потому что они совершают действия, за которые может пострадать все племя. Если я правильно сейчас себя поставлю – война прекратится очень быстро.
– Итак, это ваши люди? – переспросил я
Молчание
– Я спрашиваю в третий и последний раз, это ваши люди?
– Да, эфенди… – ответил один из шейхов, не поднимая глаз
– В таком случае – сказал я – они имеют право принять участие в джирге, ибо в джирге должны принимать участие все…
Арестованные – занимали свои места. Шейхи – по-прежнему старались не смотреть на меня.
– Я привез этих людей – сказал я – потому что эта джирга явно не первая. Я могу вам напомнить как минимум еще о двух, на которых вы точно так же говорили о своей преданности Белому Царю. Но после этого – продолжала литься кровь, продолжали гибнуть невинные люди. Как вы смели нарушить клятвы?
– Но эфенди, племена верны Белому царю – сказал один из присутствующих – во всем виноваты ашрары,[44] идущие с другой стороны границы сеять зло. Аллах свидетель, наши люди не предавали клятвы!
– Все ли так считают?
Согласились все
– Хорошо – сказал я – я принимаю ваши слова и верю им, как мужчина верит слову другого мужчины. Но так как кровь продолжает литься, я прихожу к одному выводу – поклялись не все, кто-то, кто не клялся – продолжает войну. Для того – я и собрал здесь всех, в том числе и тех, кто не клялся для того, чтобы объявить свою волю и выслушать вас. Итак, я говорю вам, что война с этих дней должна закончиться…
– … а поскольку войны больше нет, нет и необходимости в том, чтобы держать здесь значительные силы регулярной армии. Я подготовил приказ, в соответствии с которым через год – здесь останется лишь четверо из тех десяти солдат, которые есть здесь сейчас. Еще через год – их останется еще меньше…
И снова – молчание. Только испуганные глаза двоих представителей купечества. Я их понимаю – они в голове уже прикидывают, сколько потеряют. Русские – лучшие покупатели.
– За то время, пока мы находимся здесь – нас привечали улыбкой, но как только мы поворачивались спиной – норовили воткнуть нож в спину. Мы не верим больше в гостеприимство афганцев и не хотим больше здесь находиться.
Отныне – вы сами должны будете обеспечивать безопасность своих племен и своих границ. Мы окажем вам помощь в этом – но на условиях, которые определим сами.
… Эта территория останется русской, и вы будете жить по русским законам, но следить за их соблюдением вы должны будете тоже сами. Его Величество Император желает, чтобы вы выбрали местные органы власти, какие сами пожелаете и делегировали восемь депутатов от своей провинции в Волуси Джиргу, постоянно действующее Национальное собрание Афганистана.
… Что же касается ашраров, которые приходят из-за границы и сеют зло, то мы намерены уничтожать их по-прежнему, где и как сочтем нужным. Я приношу свои извинения людям племен, на чью территорию упадут бомбы и ракеты – это необходимо, для того, чтобы избавить вашу землю от ашраров, которые наносят вам вред, так же как и нам.
… Здесь и сейчас – вы должны обсудить свои нужды и сказать мне о них к концу этого дня. В Афганистане много провинций и у меня нет времени, чтобы задерживаться здесь надолго. Мы обучим ваших учителей, чтобы они могли учить ваших детей, и мы обучим врачей, чтобы они могли лечить вас, как положено. Если кто-то из духовенства пожелает съездить в Мекку, Медину или Казань, мы так же позаботимся об этом. Если кто-то из людей вашего племени хочет учиться на горного инженера, водителя, агронома, строителя дорог – вы подадите мне список таких людей, и я позабочусь о том, чтобы они попали в нужные школы, технические и реальные училища. Если вашим ополчениям нужно оружие и инструкторы – вы повторно принесете клятву верности, поручитесь за каждого из тех, кто это сделает – и вам будет выдано оружие, чтобы вы могли защищать землю своих племен от ашраров. Если между племенами произойдет конфликт – я лично позабочусь о том, чтобы рассудить вас по справедливости.
И последнее. От вас – решение, что будете делать с этими пятью людьми. Вы должны будете сказать мне его так же до вечера. Я все сказал. Аллах с нами…
Вышел. Выдохнул.
17 июня 2015 года
Кабул
Вчера – я побывал в Хосте. Горная провинция, снабжение которой осуществляется по одной – единственной высокогорной дороге, крайне опасной. Каждый караван – проходил с боем. Дорогу эту – восстанавливали военные инженеры и строители всякий раз перед проходом каравана – и каждый раз ашрары приводили ее в негодность после. Все это было уже традицией… чертовски плохой традицией, и каждый играл свою роль в этом маленьком жизненном спектакле, разворачивающемся в гигантском амфитеатре на высоте три с лишним тысячи над уровнем моря. Русские были хорошие, они строили дорогу и проводили караваны. Ашрары были плохие, они взрывали дорогу и стреляли по русским. Одного мимолетного взгляда хватило, чтобы понять: ашрарам платят купцы, потому что русские машины, придя в город, сбивают цены сразу на все и торговля становится невыгодной. А ашрары – если им удается добиться того, чтобы машина вышла из строя и перевернулась – грабя ее чтобы перепродать награбленное в горных селениях. Все довольны, все гогочут. За исключением меня – потому что я тут человек новый, и первое что я вижу – это плату. За игру, которая разыгрывается за здешним карточных столом – платим мы. Деньгами и кровью. Или наоборот – кровью и деньгами.
В Хосте – много леса, здесь растет высокогорная сосна, в то время как в Кабуле – острая нехватка дров, вязанки продают на вес. Конечно, для богачей на это плевать, богачи пользуются электричеством и газом – но вот для бедняков это очень существенно. И для лесорубов – тоже существенно, они все небогатые люди. Хотел бы я посмотреть на того ашрара, который бы взорвал дорогу, по которой местные жители возят лес на продажу. Как бы он после этого заходил в селения, и что бы с ним там сделали.
Случившееся – разозлило меня настолько, что я прервал ознакомительный визит по провинциям, и вылетел назад, уже в вертолете приказав на завтра собрать срочное совещание в Арке, рабочем дворце. Только русский комсостав – нам есть о чем поговорить с этими сухопутными красами. Например о том, как они свои Владимиры и Анны[45] добывают. Нет, конечно азардов[46] хватает и среди низших чинов. Но лично я думаю, что Владимиру посмертно – мать бы предпочла живого сына дома. Вот так вот, господа.
Утром – я проснулся в одной из спален дворца Арк под заунывное пение муэдзина. Конечно, не в королевской спальне, она слишком велика и роскошна, тем более для меня одного. У меня вообще есть мысль – когда все это закончится, сделать из дворца Арк этнографический музей.
Азан – плыл в горячем уже, несмотря на ранее утро воздухе. Я подошел к окну, посмотрел на горы, почувствовал запах горящей древесины – сотни тандыров, глиняных печей в земле, уже заправлены, разожжены и делают лепешки. Дорогущие машины – почему то афганец первым делом, как только появляются деньги покупает дорогую машину – находятся в одном пространстве с седой древностью, с тем, что не изменилось на протяжении последней полутысячи лет…
Я машинально оглянулся. С давних пор – я почему то привык спать, не укрываясь одеялом. Как будто – в любую минуту надо будет встать и бежать. И делать это надо будет как можно быстрее.
