— Ну… во всяком случае, это тоже похоже, — язвительно ответила Лиска.
Алина замолчала спустя минуту после того, как Лекс, вооружившись ручкой и бумагой, стал записывать так называемый двоичный код.
А ещё через минуту закончилось скачивание файлов и трафик снизился до своей обычной нормы.
— Это только конец кода, — сказала Лиска насмешливо. — Что-то вроде точки в предложении.
— И как это расшифровать? — спросил Андерс.
— Перевести в хекс, создать файлик и посмотреть в любом хекс-редакторе, что это будет означать, — сказал Словен и тут же предупредил: — На идеальность решения я не претендую.
— Можно немного подумать и маленькую программку написать, — сказал Индевять. — Она буквально в одну строчку будет. Я как раз до этого контракта с Эйзентрегером писал такую, помните, когда баг с битсквоттингом доменов появился? Только, по-моему, это чушь собачья, а не двоичный код.
Андерс посмотрел на Лекса. Тот не ответил, зато Лиска снова сумничала:
— Кстати, ещё это похоже на азбуку Морзе. Надо только понять, что точка, а что тире.
— Активация спутника! — беспомощно восклицал француз, меряя комнату шагами. — Ответь, тупой ублюдок!
Лекс посмотрел на листок бумаги и подумал, что зря исчёркал его цифрами, которые, скорее всего, ничего не значат.
— Всё, — сообщил Индевять, имея в виду, что установка файлов завершена.
Экран, на который спутник Жана выводил по просьбе хозяина визуальную информацию, вдруг погас, а через секунду снова загорелся. Будто шнур из питания выдернули и снова воткнули. А после этого стал моргать, как обычно бывает с ламповыми мониторами при перебоях с питанием.
Только вот монитор был не ламповый, и перебоев с питанием не наблюдалось.
Алина, не шевелясь, смотрела на него. В отличие от монитора, она не моргала и больше походила на памятник, чем на человека.
— А это на что похоже? — растерянно спросил Жан. — Тоже на двоичный код?
— Стенографировать будешь? — поинтересовалась Лиска у Лекса.
Тот мрачно посмотрел на неё и стал наблюдать за Алиной.
Представление длилось около минуты, после чего с монитором снова всё стало в порядке.
— Ну вот и поговорили, — хмыкнул Андерс. — Дружище, она точно не киборг?
— Заткнись, — порекомендовал ему Лекс.
Алина поднялась. Сделала шаг к выходу.
— Стой! — крикнул Жан и вздрогнул от неожиданности, потому что девушка повернулась на крик. — Ты куда?
Подняла руку, махнула ему и произнесла:
— Потуши огонь!
— Функция недоступна, — отрапортовал спутник на русском языке.
Девушка посмотрела на Лекса, улыбнулась, ноги её подкосились, и она рухнула на пол, как мешок картошки.
Немка тут же заголосила, подхватила её на руки и, растолкав хакеров, потащила девушку к себе в блок. Её никто и не пытался остановить.
— Спутник, ты меня слышишь? — осторожно спросил Жан.
— Да, слышимость хорошая, — подтвердил уже на французском голос исина.
— Что это только что было?
— Уточни вопрос.
— Что за файлы ты скачал?
— Утилиты, необходимые для обработки запроса.
— Какого запроса? Кто его сделал? Я?
— Доступ к информации возможен после обработки запроса. Приступить к обработке?
Жан вопросительно посмотрел на Лекса.
— Ну да, пусть обрабатывает, — кивнул Лекс.
— Да, начинай обрабатывать.
— Расчетное время восемнадцать часов.
Хакеры переглянулись.
— Вау, — сказал Индевять и почесал затылок. — Я пошел спать.
А утром за девушкой приехали. Точнее, приплыли на двух бронекатерах, похожих на маленькие, но очень грозные ледоколы.
Пожилой тип в штатском с козлиной бородкой и пять молодых русоволосых девок в военных комбезах. Выправка у них тоже была военной.
И началось нечто странное.
Лекс всего лишь попытался объяснить, что девушка должна остаться здесь до вечера, потому что участвует в эксперименте, который проводит господин…
Красивые девки, вытащив не менее красивые автоматы, пинками уложили всех хакеров на землю, где они пролежали, пока козлобород вместе с няней и Алиной не добрались до катеров. Тогда базу покинули и эти отмороженные валькирии, а Андерс, облизывая языком разбитую губу, посоветовал Лексу быстрее связаться с Эйзентрегером.
Эйзентрегер стал доступен через полчаса. Штурмбанфюрер к этому времени уже знал об инциденте, и голос его был донельзя раздражённый.
— Для неё сделали исключение, отправляя лечиться на нашу базу в Арктике.
— И поэтому за ней прислали вооружённый отряд? Почему нельзя было оставить её всего лишь на полдня?
— Алина тяжело больна. Её болезнь прогрессирует, вчера ей стало хуже…
— С ней что-то произошло вчера, перед тем как она потеряла сознание. Она среагировала на оклик, а раньше такого не было.
— Её состояние ухудшилось, — раздражённо повторил Эйзентрегер.
— И утром она выглядела нормальной.
— Наш разговор приобретает форму бессмысленного спора. У меня есть отчёты специалистов о том, что ей немедленно нужна помощь, а ты утверждаешь, что у неё всё хорошо. Она на пути к базе, где ей спасут жизнь. Продолжай работать и на связь выходи, если будет что-то связанное с вашими разработками. Поверь, мне очень дорого обходится одна минута такого разговора.
— Вы знаете, что её действия спровоцировали ошибку в работе исина? Надеюсь, вы понимаете значение ошибки в любой системе, ранее считавшейся идеальной?
— Знаю и понимаю, — ответил Эйзентрегер.
— И тем не менее вы решили, что ей надо помочь в ущерб вашему проекту? Какой благородный поступок, — кивнул Лекс. — Ваше сердце преисполнилось состраданием к девушке?
— Обещаю, что я сделаю всё возможное, чтобы вернуть Алину в самое ближайшее время, — жёстко прервал Эйзентрегер парня. — Выходи на связь, только если у вас что-то получится.
Штурмбанфюрер не врал, когда говорил, что сделает всё возможное. Он уже сделал всё возможное, чтобы девушка осталась. Ещё несколько часов назад. Едва только узнал, что Алина может каким-то образом помочь одному из его проектов, с которым он связывал большие надежды.
Лотар Эйзентрегер связался с «Ультима Туле» и попытался выяснить, насколько сильно им нужна эта девушка.