Тем более со скалы неплохой вид открывался на тренировку самцов. Отчего не посмотреть? Пару приёмов я точно не видела.
А градус «разговора» тем временем потихоньку повышался. Это, конечно, само по себе ничего не значило, но я стала прислушиваться. В конце концов, так ведь тоже можно учить язык.
Однако это оказался характерный мужской разговор, и в нем присутствовало уж больно много нецензурной лексики, той, что на Земле по ТВ запикивается. И слов этих, мне кажется, лучше не знать. А то сказанешь вот так при детях, не огребешь потом проблем. И все-таки… может, они всегда так мило общаются. Терпи, Саша. Скоро узнаем.
Первая ласточка махнула крылышком как раз, когда солнце заслонилось небольшой тучкой. И зеленый дракон, глянув на небо, вдруг перепуганно нявкнул (ну рыкнул, рыкнул, ладно, просто в панике — что у людей, что у драконов — голоса, как у кошки):
— Падает! Падает! Сейчас!..
Что именно примерещилось зеленому в безобидной туче, было непонятно, но он накрыл голову обоими крыльями и кинулся спасаться ко мне под скалу. Каменюка дрогнула и, кажется, чуть не треснула, я вцепилась в мох и выругалась. Туча, естественно, никуда не упала — мирно плыла на небо и никого не трогала.
А драконы, поглядев в лазурную высь и ничего там не обнаружив, наехали на собрата, собираясь достать его из-под скалы и напинать за глупые розыгрыши.
И тут накрыло второго. Он замер на полушаге и уставился на свое крыло таким взглядом, будто там сидело, таращась на него, по крайней мере, стадо пауков-птицеедов. И через секунду к несущимся из-под скалы воплям: «Падают» — добавился крик: «Ползу-у-у-у-у-у-ут!»
Молодняк на тренировочном поле озадаченно замер, силясь понять, что происходит. А драконы принялись за глюки уже более массово. Черный дракон с чего-то решил, что заросшее жесткой травой поле — самое подходящее место для купания. И «поплыл», «брызгаясь» и шумно фыркая. В процессе плавания он наступил на костер, сшиб двоих сородичей, но притормозить и не подумал.
Чуть подальше сплелись двое синих. Один, поменьше, нежно шептал, что всегда любил «женщин в теле» (если я правильно перевела) и наглаживал тому крылья и спинку… Мол, он про себя точно знает, что он герой, и после победы требует сразу две жены. Пусть, мол, любимая не беспокоится — она точно станет его супругой! Второй на домогательства не реагировал, потому что именно в этот момент ему приспичило пересчитать лесных муравьев, и он увлеченно бормотал: «Вот, видишь?.. ползут, красненькие такие в крапинку…».
Как он там в траве еще и муравьев рассмотрел — загадка.
Но остальным было плевать на муравьев, даже в крапинку! Куда там, сейчас они не среагировали бы даже на муравьев с павлиньими хвостами в цветочек.
Глюки — они у каждого персональные.
Мне до сих пор интересно, что привиделось тому, который хихикал, глядя на свою ногу. Воздушные шарики или мяука?
Другие в причудах не отставали. Темно-синий, похоже, вообразил себя ребеночком — он упорно карабкался на спину бронзовому дракону и громко требовал покатать его; красный задумчиво плевал огнем в небо; двое подрались, а еще трое решили «не ждать приказов этих… вождей», а напасть на… (кого-то там), и немедленно, и завоевать, кто сколько сможет. А чтобы поднять боевой дух, храбрые захватчики грянули военную песню. Ну, это я думаю, что военную, потому что там определенно попадались слова «враги», «победа» и «война». Непонятно каким боком туда еще попали «дети» и «гнезда», но все остальное звучало грозно и мужественно, как у «голубых беретов» в День десантника.
Самым запоминающимся смотрелся золотистый — он скорчился на траве, поджав крылья и хвост, и отчаянно бодал головой воздух, словно пытаясь проломить невидимую крышу. Знакомое движение, только я все никак не могла вспомнить откуда…
— Орру-ро? — рявкнули рядом, пока я пыталась вспомнить, откуда помню этот жест. — Орру!
На поляне, гневно постукивая хвостом о землю, стоял черный дракон, тот самый, с ожерельем. Я чуть не рухнула со своей скалы, но вчерашнему ушибленному было явно не до посторонних мышей. Черный зло сверкал глазами и желал знать, что за бардак творится на этом лугу?! И чем, рррррррык, ррррык и ррррррррык, они все так заняты?
Драконы замерли.
Синенький учетчик крапчатых муравьев даже вроде стал приходить в себя и что-то соображать, но все дело испортил золотистый бодатель воздуха. Заслышав рыканье старшего по команде, он наконец пробил видную только ему преграду, раскрыл крылышки… и кинулся на старшего с радостным воплем:
— Мамочка!
Дракон шарахнулся. А я наконец вспомнила, где видела этот интересный жест — именно так, пробив неподатливую скорлупу, из яйца на белый свет выбирается новорожденный драконыш.
Мне стало смешно. Очень уж интересно смотрелся черненький — я такое выражение морды видела, только когда нашему преподу в колледже объявили, что у него двойня родилась. Оказалось, студентка близорукая была… перепутала. Потом эту двойню попытались всучить еще двоим, пока настоящего отца не нашли. Но беднягу-преподавателя еле откачали.
Вот и этот сейчас — надо же, какая паника при одном виде новоявленного сынка. Он, правда, покрупней ошарашенного родителя будет, но это ведь мелочи?
Я расхохоталась и стала вспоминать, какие еще вредительские травки водятся на свете. От запора, например… или, скажем, тот самый сок, от которого пьянеют. Устроим похитителям нескучную жизнь? Да запросто! А если еще все-таки отыскать смолу…
Я хмыкнула и принялась строить планы на будущее.
А на лугу еще минут двадцать продолжалось веселье по поимке окосевших драконов.
Я подождала, пока все покушавшие моего супчика тихо-мирно улягутся на травку и начнут разборки на тему: «Что это было, хвост у вас отпади, и с какого урагана все началось?» И пока реально не разобрались, тихонько скомандовала лапкам уносить меня куда-нибудь еще. Главное у приколистов что? Вовремя удрать, пока жертвы прикола не вычислили автора своих проблем.
А то ведь вычислят — поздно удирать будет…
Так, а что это у нас дракончик помоложе стучит по камню — этот вроде супчика не пробовал? О-о? А что это мне кажется, что камень в сторону поехал? Я ведь тоже вроде супчика не пробовала?
И притом я-то сейчас вроде не дракон? Или это все равно? У каждого оборотня реакция на травы и смеси индивидуальна, в смысле что на препарат может реагировать или только одна «половинка», или обе, но не всегда с предсказуемыми последствиями. Какой у нас случай?
Уф. Не показалось. Камень и в самом деле поехал в сторону, за ним двинулась еще парочка, открывая дыру в холме. Так-так, и что у нас в этом холмике?
А в холме-то у нас дракон… И непростой такой…
Чем-то он был похож на Беригея, старейшего племени: снежно-серебристая чешуя, с годами потерявшая краски, величаво изогнутая шея, внимательные — очень внимательные! — черные глаза. Учитель Беригей… К нему прилетали и с самыми важными проблемами (например, как все-таки отловить Дикую Стаю, от которой сплошные проблемы, или что делать, если маги предсказали очень суровую зиму), и с простенькими детскими вопросами. Старейшие женили пары и проводили обряд посвящения для детей, прилетали на похороны погибших, проводили арри-ра, драконьи Советы.
Я сама не заметила, как сунулась к краю скалы. Если здесь есть старейший, он поможет! Нужно только…
Нет.
Не знаю, что меня остановило — взгляд? голос? нехорошее предчувствие? — но я вдруг передумала просить помощи, когда увидела, как похожий на моего учителя дракон поднимает крыло дня хлесткого удара.
Эй!
Удар пришелся по щеке и шее. Дракончик виновато склонил голову и что-то проговорил. Похоже, извинялся, что побеспокоил. Но серебристого это не смягчило. Он зло рыкнул, двинул посыльного хвостом в бок и дохнул огнем, спалив какой-то неудачливый куст. И только потом пригляделся к тому, что творится на
