Дураков здесь нет! Или приключения дракоши

Значит, жену захотел. Чужую. Ну, Рррррэй, это уж слишком…

— Александра! Леди Александра!

Я не ответила. Черная ярость заслоняла мир, и если бы черный мерзавец сейчас попался мне на глаза, отшибленным хвостом он бы не отделался.

— Леди Александра! Вы меня слышите? Где Марина?

Марина?! Я пригляделась к тому, кто кричал, и чуть не врезалась в ближайшую скалу.

— Вителлике?

Минутку, а почему он выглядит на десять лет, не больше?

На всякий случай я хлопнула себя хвостом по боку (сами понимаете, человеческое «ущипнуть на всякий случай» дракону не подходит). К сожалению, я не посмотрела, где именно собираюсь махать, и по дороге хвост зацепил стеклянный котел, в котором остывала какая-то жижа… то есть образец экспериментального зелья-стимулятора, как мне потом объяснили. А пока половина стимулятора вместе с котлом влепилась мне в бок, остальная жижа щедро окропила ближайшую траву и кустики. Горячая (и пахучая!) гадость на чешуе заставила меня экстренно вспомнить остатки немецкого, английского и французского — ругаться при ребенке на понятном ему языке я не могла, мое любимое выражение про косметичку не вмещало всей глубины чувств, а не ругаться было просто невозможно.

— …! Вителлике, ты что здесь делаешь?

Глаза вроде-как-принца просияли, и, может, он бы и ответил, но в этот момент откуда-то справа, из- за ив-переростков в районе хатарессы, ветер донес вопли:

— …Туда побежал!

— …видел?

— Где он?

— …е… ожет быть…

И копия его высочества шустро полезла мне под крыло.

— Спрячь меня!

— Да какого?!. Здрасте, мастер Кристаннике. Хорошая погода сегодня, правда?

Вылетевший из-за занавеса ивовых ветвей чародей притормозил, чудом не вляпавшись в облитые зельем кустики, и уставился на меня довольно странным взглядом. Я бы даже сказала, профессиональным. Ну да, а как бы вы посмотрели на его месте. Стоит дракон, крылья держит, как больная крупнокурица (одно раненое злобно жалуется на перегрузку, а под вторым сидит копия принца), по боку в потеках жижи плавно скользит стеклянный котел, а дракона, видите ли, в этот момент интересует погода!

— Рад вашему оптимизму, леди Александра, — наконец выговорил маг каким-то примороженным тоном. — Хорошая… погода…

Пришла моя очередь смотреть на магов, как супермодели на учебник алгебры. То есть в непонимании и подозрении. Это что, мне предлагается поверить, что мастер Крис и толпа за его спиной (скромненькая, всего-то человек десять) гоняется за хорошей погодой?

— Отличная погода! — среагировал один из магов.

— Да, такой ветерок… освежающий! — поддержал второй.

— И тучки…

Под моим взглядом голоса магов становились все менее и менее уверенными.

— И температура… Э-э… Вы тут никого не видели?

— А что случилось? Видела, конечно. — Под крылом испуганно затрепыхалось, и я прижала его поплотнее. — Двух драконов, стаю птиц, симпатичную бабочку, вон там кустики трещали — кто-то прятался. А что?

— Леди Александра! — возопил за спиной голос. — Наше зелье! Вы невыносимы!

Отлично. Нам не хватало только Гаэли.

Дед выскочил из кустов, как гаишник из засады, одним взглядом обозрел группу магов, мои крылья и пятна зелья… и схватился за голову.

— О боги… Что вы опять натворили?!

— Да я-то при чем опять? — возмутилась Или. — Не, вы видали? Ей, значит, можно взбодриться глоточком подкрепляющего, а мне так «непорядочно и недостойно»?

— Апчхи! — прокомментировало крыло всю эту суматоху. И мальчишка, выбравший именно эту минуту, чтоб вывалиться из-под моего крыла, шустро выпрямился и решительно сдвинул на закопченном лице брови. — Я никуда не пойду, пока не увижу мою невесту!

— Кого?!

…Принц Вителлике выбрался в сад через окно. В последние годы его высочество редко позволял себе такие выходки — все-таки он как-никак взрослый. Но когда напряжение или тревога не давали покоя, принц покидал свои покои и отыскивал подходящее дерево. Нет, его учили методикам обретения душевного равновесия, но дерево отчего-то помогало лучше всего. Шелест листьев успокаивал.

А сегодня ему надо было успокоиться.

Тревожное состояние нагнетали угроза нападения на побережье и нарастающее напряжение между драконами и людьми. Люди на все лады обсуждали агрессивных нападающих, и только- только укрепившееся межрасовое сотрудничество заметно пошатнулось. А главное, нехорошие итоги гадания магов — вчерашнее, так называемое «ближнее гадание» выдало такие прогнозы, что хоть сейчас за оружие хватайся. Очередное нападение могло оказаться последним, а могло перерасти в настоящую войну. И от картинок этой возможной войны холодели пальцы. Горящие города, бои между своими и чужими драконами, дым, заслоняющий солнце, пепел и угли… Вдобавок маги явно изрекли что-то нехорошее насчет самого принца — ведь недаром родители спешно отправили его из летнего дворца. Якобы инспектировать состояние прибрежных крепостей. Смешно. Инспекция в местность, максимально удаленную от всех отмеченных точек прежних «рейдов».

Похоже, его просто удалили с линии огня.

Мимо беззвучно промчалась летучая мышь. Вителлике вздрогнул, и ветка под его рукой тихо хрустнула. Почему-то было очень тревожно. Привычный способ успокоения не помогал, нехорошее предчувствие не оставляло.

«Не по себе», — как говорила оборотень Александра. Что же такое…

— Ваше высочество! Ваше…

Охрана? Ночью? Вителлике быстро перебрался по ветке обратно в спальню.

— Что случилось?

…Он не захотел уезжать. Уезжать представителю королевской семьи из города за час до нападения? Это бесчестно и совершенно невозможно. Нет, это не обсуждается. Нет, он не собирается прятаться в укрытии. И на месте здешнего главы он бы позаботился о порядке на улицах! Нельзя же возлагать все надежды только на магов! Со всем уважением, мастер, понятие долга мне знакомо. И — да, мой долг велит оставаться здесь.

…Он очень волнуется, поднимаясь в бой на спине мастера Рикке. Все-таки он не маг, не сможет защитить своего дракона. Но кое-что у него все-таки получается. Парализующие шары можно кидать и на праще. И он видел, видел, как подбитый им дракон, приготовившийся дохнуть на угловую башню, бессильно опустился на землю.

А потом что-то случилось. Откуда-то взялась стена огня. И боль. Бесконечная. Черная.

Когда боль стала непереносимой, он… ну, словом, он захотел уйти. А его не пустили.

…Откуда она взялась в этой черноте, та смешная малышка с его дня рождения, дразнившая его «женихом»? И почему она держит его за руку и плачет: «Не уходи, Вителлике… я не буду тебя больше дразнить».