семью хочу. Прости меня, ладно…
Ксения нажала кнопку и оборвала связь…
10 июля 2015 года
Пешавар, Британская Индия
Операция Котел
Пешавар. Приграничье. Город под злым, раскаленным как пламя газовой горелки солнцем. Город из тьмы времен, где двадцать первый век и век девятнадцатый – разделяет всего лишь несколько метров улицы.
Этот город не похож ни на что другое, его можно сравнить лишь с некоторыми городами Континентальной Японии – но здесь есть ни с чем не сравнимый восточный колорит. Роскошные офисы центра – здесь соседствуют даже не с нищетой… а с местными жителями, спокойно гадящими в проулках на землю, со скотом, который режут прямо на улицах так, что в религиозные праздники по улицам не пройти, не наступив в лужу крови, чисто выбритые, с дипломами британских университетов купцы здесь соседствуют с фанатичными бородачами, о взгляд которых можно изрезаться в кровь. Бизнес – а Пешавар известный торговый перекресток всей Азии, часть Великого Шелкового Пути – здесь соседствует со средневековой нетерпимостью, здесь проводят довольно откровенные показы мод – а в километре отсюда родственники убивают молодую девушку, которая слишком много себе позволила. Даже не в смысле секса… просто ее застали с каким то парнем, а здесь не важно, что на самом деле было, важно, что подумают другие. Никто и никогда не пытался по настоящему покорить Пешавар, даже англичане, которые владели им – хорошо понимали, что они не более чем всадник, пытающийся удержаться на спине бешено скачущего тигра. Но у двенадцатимиллионного (с пригородами), многоязыкого, торгового Пешавара было одно неоспоримое достоинство – здесь можно было затеряться так, что никто тебя не найдет и за сто лет. Пока ты не начнешь действовать…
Пешавар был местом расквартирования Пешаварской стрелковой бригады, являющейся частью Британской индийской армии. Серьезно ослабленная Бисмаркскими соглашениями, она все еще оставалась грозной силой и главное – ее поддерживали многие местные, если и не активно – то по крайней мере мирились с ее существованием и признавали ее право находиться здесь. И вовсе не по праву сильного. Просто до прихода британцев – Индия по факту не была единой, она представляла собой разношерстный конгломерат постоянно спорящих и ссорящихся между собой княжеств. Междоусобица – уносила каждый год на порядок больше жизней, чем англичане, память об этом была жива в народе. И потому – с британцами мирились, точно так же, как мирились и с русскими в порту Карачи. Ведь русские тоже были империей, высшим судьей в спорах, старшим братом…
Главный штаб Пешаварской стрелковой бригады находился на Артиллери-роад, такое вот странное название улицы в центре Пешавара, на ней когда то действительно был завод, производящий артиллерийские орудия. Охрану его – нес тринадцатый пехотный полк, известный как батальон 'Соммерсетской легкой пехоты'. Батальон с долгой и славной историей, он был сформирован в 1685 году седьмым графом Хантингтоном и успел поучаствовать во множестве кампаний, которые вела Империя – от боев в Афганистане до Крымской кампании. Его казармы в метрополии находились в Тонтоне и многозначительно назывались 'Джелалабад барракс', джелалабадские бараки. Несмотря на то, что полк этот числился обычным пехотным, не горнострелковым, и тем более не полком специального назначения – исторически, полк поддерживал чрезвычайно высокий уровень подготовки, превосходящий горнострелковые и ставящий этот полк почти на один уровень со спецназом. Основой этого – служил богатый боевой опыт солдат полка – последние тридцать с лишним лет они были расквартированы в Афганистане и поднаторели в искусстве как городских боев, так и горных вылазок, оплачивая кровью драгоценные крупицы опыта. В полку был сильный и стабильный сержантский состав, способный за год превратить желторотого новичка в бравого, и главное – подготовленного солдата. Действующий командир полка, лорд Гамильтон был богатым человеком и заботился о содержании полка как о содержании любимой, хоть и ветреной любовницы, пусть нам будет позволено такое сравнение.[62] В частности – в полку имелись нештатные легкие вертолеты MD500, а солдаты вместо ужасающих винтовок L85 были вооружены канадскими карабинами Диемако,[63] легкими, надежными и не в пример более удобными, чем уродливый огрызок королевского арсенала Роял Орднанс.
В ходже последней кампании – полк избежал разгрома. Когда пришло известие о том, что русские малыми силами взяли Кабул, а генерал граф Апраксин наступает на Кветту двумя тысячами единиц бронетехники – полк занял позиции на Первом национальном шоссе, перекрыв его как и предписано было по плану стратегической обороны. Первое национальное шоссе – это дорога 'Пешавар-Джелалабалд-Кабул', в узких местах между Джелалабадом и Кабулом с трудом расходятся два грузовика – и полк занял позиции на горных склонах, ожидая своего шанса умереть за Империю. Шансов не было практически никаких, они видели проносящиеся высоко в небе, оставляющие за собой перистые сдвоенные следы самолеты, и у них не было никаких сомнений насчет того, чьи это были самолеты. Но русскую броню – они намеревались потрепать изрядно. Только вот русские так и не пришли, они не увидели даже их передовых дозоров и так и жарились на скалах, изнемогая от жажды, пока не пришел приказ отступать. Русские силой вырвали у Англии Бисмаркское соглашение, согласно которому ни одного британского солдата не должно было остаться на территории Афганистана. Полки генерала Апраксина без боя входили в Карачи, когда они отступали из Джелалабада, взорвав свои казармы и пройдя по улицам города под 'марш принца Альберта'. Возможно, они еще вернутся. Даже наверняка вернутся.
Сейчас – они временно разместились в казармах ВВС, которые те вынуждены были покинуть, там же они и находились. По факту – их основной задачей было гарантированное удержание бывшей базы ВВС как площадки для экстренной эвакуации британских граждан на случай резкого обострения оперативной обстановки – то есть мятежа. Но так же – они охраняли и особо важные объекты в городе, в том числе штаб, а так же были личным резервом командира Пешаварской бригады.
Сегодня было летнее утро, точнее – не само утро, а промежуток времени между утром и днем. Утро – здесь это такое благословенное время суток, когда солнце уже взошло но не успело развеять ночную прохладу своими безжалостными лучами, и еще можно жить и существовать в относительном комфорте, когда форма не пропитана потом и не надо пить омерзительный, подсоленный горячий чай из термоса, чтобы компенсировать потери влаги и не свалиться с тепловым ударом прямо на посту. И это была пятница – то есть, ровно тот благословенный промежуток недели, когда все правоверные встали на намаз и по причине этого не могут ничего творить. В принципе – с местными автохтонными жителями можно было уживаться – но жить было невозможно, потому что цивилизованный человек не мог предполагать, кто и что может вытворить совершенно неожиданным образом. Местные были непредсказуемы и для британцев, привыкших в порядку – это было самое скверное. Не так давно – произошел случай, когда старик привез на тележке в расположение полка полумертвого британского солдата. Он выкупил его на базаре и провез шестьдесят миль – британский хирург спас его внучку, и он хотел отплатить за это. С другой стороны – никто не мог чувствовать себя в безопасности за пределами военных компаундов: у местных было, за что мстить британцам и сейчас – они решили, что мстить – самое время, британцы слабы. Это был как Афганистан, страна чудес.[64]
И сейчас это благословенное время кончалось. Да, сэр, кончалось…
Улицы, необычно пустынные, стали стремительно наполняться людьми, и стало понятно, что намаз кончился…
– Эй, братва, сейчас будет веселуха! – крикнул Роджер МакКормак. Рыжий, длинный, не унывающий шотландец стоял на самом опасном посту – около ворот. К его услугам – была небольшая, полностью бронированная кабинка с бойницами – но если будет что-то серьезное, с тем же успехом можно было прикрыться листом газеты. У местных есть гранатометы…
– Старик, ты что-то про это знаешь? – по-свойски обратился к земляку капрал Николас Дин
– Ни хрена не знаю.
