот сейчас пойдем и… Ну же! Вперед! Чего мы ждем?
— Боже мой! — бормочет Эш. — Я этого не вынесу.
Айк стонет, Томмо вздыхает, а Джек лежит с закрытыми глазами и мурлычет себе под нос.
Эпона наблюдает за долиной.
— Саба, нам нужно дождаться темноты, — говорит она. — Вот и жди. Раньше времени ничего не случится.
Эпона всегда очень спокойная. Терпеливая. Вначале я ее представляла совсем другой.
— Ага, — киваю я. — Нужно дождаться темноты. Только я не могу больше ждать. Я хочу увидеть брата. Узнать, как он.
— Я понимаю, — отвечает Эпона. — Потерпи, Саба. До темноты.
Приближается ночь. Небо темнеет, покрывается лиловыми и черными полосами. Облака закрывают луну. Мы так долго к ней шли.
— Облачно, — говорит Джек. — Это нам на пользу.
В долине раздается пронзительный гудок. Рабы поднимают головы и уходят с полей. Идут к длинным баракам вдалеке. Все они в кандалах, скованы по шесть человек на цепи.
— Дети Солнца закончили работу, — говорит Айк.
— Король их так называет, — объясняет Джек. — Дети Солнца. Приятно вспомнить, да?
— Не очень, — ворчит Айк.
Рабы уходят с полей и направляются к баракам слева. Группа тонтонов идет к большой лужайке среди полей.
Джек смотрит в дальнозор.
— Ну наконец-то, — говорит он. — Начинается самое интересное.
Мы с Джеком сидим у края обрыва и по очереди смотрим в дальнозор. Нам ясно видна вся долина. Между Дворцом и лужайкой посреди полей шааля снуют люди.
От Дворца отъезжают большие телеги, запряженные лошадьми.
Тонтоны строят на лужайке громадный помост. В задней его части устраивают площадку повыше. К ней ведут ступени. Из Дворца приносят массивное кресло. На веревках затаскивают его наверх. Кресло золоченое, с искусной резьбой, усыпано блестящими камнями.
— Тому, кто сидит в этом кресле, открывается прекрасный вид на все, что происходит внизу, — замечает Джек.
— Значит, они будут проводить свою церемонию, несмотря на то что Пинч умер? — спрашиваю я.
— Похоже на то, — кивает Джек.
Тонтоны привозят две лестницы, устанавливают по одной с каждой стороны помоста. Потом они исчезают во Дворце. Все стихает.
Айк, Эш и Эпона ушли вместе с Эмми и Томмо. Гермеса взяли с собой. Они приводят в исполнение первую часть нашего плана.
Нам с Джеком пока нечего делать. Мы ждем. Ждать остается недолго.
Наступает самое странное время самого длинного дня в году. Стемнело, но все еще остаются проблески света. Темные облака ползут по небу. Поднимается ветер.
Я смотрю на луну.
— До полуночи совсем недолго осталось, — говорю я.
— Канун летнего солнцеворота, — отзывается Джек.
Меня пробирает дрожь.
— Ястребы не придут, — говорю я вслух то, что мучило меня целый день.
— Ага, — соглашается Джек. — На них рассчитывать не стоит.
— Ну что ж, мы и сами справимся, — заявляю я.
Еще одна телега подъезжает к помосту. Тонтоны спрыгивают с нее, разгружают. Выкладывают на
