– Мне, – начинает поп, – удалось узнать точное место, куда отправится Гор-Амрон. Это – здесь, – и пальцем в карту ткнул.
Посмотрел я на карту под его ногтем – и ничего не увидел. Потому что не было там ничего. В сантиметре слева – холмик, справа – два деревца кривых, а под самим ногтем – белая бумага.
– Я знаю это место, – говорит Кара. – Там раньше была пасека. Дом пасечника мог сохраниться до сих пор.
– Зер гут, – говорю. – А в чем проблема?
– Понимаешь, – говорит поп, – мы тут с Карой ваш прошлый поход обсудили.
– Ну и?
– Сильно мне, – говорит Иллирии, – не нравится, что на вас на Тайных Тропах напали. Никогда еще такого не было. Я вот даже в древние летописи сунулся – и там ни одного упоминания нет, чтобы слуги Тьмы могли на Тайные Тропы проникнуть.
– Стоп, – говорю. – А кто сказал, что те суслики в чалмах – слуги Тьмы? А может, это местные, может, живут они там?
– Человек, – заявляет Кара, – не может выжить в Мире Зеленого Неба больше двух дней.
– Человек, – говорю, – может в таком аду выжить, что любая инфузория давно бы удавилась.
– Нет, – говорит поп. – Мир Зеленого Неба, Криснолан, известен уже не первый век, и многие проходили сквозь него. И знали бы о человеческой расе в нем.
– Допустим, – говорю. – Ну, если не местные, тогда, например, такие же прохожие, как и мы, из еще одного мира, а может, даже и из вашего. Только не слуги Тьмы, а самые обычные бандюги. Уж чего-чего, а желающих на дороге подзаработать всегда и везде хватало. А что это за дороги – Тайные Тропы, автобан Берлин—Бремен или там рокада Муром—Нафиг – это уже детали.
– Но обычные разбойники так себя не ведут, – возражает рыжая. – Сразу убивать…
– А что, – говорю. – Трупы-то обыскивать проще.
По себе знаю.
– Кем бы они ни были, – говорит Иллирии, – но я думаю, что ближними Тропами вам идти не стоит. По крайней мере до тех пор, пока я не узнаю, кто еще проникает на них, вам лучше пойти дальней Тропой.
– Вот если мне еще кто-нибудь растолкует, – говорю, – чем дальняя тропа от ближней отличается, – будет совсем замечательно.
– Все очень просто, – начал поп. – Ближними называются те тропы, которые ведут в миры, не очень отличающиеся от нашего. И чем дальше Тропа – тем более непохожим становится мир, по которому она ведет.
– Неплохо. А этот, – спрашиваю, – с зеленой крышей, он какой, дальний или ближний?
– Ближний, – говорит Кара. – Один из самых близких.
Ни черта ж себе, думаю, схожесть. А какие ж тогда дальние? Шагнул, значит, дыхнул – а там вместо нормального воздуха химия какая-нибудь, вроде иприта.
– Самый подходящий для вас – Травяной Мир, Невсклертиш. Он достаточно далеко от нашего, и… в нем сложно устроить засаду. Вдобавок есть один выход из него неподалеку от того места, куда собрался Гор-Амрон. Но только…
– Что «только»?
– В Травяном Мире, – говорит поп, – вам придется добираться до нужного места намного дольше, чем здесь. Вы можете не успеть. Расстояния там… иные.
– Намного больше, – спрашиваю, – это сколько? В километрах?
Поп на рыжую посмотрел.
– В твоих километрах, – говорит Кара, – больше ста. Примерно сто двадцать.
Черт, думаю, а ведь действительно не успеваем. На месте надо быть завтра, желательно к утру, а сейчас уже к вечеру клонится.
– Одна я могла бы успеть, – говорит Кара. – Пришлось бы скакать всю ночь… Гармат бы выдержал. Но кроме него, в замке по Тайным Тропам может ходить только один конь, отцовский Алшор, а он не подпустит к себе чужака.
– Да к тому же, – говорю, – Аулея в замке нет, а если к вечеру и вернется, то коня того хватит как раз до конюшни доплестись. Нет уж, гужевым транспортом как-нибудь в другой раз воспользуемся.
– А…
– Думать же иногда надо, – говорю. – Зачем нам лошади, если во дворе машина стоит. Что, неужто из кучи Миров этих нельзя такой подобрать, по которому проехать удастся? В крайнем случае, можно и поближе чего-нибудь. А я заодно посмотрю на засаду, которая против авиационного крупнокалиберного полезет, и на то, что от этой засады останется.
Рыжая с попом на меня посмотрели… потом друг на дружку… потом опять на меня.
– А ведь и верно… – начал поп.
– …Этот железный конь, – рыжая подхватила, – уже ходил между Мирами. И он домчит нас до нужного места еще до рассвета.
– Он и до заката домчит, – говорю. – Если постараться и если с дорогой повезет.
А я уж постараюсь. Ночью по незнакомой местности ехать, да что там – по незнакомому Миру, – не знаю, как кто, а я лично до таких аттракционов невеликий любитель. У «Доджа», конечно, полный привод, да и фары неслабые, но опять же – кто его знает, чего на эти фары из темноты прилетит: мотылек, дракон или, скажем, «Юнкерс»?
– В Травяном Мире твоему железному коню будет легко. Там… гладко.
Ну, ну.
– Ладно, – говорю. – Раз у нас времени, как выясняется, самое «не могу», то и не будем его терять. Ты, – рыжей, – бегом переодеться и заодно одежду теплую прихвати, одеял штуки четыре. А вы…
– А я, – улыбается поп, – пожалуй, соберу пока вам на дорогу что- нибудь, дабы вы и в чужом Мире могли вознести богам хвалу в светлый праздник божьего Благодарения.
– То есть пожрать? – уточняю на всякий случай. – Хорошо, главное, чтобы побольше.
– А что… – рыжая начинает.
– Ты еще здесь? – удивленно так говорю. – Сказал же – бегом! А команда «бегом» выполняется..
Рыжую не то что ветром сдуло – паровозом сшибло. Только что сидела – и дверь захлопнулась.
– Вот и отлично, – говорю. – А я пока для коня своего железного чего-нибудь раздобуду. Ячменя, например.
А топливом, думаю, кроме шуток, надо запастись. Сто двадцать туда, сто двадцать обратно, да не по дороге – по местности, а черт его знает, какая в том Травяном Мире местность. Гладкая. Степь степи рознь, да и трава тоже ведь разная бывает. Иной раз такая вымахает –
