мне и отвечать на все вопросы, даже когда они делались с
злобными чувствами и даже когда этих чувств не скрывали.>> [8]
1.7. А вот еще пример выдающейся доверчивости. Видный деятель
белой эмиграции Шульгин писал о своем конспиративном
путешествии в Россию (23 декабря 1925 – 6 февраля 1926) [9]:
<<Разумеется, при скользкости моего предприятия, мне
предоставлялось вечно сомневаться: а не попал ли я в руки ловких
агентов Г.П.У.? <…> Дыхания предательства я не ощущал.
Наоборот, от всех моих новых друзей шли хорошие токи.>>
Как известно, Шульгина сопровождали именно агенты ГПУ.
1.8. В заключение – наиболее поразительный случай
доверчивости. Цитирую Лиона Фейхтвангера [10]:
<<И мне тоже, до тех пор, пока я находился в Европе, обвинения,
предъявленные на процессе Зиновьева, казались не
заслуживающими доверия. <…>
Но когда я присутствовал в Москве на втором процессе, когда я
увидел и услышал Пятакова, Радека и их друзей, я почувствовал,
что мои сомнения растворились, как соль в воде, под влиянием
НЕПОСРЕДСТВЕННЫХ ВПЕЧАТЛЕНИЙ [выделено мной –
А.Л.] от того, что говорили подсудимые и как они это говорили.
Если все это было вымышлено или подстроено, то я не знаю, что
тогда значит правда. <…>
В первую очередь, конечно, [сомневающимися] было выдвинуто
наиболее примитивное предположение, что обвиняемые под
пытками и под угрозой новых, еще худших пыток были
вынуждены к признанию. Однако эта выдумка была опровергнута
несомненно свежим видом обвиняемых и их общим физическим и
умственным состоянием. <...> Тем не менее противники процесса
предпочитают хвататься за самые абсурдные гипотезы
бульварного характера, вместо того чтобы поверить в самое
простое, а именно, что обвиняемые были изобличены и их
признания соответствуют истине. <…>
Если бы мировому общественному мнению представить не только
то, что говорили обвиняемые, но и как они это говорили, их
интонации, их лица, то, я думаю, неверящих стало бы гораздо
меньше.
Признавались они все, но каждый на свой собственный манер:
один с циничной интонацией, другой молодцевато, как солдат,
третий внутренне сопротивляясь, прибегая к уверткам, четвертый
– как раскаивающийся ученик, пятый – поучая. Но тон, выражение
лица, жесты у всех были правдивы.>>
P.S. А.С. Есенин-Вольпин рассматривал сходные вопросы в своей
статье «Теория диспутов и логика доверия» [11]. Вот что он, в
частности, пишет:
<<Источник доверия должен иметь определенный акт доверия к
нему, без чего он считается подозрительным.>>
<<Основаниями к акту доверия могут служить доказательства и
ВОСПРИЯТИЯ БЕЗОШИБОЧНОСТИ ИСТОЧНИКА [выделено
мной – А.Л.], а также ранее принятые суждения и правила.>>
<<Неподозрительный источник доверия всегда предпочитается
