– Все-таки, постарайся не переусердствовать. И вот что – если ты что-то узнаешь – пожалуйста, сразу же сообщи мне. Хорошо?
– Договорились.
Когда Андрей вернулся к себе, на часах было уже четыре утра. Марго спала, уткнувшись лицом в подушку. В каюте было жарко, и одеяло сползло – или было сброшено – на пол. Гумилев смотрел на смуглую спину девушки, на ее длинные стройные ноги и думал о том, как хрупка и беззащитна человеческая жизнь. Неведомый убийца уже расправился с Алферовой, Жанной и генералом Свиридовым. Что помешает ему обрушить мощь Морского Конька на спящую Марго? Или на безмятежно посапывающую в своей кроватке Марусю?
«Надо спасать девчонок, – подумал Андрей. – Станцию жаль, но теперь, когда я собственными руками сделал Фраму лоботомию, «Земля-2» не больше, чем очень дорогое транспортное средство. Надо уходить со станции. Спасатели могут прилететь за нами в любой район Арктики. В конце концов, я попрошу Санича связаться лично с Шойгу…»
«И как это будет выглядеть? – спросил внутренний голос. – Миллиардер спасается бегством вместе с дочерью и любовницей, бросая всех на произвол судьбы?»
«Я попрошу, чтобы вывезли только Марусю и Марго, – ответил голосу Андрей. – А сам вернусь и отыщу убийцу. Отыщу его, во что бы то ни стало…»
Он присел на край кровати и осторожно, чтобы не разбудить, погладил Марго по темным волосам.
– Не бойся, девочка, я не дам вас в обиду.
Марго повернула голову и сонно прошептала:
– Как хорошо, что ты пришел… иди ко мне…
– Сейчас, – шепнул Гумилев, наклоняясь и целуя ее в ложбинку между ухом и шеей, – только взгляну, как там Маруська.
Маруся крепко спала, обняв плюшевого мишку, которого еще два года назад подарил ей Арсений Ковалев. Мишка с тех пор прошел огонь, воду и медные трубы, мех у него местами повытерся, а вместо одного глаза была пришита пуговица, но девочка не променяла бы его ни на какие новые игрушки. Насколько помнил Андрей, мишку звали Пушок – странное имя для медведя, но детская логика всегда была для него еще загадочнее женской. Андрей поправил сбившееся одеяло, убрал с края кровати готовую свалиться на пол книжку про динозавров и вернулся к Марго.
«Посплю хотя бы часика три, – решил он. – Если уж уходить со станции, то делать это лучше на свежую голову».
Но поспать ему, разумеется, не удалось. Марго немедленно обхватила его горячими ногами, обвила руками шею и уткнулась лицом в плечо.
– Там случилось что-то страшное, да? – спросила она шепотом.
– Свиридова пытались убить, – прошептал Андрей в ответ. – Я принял решение – мы должны уйти с «Земли-2». Утром соберемся и высадимся на лед. Я свяжусь с ледоколом, нас заберут через несколько часов.
– А как же твоя станция? Ты ее бросишь?
Гумилев заколебался. Говорить или нет Марго о том, что он отправит на Большую Землю только их с Марусей, а сам вернется на станцию?
– Вы для меня важнее, – сказал он.
Глаза Марго подозрительно заблестели.
– Спасибо тебе, родной мой… я так боюсь за Муську…
Он поцеловал ее – очень нежно, очень благодарно.
– Девочка моя… прости меня, я только здесь понял, как много ты для меня значишь. Я никогда тебя не оставлю. Никогда…
Гумилев и сам не понимал, что с ним происходит. Он никогда не был любителем высокого стиля и красивых фраз. Но сейчас слова будто бы сами рвались из глубины души, и произнося их, он чувствовал себя непривычно легко.
– Ты правда… правда так ко мне относишься?
– Ты, наверное, хотела спросить – правда ли я тебя так люблю? – улыбнулся Андрей. – Да, малыш, это чистая правда. Я люблю тебя. Я никого и никогда не любил так, как тебя. И знаешь, что, малыш…
Он помедлил, последний раз взвешивая на воображаемых весах то, что хотел сказать.
– Что? – одними губами спросила Марго.
– Я хочу от тебя ребенка, – твердо сказал он. – Очень хочу.
Глаза Марго удивленно расширились.
– Ты… Андрей, ты самый лучший мужчина на Земле…
– На «Земле-2» уж точно, – пошутил он, чтобы избежать излишнего пафоса. – Мы вернемся в Москву и заживем нормальной спокойной жизнью. Пусть терраформирующие станции испытывает кто-нибудь другой. Я хочу семью, Марго. Я хочу, чтобы у меня была семья.
«Когда-то я говорил нечто подобное Еве, – некстати подумал Андрей. – И даже пытался выдвинуть ей ультиматум. После чего она исчезла в своей тайге…»
– У тебя же есть семья, – тихо проговорила Марго. – Маруся и Марусина мама. Мне нет места в твоей жизни, Андрей.
Тон, которым были произнесены эти слова, насторожил Гумилева.
– Глупая, – он прикоснулся губами к ее ресницам, – ты сама не понимаешь, что говоришь. Ева бросила нас с Марусей. Я не знаю, какие у нее на то были причины, но что сделано, то сделано. Не хочу вдаваться в детали, но если она вдруг решит вернуться… я не приму ее.
– Почему? Ты больше ее не любишь?
Андрей горько усмехнулся.
– Любишь – не любишь… причем здесь это? Она предала меня, предала Маруську. А я не могу себе представить жизнь с человеком, способным на предательство.
Марго вдруг с силой оттолкнула его ладонями, отвернулась к стене.
– Значит, все-таки любишь?
– Малыш, – Андрей положил ладонь ей на бедро, – я люблю тебя. И хочу строить новую жизнь вместе с тобой. Что касается Евы… какие бы чувства я к ней не испытывал, ее предательство перечеркнуло все.
Он замолчал – что еще можно было сказать? Молчала и Марго.
– Прости меня, – проговорила она глухо. – Я должна… мне нужно все это переварить.
– Я просто хочу, чтобы ты знала. То, что я тебе сказал… это очень серьезно. Вот и все.
Еще несколько минут томительного молчания. Наконец, Марго спросила:
– А что там со Свиридовым? Ты сказал, его пытались убить?
– Да, – ответил Андрей, несколько удивленный такой переменой темы разговора. – Но на этот раз у убийцы что-то пошло не так.
– Как это выглядело?
– Ну, у него не были переломаны кости, как у Надежды с Жанной… вообще мне показалось, что его пытались задушить.
– Ты разговаривал с ним?
В голосе Марго звенели какие-то новые, незнакомые Андрею нотки.
– Нет, он был без сознания. А почему это тебя так волнует?
– С чего ты взял? – резко спросила девушка. – Просто мне страшно…
– Не бойся, – Андрей внезапно понял, что ему расхотелось утешать Марго. – Утром мы покинем станцию, и весь этот кошмар закончится.
Он убрал руку с бедра девушки и лег на спину. Прикрыл глаза, позволяя усталости взять над ним верх. «Три часа, – подумал он, – всего три часа. А потом нужно будет действовать».
Он провалился в сон мгновенно, будто упал в глубокую черную яму. И не видел, как смотрит на него, спящего, приподнявшаяся на локтях Марго.
В глазах ее были любовь и боль.
2
Его разбудил стук в дверь. Стук был громкий, раздраженный. Стучали, видимо, долго – Андрей
