– Вы уверены? – Даниэль посмотрел на Мясникова, потом на Казакова.
– Точной гарантии не может дать никто, – ответил Людоед.
– Я скажу так, – вмешался старший лейтенант Золин. – В пользу версии, только что высказанной капитаном Мясниковым, есть много мелочей. Например, вспомните, как здесь оказались мы. В желтой пустыне. Поначалу пытались достичь ее края. Затем осваивались – сумели бочку воды получить, потом еду. Казарму-дом построили. И всю дорогу любую ерунду постигали через собственные ошибки. Вспомните, как пытались в разные стороны разойтись – защиту полигона проверяли.
То же самое произошло и с американцами. Они в точности повторили все наши действия – и попытку уйти с полигона, и разделение отряда на части. А вот что касается еды – спросили. Мы передали накопленный опыт.
Ну, а теперь напрягитесь: кто-нибудь помнит, чтобы китайцы задавали нам вопросы? Кто-нибудь наблюдал их панику после того, как узкоглазые тут «материализовались»? И еще! «Тюлени», первым делом как очухались, попытались броситься на нас. Устранить противника. Лейтенант Мэрфи и его люди полагали, что находятся в Персидском заливе. Долго не могли поверить, что все вокруг – не шутка русских.
А китайцы? Они на кого-то бросались? Пытались узнать: чья это шутка? Нет! Они быстро-быстро «построили» домики. Отгородились зеленым забором. Скрылись там от посторонних взглядов. И никаких вопросов товарищам по несчастью! А почему? И тут, если Людоед прав, ответ всплывает сам собой. Им не надо было задавать вопросы! Все ответы уже были в голове у Фанг Ли. Он прекрасно знал сценарий. И принцип работы полигона…
– Кстати, – напомнил Иван Семашко. – Не забывайте, именно Фанг Ли так вовремя пришел к нам и надоумил, как преодолеть силовой барьер, защищавший полигон. Конечно, он не выдал нам правильное решение на блюдечке: сделайте вот так! Нет. Сказал по-другому: я попробую вот так. И исчез. А уж мы, благодаря соображалке, доперли, как действовать дальше. Но если немного спуститься с небес и перестать гордиться своими мозгами, то надо признать: решение было подсказано командиром китайского спецназа.
– А почему, в таком случае, он застрелился? – встрепенулся Александр Тополев. – Ребята! В ваших рассуждениях есть что-то такое… Логика, да. Авантюра. Но логично. Вот только почему Фанг Ли застрелился?
– Ну, на этот вопрос я нашел ответ, – усмехнулся капитан Мясников. – Это я обдумал еще до того, как решился вас будить. Тут все яснее ясного. Фанг Ли – из той самой спецслужбы, что руководит секретным проектом. Несомненно, он был осведомлен о деталях операции на звездолете. В его обязанности входило наблюдение за тренингом. Возможно, время от времени следовало вносить какие-то коррективы в «учебный процесс», чтобы качество подготовки было выше. Это достигалось очень просто. С помощью пленных крубаров в компьютерную память полигона «ввели» несколько базовых моделей, Фанг Ли мог варьировать их по своему усмотрению. Он лишь подавал «мозгу» одну из согласованных команд. Система воспринимала приказ и выстраивала тренажер по заранее изготовленному шаблону.
А потом настал момент, когда люди, то есть мы, были доведены до крайности. С одной стороны, уже были хорошо натасканы, готовы к выполнению боевой операции. С другой стороны, понимали, что тренинг подходит к концу. Готовились к захвату корабля крубаров, когда он сядет на планету. И Фанг Ли просто подсказал решение. Мы вырвались с полигона, увидели, что находимся не на планете, а на корабле. Звездолет готов доставить нас в выбранную точку.
Все! На этом миссия Фанг Ли закончилась. Он сделал то, что было предписано командованием. Кукловод стал лишним. Почему? Да очень просто! Он, единственный на борту, знал, откуда тянутся нити. Знал, что нет на звездолете ни крубаров, ни мваланов. Истинные режиссеры, те, что дергают за нитки, сидят на Земле. И вот те – настоящие кукловоды – отдали Фанг Ли еще один приказ, последний: покончить с собой. Концы в воду, так сказать. Со смертью командира китайского спецназа все логические цепочки разорвались. Теперь мы, даже если б догадались, кто истинный режиссер, не смогли бы проверить выводы. Единственный человек, который знал правду, мертв.
Капитан Мясников подошел к китайцу, присел возле него на корточки, словно попытался заглянуть ему в душу.
– Как бы я хотел, чтоб ты мог говорить, узкоглазый! – вздохнул Людоед.
– Что предлагаешь, Олег? – спросил майор Казаков.
Людоед выпрямился, сжал правый кулак:
– Надо атаковать Китай!
Владимир Казаков только хмыкнул. Посмотрел на своего заместителя, помедлил, а потом все же решил сказать нечто весьма неприятное:
– Ты их ненавидишь с детства, Олег. Все это знают.
Людоед резко подошел к командиру, нагнулся, заложив руки за спину:
– Дело не в моей ненависти, Казак! Дело в том, что у них, там, на Земле, секреты крубаров! Оружие крубаров. И мваланов тоже. Хочешь, чтобы это все было обращено против России?
– Не факт! – отрезал майор. – Ты говорил очень убедительно. Но это всего лишь гипотеза. Ничуть не лучше и не хуже, чем гипотеза старшего лейтенанта Золина: кукловоды – это крубары. У твоей версии есть и плюсы, и минусы. Например, если операция была разработана в Китае ради того, чтоб стравить крубаров и мваланов, почему Цзянь Чжоу несколько часов назад поддержал нас, а не американцев? Лейтенант Мэрфи хотел атаковать две планеты. Сначала крубаров, затем мваланов. Цзянь Чжоу не запрыгал от радости. Он сказал: «надо много-много думать».
– Командир!!! Неужели это не очевидно? – Людоед сжал кулаки. – Кукловодом был Фанг Ли! Только он знал все детали операции! Он, а не Цзянь Чжоу!
– Парни, – встрял в разговор Даниэль Мэрфи. – Если мы атакуем Китай, начнется Третья мировая война. Вы хоть понимаете? Чтоб атаковать узкоглазых, придется прирезать шестерых китайских спецназовцев, которые у нас на борту. Тогда здесь останется двадцать один человек. Двенадцать «тюленей», включая меня. И девять русских.
Таким составом мы не сможем блокировать все ракетные шахты Китая. Пусть даже у нас в руках оружие крубаров и мваланов. Китай нанесет удар возмездия, как только начнем боевую операцию на его территории. Вы представляете? Ударят не по нам! Осознав, что секретная операция провалилась, отомстят своим главным соперникам: США и России. Ударят ядерным оружием. А потом наши страны ответят. С подводных лодок. С самолетов, несущих боевое дежурство в воздухе. Это Третья мировая война, парни!
От такой идеи очень дурно пахнет. Вы, конечно, помните пилота, который сбросил атомную бомбу на Хиросиму? Думаете, он в раю? Черта с два! На адском костре!
Ну, нет! Уж лучше десять раз подряд умирать после выстрела из мваланской газовой «трубы», но я не хочу, чтоб в учебники вписали: «Лейтенант Даниэль Мэрфи, человек, который начал Третью мировую войну». Если после той заварушки будут учебники… Нет, парни! Нет! Нет! Я готов атаковать планету мваланов. Или планету крубаров. Но я не хочу, чтоб Земля утонула в адском огне! Это без меня!
– Да и вообще, Олег! – обратился старший лейтенант Золин к капитану Мясникову. – Вот ты сказал: «Атаковать Китай». В каком месте? Бить по столице? Уничтожить Пекин? Но секретная лаборатория не там, сам понимаешь. Мы не знаем, где она. Так что, атакуем столицу? Ага! Сколько трупов оставим на улицах? Сто миллионов? Двести миллионов? А может, сразу миллиард? Китайцев много! Давай «мочить» всех: женщин, детей, стариков…
Людоед с бешенством посмотрел на остальных. Резко развернулся, ни слова не говоря, бросился прочь из рубки. Лейтенант Мэрфи шумно вздохнул, вытер пот со лба.
– А чего хочешь ты? – вполголоса спросил Казаков. – Ты мечтаешь атаковать мваланов или крубаров, но не желаешь атаковать Китай. Он хочет атаковать Китай, но не желает воевать с крубарами или мваланами.
