Когда комиссия осмотрела «Истребитель», «Утиный нос» похлопал ладонью по стенке его и сказал:
— Я не стану объяснять вам подробностей, господа. Вы сейчас увидите дело, перед которым должны умолкнуть все слова.
«Утиный нос» приоткрыл сбоку стальную дверцу и влез внутрь «Истребителя», пригласив Лебедева следовать за собой. Лебедев ощупью поднялся по нескольким ступенькам в совершенной темноте.
— Стоп! — скомандовал «Утиный нос».
Он стукнул каким-то выключателем, и яркий свет залил внутренность «Истребителя». Лебедев увидел, что он находится в небольшой четырехугольной камере, где посередине расположены два небольших сиденья для вожатых машины. На небольшом мраморном столе блестели новенькие никелированные рычаги управления. Все было залито ярким светом.
«Утиный нос» уселся перед мраморной доской:
— Садитесь и вы, Лебедев. Мы должны подождать, пока наша комиссия не устроится в подземном убежище.
Он задумался. Лицо его странно передергивалось. Единственный глаз на мгновенье вспыхнул фосфорическим светом безумия. Но, может быть, это только показалось Лебедеву. «Утиный нос» заговорил:
— Я не хочу из моего изобретения делать тайны для вас. В моих изысканиях я шел тем же путем, что и ваш друг, Бутягин. Я только-что получил последний номер журнала с подробным описанием «Бутгруза». Расширяя известные опыты Вуда, я открыл способ получения колебаний такой высокой частоты, что они, передаваясь через воздух, но только убивают все живое, но действуют разрушительно даже на так называемую «мертвую» материю, сжигая все горючее и превращая в пыль, камни и металлы.
— Радиус действия? — спросил Лебедев, впиваясь пальцами в кожаную обивку табуретки.
— Не превышает одного километра.
— И вы не боитесь артиллерийского огня?
— Не беспокойтесь, Лебедев. «Истребитель» снабжен аппаратом для выработки дымообразного отравляющего вещества огромной ядовитости. Выработка идет непрерывно, отравляющее вещество выпускается по ветру на противника и убивает все живое на расстоянии 6 километров.
— Откуда вы берете ваше отравляющее вещество?
— Из воздуха. Способ получений в принципе совершенно такой же, как способ получения удобрительных веществ у вашего Бутягина.
Лебедев сжал кулаки:
— Ага!.. Так!.. Теперь слушайте, вы, гений, чорт бы вас взял! Раскиньте остатками ваших мозгов и постарайтесь осознать мои слова… Вот где разница между вашими Галифаксами, вами и нашими советскими работниками науки и техники. Одну и ту же мысль, одну и ту же химическую формулу вы заставляете родить ужас и истребление, а мы стараемся извлечь из нее пользу… Наша машина — это жизнь… А ваша — смерть…
— Не агитируйте меня, Лебедев. Сидите спокойно. Если вы будете вертеться, то можете напороться на маленькую скрытую иглу, которая усмирит нас навеки.
Лебедев ничего не ответил. Он собрал всю силу воли. Надо быть хладнокровным. Надо выгадывать время.
Маленький рупор на мраморной доске запищал тонким человеческим голосом. «Утиный нос» завертел рычажками, крикнул в трубку несколько слов и обернулся к Лебедеву:
— Ну, комиссия уже устроилась в убежище. Старший механик доносит по радио, что они в безопасности. Начнем наш опыт. Мой «Истребитель» покажет вам свою силу!
Лебедев молчал. Что говорить этому «Утиному носу»? Надо ждать. Должен притти момент, когда Лебедев повернет рычаг судьбы своей рукой…
Цепкие пальцы «Утиного носа» двигались по мраморной доске, передвигали крошечные рычажки, повертывали выключатели и нажимали на кнопки. На нескольких циферблатах закачались стрелки, отмечая цифры. Лебедев следил за руками «Утиного носа», стараясь запомнить и понять связь между рычажками и действием машины.
«Истребитель» двинулся вперед. Лебедев смотрел в окошечко, вырезанное в передней стенке машины, и ему чудилось, что он сидит в кино, а перед ним на экране демонстрируют ленту, заснятую с движущегося поезда. Создавалось впечатление, что долина несется прямо на «Истребителя», а сам он стоит на месте. По бокам расступались лесистые холмы. Впереди показались изящные домики деревенского поселка. Куры бродили около оставленных жилищ. Несколько собак выбежали на дорогу и залаяли на невиданное чудище. Лебедев остро запомнил картинку: серая кошка сидела на подоконнике крайнего домика и, щурясь на солнце, лениво умывала свою остренькую мордочку.
— Внимание! — крикнул «Утиный нос». На большом белом циферблате закачалась стрелка и показала четкое черное слово:
Началось невероятное… Куры и собаки будто таяли… Домики разваливались и обращались в труху. Только однообразный серый дымок висел теперь впереди и сзади «Истребителя». Машина неслась вперед, сея разрушение и смерть…
— Первая… вторая… — говорил вслух «Утиный нос», — это я считаю деревни которые гибнут согласно задания» комиссии. Я хочу, чтобы вы увидели.
— Ваше торжество? — прохрипел Лебедев. — Я не вижу ничего особенного в разрушении беззащитных и безлюдных деревушек. Только ваши правительства могут позволить для опытов с вашей гадиной превращать цветущие долины в пустыню.
— Одиннадцатая, двенадцатая… — шептал «Утиный нос», впиваясь взглядом вперед. —
— Что вы делаете? — закричал в ужасе Лебедев.
«Истребитель» летел на тринадцатую деревню… Вот качнулась башенка с железным петушком на верхушке, рухнула вниз, превратилась в ничто. Крестьянин с трубкой в зубах… Две женщины, несшие корзины с только что срезанными виноградными кистями… Лошадь, запряженная в легкую повозку… Стадо, лениво жевавшее жвачку на берегу веселой речки… Благообразный старичок, гревший лицо на осеннем солнышке… Безумие… Все это разрывалось «Истребителем» на части, сжигалось страшным действием действительно невероятной его силы…
— Довольно! — рванул Лебедев за плечо «Утиный нос». — Поворачивайте, говорю вам, ваш «Истребитель» назад. Я вижу, что это опасная игрушка. Довольно, слышите!
Лебедев увидел, что «Утиный нос» зажал кнопку около белого циферблата. Слово «
«Утиный нос» повернулся к Лебедеву. Единственный глаз его дрожал и наливался кровью:
— Вы хотите еще доказательств моего торжества? Я доставлю вам это удовольствие. Вы скоро будете присутствовать не при опыте, а участвовать в сражении. Да, ведь вы и не знаете, что вашим красным товарищам объявляется война… «Истребителя» перевезут поближе к вам. Ему предстоит большая работа. Не правда-ли?
— Пока не увижу сам, я не поверю в ваше торжество, — очень холодно ответил Лебедев. Он уже взял себя в руки и знал, что ему надо делать.
XIII. Судьба „Истребителя“
В день объявления мобилизации лицо прифронтовой полосы СССР начало меняться. Спешно маскировались заводы, фабрики, жилые дома, чтобы с неприятельских самолетов их нельзя было отличить.
